К чёрту на рога!

Логика, блин! И как муж справляется со своим фамильяром, хотела бы я знать?

– Показывай своего Теня.. Тьху! Шейда! Я так язык себе сломаю, если свой родной буду так коверкать. Шейд тоже, кстати, не правильно. Шедоу, блин. Шедова? У него хоть имя есть?

Упырь пожал плечами.

– Понятия не имею. Тень!

Ноль внимания, фунт презрения.

– Тень!
– в голосе Упыря отчётливо слышались угрожающие нотки.

А в ответ - тишина...

– Да, да, да!
– в потолок прокричал имп.
– Ну забыл предупредить, и что теперь?

О чём предупредить?

– Тень нестабилен, - Упырь почесал за ухом.
– Физически он может, вернее мог бы, аннигилироваться вместе с Миром, в котором он находился. Психически он... Эх! Сами увидите.

ОМГ, мне только биологического оружия в виде психически нестабильного личедемона до полного комплекта и полного счастья не хватает.

– То есть, как это, аннигилироваться?!

Инесс ещё умеет удивляться. Надо же. И это Мери-Сью, прошедшая огонь, воду и метеорит.

– Не важно, - отмахнулся Упырь.
– Тень!

На этот раз у кошкоухого получилось. Его собственная тень начала впитывать в себя тьму из углов, уплотнятся, менять очертания. Доля секунды и у меня в комнате стоит очередная Упыриная игрушка. Мне тут же захотелось потыкать пальцем.

– На фига козе баян?
– в никуда спрашиваю я, разглядывая миленькую помесь котты и мантии, укомплектованную затейливой кирасой с завитушками.

Личедемон выглядел очень... фентэзийно.

Моё воображение тут же пошло в разгул и нарисовало дикую картину. Вот лич суёт два пальца в рот и залихватчески свистит. К окну тут же подлетает виверна, сотканная из дыма и огня. Лич выпрыгивает из окна прямо на виверну и, размахивая вычурным мечём, с разудалым криком "Э-ге-гей, твою мать!", красиво улетает в закат, освещая себе путь файерболами. Бред какой, мы же находимся на первом этаже, виверна под окнами при всём желание не поместится.

Между тем, лич, принюхиваясь, втянул носом воздух и, кажется, сильно захотел цапнуть Упыря за его треугольное ухо:

– Ты куда меня затащил?

– Тебе в рифму ответить?
– моментально схамил Упырь.
– Или перебьёшься?

Лич философски хмыкнул, присел на краешек стола и спросил:

– Выпить есть?

Вроде нормальный дядька, и чего Упырь на его психику грешит? Или потому, что лич пива не хочет? Я вот тоже лет до двадцати пяти пива не пила, не нравилось оно мне.

– Инесс, у тебя ещё есть "карачинская"?
– спрашиваю я.

А в ответ раздаётся содержательное:

– А-а-а-а-а-а-а-аы-ы-ы-ы-ы-ы...

– (Выпилено цензурой)!
– тут же отреагировал лич, и в немыслимом прыжке, оттолкнувшись от воздуха, оказался на потолке, вцепившись в него когтями и амуницией.

Я смотрю на Инесс. Упырь тоже смотрит на Инесс. Инесс смотрит на лича, пускает слюни и даже не пытается их подтереть. Лич смотрит на окно, как на единственный источник спасения и, от ужаса матерно визжит, ни разу не повторившись.

– Чего это он?
– спрашиваю Упыря.

– Реакция на Катькино коронное, - отвечает имп.
– Ту угрозу коллапса так зовут, Катя. Картова Екатерина Михайловна. Так же я думаю, что она ещё один древний монстр, только не инициированный. Таких в последнее, по меркам Инферно, время не инициируют, во избежание. За такими приглядывают и подчищают. Убить такое невозможно, мы пытались. Неоднократно пытались. Возрождается, блокирует себе память и всё начинается по новой. Как же она всех уже достала, кто бы знал.

Не прекращая говорить, Упырь налил в стакан пива и выплеснул его Инесс в личико. Сьюшка зафыркала и, моргнув несколько раз, сфокусировала взгляд.

– Ну что, пришла в себя?

Инесс неуверенно кивнула:

– Наверное. Что это вообще было?

– Я расскажу, только я сам мало что понимаю, - Упырь потёр переносицу, и задрал голову к потолку.

– Слезай!

– Не хочу, - сквозь стиснутые зубы выплюнул лич.
– Мне и здесь хорошо.

– Слезай, - настаивал Упырь.
– Никто, кроме меня, на тебя покушаться не будет. Обещаю.

Вот если лич сейчас уточнит, что точно ли не будут, то он упадёт в моих глазах на отметку "ниже плинтуса".

– Не верю, - как-то странно булькнул лич, но с потолка слез.

На тех местах его одежды, что не была скрыта доспехами, белела штукатурка. Инесс отчего-то стало стыдно.

– Садись, - имп достал из подпространства ещё одну табуретку, налил пива и подтолкнул стакан к личу.
– Пей. Рассказывай сам, если хочешь.

Лич пожал плечами, проигнорировал предложенный стакан и, цапнув со стола бутылку с пивом, присосался к горлышку.

– Ты сам этого хотел, - хмыкнул Упырь.
– Итак, не очень давно, в недалёкой галактике, жил-был мальчик-зайчик, увлекающийся мистикой-хренистикой и около оккультными лженауками. Однажды мальчик-зайчик что-то перемудрил то ли с вызовом бабаек, то ли с заказом пиццы, в тоге же получилась такая красноволосая НЁХ.

Лич поперхнулся пивом. Мы с Инесс заржали.

– Я предупреждал, - осклабился Упырь, и продолжил.
– Спрятав филактрий куда подальше, бывший мальчик-зайчик устроился на работу к местному правителю сразу на две вакантные должности. Придворного мага, а вторую не скажу, это личное и никого не касается. Местный правитель, нужно сказать, обладал примерзейшим характером и пытался сдать экзамен на Тёмного Властелина. Но у правителя с этим не заладилось, от чего его характер становился всё мерзее и мерзее. Правитель не знал, кого в этом обвинить, а посмотреть в зеркало ему религия не позволяла. Лич же, на должности придворного мага, занимался тем, что носился с правителем, как дурак с тухлым яйцом, занимался вивисекцией, читал умные книги и пробовал плевать в потолок. Но последнее ему не давали. В стране появился никому не нужный герой и бросил вызов правителю. Тот встал на дыбы и потребовал у лича голову героя в корзинке с ленточками для миленького декора. Лич опять что-то не то нахимичил, видать решил вспомнить буйную молодость, и дохимичился до того, что заклял не героя, а... Правильно, коллапс. Рассчитывал, наверное, на безобидный коллапс лёгких у героя, а призвал в свой Мир коллапс для Мира.

Лич ударил стаканом по столешнице и что-то беззвучно прошептал.

– Что?
– Упырь оттопырил когтем ухо.
– Оправданий не слышу.

– Всё было не так, - громче, но на пределе слышимости, повторил лич.
– Я... Да, я действительно нахимичил, как ты сказал, но... Я не призывал... это. Оно само пришло.

– Сейчас всё равно не проверишь, - продолжил глумится Упырь.

– Почему?
– наивно спросила Инесс.

Зря она это спросила. Ой, зря.

Стакан в руке лича лопнул и разлетелся осколками.

– Твою мать!
– взвыл имп, и вытащил из подпространства аптечку.
– Ленка, держи его!

Лич попытался удрать. Честно попытался. Но от удара бутылкой по затылку ещё никто не удирал. Буду я ещё всяких психопатичных мужиков держать. Лич рухнул с табуретки и растёкся на полу мычащей лужицей.

– Вот на фига было спрашивать, а?
– бурчал Упырь, пинцетом вытаскивая осколки стакана из ладони лича.
– Я же его специально держу на грани безумия. Вот что мне теперь с его истерикой делать? Или ты сама себе рот зашьёшь, или я тебе его зашью.