Камень

– Эй! Я здесь! – Мой голос, несмотря на то что я старался кричать, кажется, не проникал сквозь пелену дождя и ветра, тая где-то совсем рядом. – Где вы?

Никакого ответа или движения не было. Что же, они зачем-то обманули меня? Может быть, выманили из дома или что-то в таком роде? Но зачем? Людмила им вряд ли была нужна до такой степени, да и добраться до неё в их нынешнем состоянии и с охраной Виталия Александровича будет совсем непросто. Тогда в чём дело? Даже не было ни одного звонка. Впрочем, может быть, они как раз где-то здесь, просто по такой погоде не видят и не слышат, что я уже пришёл? Но у меня же есть телефон, и, наверное, самым разумным в этой ситуации будет просто сделать звонок.

Я приблизил к глазам аппарат, выжал кнопку и услышал длинный протяжный гудок. Тут же левее что-то вроде бы вспыхнуло и послышался какой-то звук. Но я не был уверен. В самом деле, как тут разберёшься? А фонарь я взять с собой позабыл. Впрочем, с ним я вряд ли смог бы спокойно выбраться из коттеджа. Но, по крайней мере, смутный свет и неясный звук были чем-то таким, что откликнулось на мой вызов, и, скользя, хватаясь за покосившиеся кресты и обходя чёрные стволы деревьев, я двинулся в этом направлении, каждую секунду ожидая какого-нибудь подвоха. Но его не было. Напротив, по мере приближения я всё яснее видел, что это телефон, на который я звоню, и его кто-то держит в руках примерно в метре от земли. Что же, наверное, это и есть мои знакомые, а значит, я близок к развязке и меня действительно ждут.

Почему-то мне казалось, что телефон держит Борис, а Вера Павловна стоит чуть в стороне или, возможно, обходит меня сейчас сзади. Да, с этими ребятами надо держать ухо востро, но, с другой стороны, возможно, именно в таких обстоятельствах у нас получится более-менее адекватный диалог. Во всяком случае, я на это очень надеялся, но, доставая револьвер и подняв его на уровень груди, неожиданно подумал о том, что, собственно, предложить-то мне этим нежитям и нечего. Жизнь? А зачем она им? Впрочем, наверное, всё-таки здесь что-то было не так – ведь именно затем, чтобы убить меня, они и начали преследование после Трюфельного холма. Но что им даст моя смерть? Да, это имело бы какой-то смысл, когда есть человек, который может их как-то выдать или обратить внимание общественности на такое аномальное явление. Однако теперь, когда их лица мелькали на экранах, а соответствующие органы наверняка выяснили – кто это, подобный повод терял всякий смысл. Впрочем, возможно, они этого не знают или просто, как неумолимые машины-убийцы, зациклены на поисках и смерти определённого человека. Ну, разве что какие-то тёмные силы не хотели, чтобы я перед кем-то мог снова открыть Трюфельный холм. А разве не в этом был смысл падения всех этих камней и весомый повод, чтобы их брать, придя с тем, кто дорог и надеждой его вернуть? Да, несомненно. С другой стороны, вполне возможно, я сейчас услышу настоящий ответ, и необходимость во всех моих рассуждениях отпадёт сама собой?

– Вы здесь? – окликнул я, вытягивая вперёд руку и касаясь неприятной острой коры дерева. – Я не вижу!

Приблизившись ещё немного, я понял, что никого и не мог увидеть – телефон лежал в рогатине дерева, и, когда приятный женский голос в трубке сообщил мне, что абонент не отвечает, его экран, замерцав, погас, оставив перед глазами лишь размытый клочок света. Он постепенно таял, и вскоре всё вокруг снова поглотили мрак и ненастье. Я же чувствовал себя так, словно обрёл надежду, готов был к ней даже прикоснуться, но по чьей-то жестокой иронии безвозвратно потерял. Самое же главное, было совершенно непонятно, – что теперь делать? Просто бродить вокруг, звать и ожидать ответа? Или плюнуть на всё, позвонить Людмиле и попросить поскорее забрать меня из этого мрачного места? А что это решит для Жени, Наташи и, в конечном счёте, для меня? Абсолютно ничего, поэтому надо придумать что-то другое.

В голову, как назло, ничего не лезло, поэтому я решил пока просто прогуляться, если это слово было применимо к ненастной ночи на старом кладбище. Куда? Конечно, к могиле Веры Павловны, раз с неё здесь всё, собственно, и началось. Где-то ещё должен быть домик сторожа, но я очень сомневался, что в такую погоду он выйдет на обход кладбища. Да и вообще – жив ли ещё этот дядя Антон? В кутерьме последних событий я как-то совсем о нём позабыл. Впрочем, не исключена вероятность того, что Борис с Верой Павловной, если всё-таки были здесь, позаботились об этом навсегда. И я сильно вздрогнул, подумав о том, как сейчас со всех сторон мрак прорежут прожекторы, и чей-то грубый голос выкрикнет в мегафон:

– Оставайтесь на месте, вы окружены. Бросьте оружие и положите руки за голову!

А потом шустрые ребята в масках грубо схватят меня и поведут к машине, переговариваясь между собой о том, что этот сумасшедший жестоко убил сторожа и бродил по кладбищу с оружием, видимо, в ожидании следующих жертв. Да и с револьвером всё могло оказаться не так-то просто. Откуда мне знать – не числится ли за ним чего-нибудь криминального? Тем более что вручал его Виталий Александрович, который происходил именно из этой среды. Сложные вопросы, подразумевающие неприятные ответы, но время надо было как-то убивать, и я, кажется, что-то бормотал вслух, стараясь отыскать знакомое место.

Вскоре мне это удалось. Здесь всё было точно так же, как и в первый раз, – кажется, что цветов стало даже больше, хотя сейчас всё и трудно было разобрать. Я присел на корточки, упёрся руками в могильный холм и подумал о том, что случится, если мне снова попробовать положить к телу камень. Явится новый двойник из другого мира или этот номер проходит только один раз? Странно, почему мы не подумали о чём-то таком, когда были здесь. С другой стороны, даже другая часть Трюфельного холма могла просто снова вернуть Вере Павловне те сверхспособности, которые мы наблюдали в садовом товариществе. А этого явно было не нужно. И кто привёл в порядок могилу?

Мне показалось, что я заметил какое-то движение справа. С трудом выпрямившись, я осторожно пошёл в ту сторону, вытирая свободной рукой глаза от воды и выставив вперёд револьвер, вырываемый из моих пальцев гулкими порывами сильного ветра. Но ничего подозрительного больше не происходило – скорее всего, это просто упала ветка, а я-то снова преисполнился надеждой увидеть Бориса и Веру Павловну. Тем не менее, напряжение, кажется, охватило меня целиком и не оставляло выбора, кроме как пребывать в бдительном ожидании.

А в следующее мгновение я почувствовал страшную боль в боку, и револьвер выскользнул куда-то в темноту из моих расслабившихся пальцев. Я попытался вдохнуть, но безуспешно, понимая лишь, что уже лежу на земле, а крупные капли дождя тяжело падают мне на глаза. Снизу всё буквально горело огнём и странно пульсировало, словно из меня выходил воздух, и даже можно было ощутить неприятное чувство проткнутости. Однако это почему-то беспокоило мало, и я ничего больше не ждал. Когда же рядом появилась Вера Павловна, я даже хотел ей улыбнуться, но не смог.

– Добрый вечер. Вот мы и встретились, – спокойно сказала она, делая странно понимающее лицо и кивая. – Ты пришёл один, тем лучше.

– А где Оля? – выдохнул я и почувствовал, как рот заливает, судя по неприятному металлическому привкусу, кровь. – Вы обещали.

– У нас её нет и никогда не было, – ответил откуда-то сзади Борис, но я не нашёл в себе сил, чтобы обернуться.

– Значит, вы меня обманули?

– Просто пригласили, и ты пришёл.

Вера Павловна схватилась за что-то перед собой, но, странное дело, от этого я почувствовал, как немного приподнимаюсь, и, кажется, всё вокруг начинает кружиться. Тем не менее, я опустил глаза и понял, что у меня в боку торчит обломок деревянного креста, явно заимствованный с одной из могил. Теперь всё становилось таким простым и понятным.

– Здесь рядом есть замечательная яма, – как бы между прочим произнёс Борис и тяжело вздохнул. – Конечно, её накрыли в такую непогоду, но, готов спорить, что там уже скопилось достаточно воды. Поэтому придётся тебе просто немного искупаться. Это же не сложно? Наверное, даже приятно.

– О чём ты говоришь? – Я немного дёрнулся и снова услышал из кармана мелодичный звук телефона.

– Интересно, у тебя хватит сил, чтобы ответить? – задумчиво произнесла Вера Павловна. – Но, наверное, камни у тебя с собой?