Канарейка для миллионера

— Послушай, девочка! Ты наверное забыла, кто перед тобой!

— Это ты забыл, кто перед тобой! Я согласилась на все твои условия, а ты вместо благодарности называешься меня продажной шлюхой!

Несчастный Виктор закрывает уши руками, чтобы не слышать нашу перепалку.

— Я погорячился! Все знают, что ты у нас ангел, Вероника, — Степан Ефимович шумно вдыхает горячий воздух.

— Знаешь, что бывает с теми, кто обижает ангелов? Их моментально постигает кара небес! Наверно, поэтому исчез договор о фиктивном браке.

Волкова передёргивает от моих слов, его глаза наливаются кровью:

— Виктор, выйди!

— Виктор, останься! — приказываю я.

Бедный домомучитель бледнеет, его губы забавно дрожат.

— Прощать ты меня не собираешься, — обречённо шепчет Степан Ефимович.

— Не собираюсь.

— Тогда хорошего вечера! — шипит миллионер и покидает комнату.

Следом за ним выбегает Виктор.

Люда стоит в углу комнаты, даже дышать перестала.

— Вероник, — тихонько шепчет подружка. — Может, зря ты так с ним?

— Как?

— Так грубо!

— Люд, это моё личное дело, как мне общаться со своим женихом!

— Фиктивным, — заботливо напоминает подруга.

Тяжело вздыхаю, закрыв глаза. Это не может продолжаться вечно, не может!

Выхожу из комнаты и быстренько бегу вслед за Волковым.

— Стёпа! — хватаю за руку и торможу в коридоре у входа в кабинет. — За что ты так со мной?

Волков смотрит ошарашенным взглядом.

— Как?

— Так! Ты правда считаешь, что мне нужны твои деньги?

— Я же сказал, что был пьяный.

— Это не оправдание, — демонстративно надуваю губы.

— Я был зол на Эвелину, — закрывает глаза. — Мой план не сработал.

Отшатываюсь от Волкова. Смотрю на него, и дух захватывает. Такой мужчина, а так привязан к своей бывшей. Плюнул бы на неё давно, но эта зависимость от Эвелины не имеет границ.

— Если план не сработал, значит, я тебе больше не нужна? — глаза наполняются влагой, и я с трудом сдерживаю слёзы.

Горло дерёт, и дышать становится нечем. Будто кислород закончился на всей планете.

— Вероника, чего ты от меня хочешь? — устало вздыхает, стараясь не замечать моё состояние.

"Любви, ласки, заботы…" — начинает внутренний голос, но я упорно продолжаю молчать.

— Скажи, чего ты хочешь? — как-то слишком ласково повторяет Степан Ефимович.

У меня явные звуковые галлюцинации.

Его горячие ладони осторожно берут мои руки, гипнотический взгляд взволнованно бегает по моему лицу.

— Ничего, — пикаю в ответ, отстраняясь. — Я ничего не хочу.

— Значит играй свою роль, девочка. А об украденным договоре я позабочусь.

_48_

После разговора со Степаном Ефимовичем остался тяжёлый осадок. Стоит только мне закрыть глаза, как я вижу перед собой его взволнованное лицо, сладкие губы, которые так и просятся на поцелуй, слышу его ласковый голос с низким хрипловатым тембром. И ладони опаляет жаром. Кожа будто запомнила это последнее его прикосновение, и теперь приятно покалывает. Сон не идёт, и я снова и снова прокручиваю в голове последние фразы. Может, я сама всё усложняю?

Что случится, если я признаюсь Волкову, что влюблена в него до потери рассудка? Разозлится и выставит меня — не беда, рано или поздно мы всё равно вынуждены будем попрощаться. Ответит взаимностью — я умру от счастья.

И всё равно страшно.

Если всё таки разозлится и выгонит, то моё несчастное сердце расколется на миллиард маленьких деталей.

Люда начинает сладко сопеть в подушку, а я ещё долго терзаю собственную душу воспоминаниями.

Просыпаемся по будильнику в шесть утра. Голова трещит, и тошнота сегодня сильнее, чем обычно.

Прелести беременности.

— Ну ты как? — Люда осматривает моё бледное уставшее лицо с грустной улыбкой.

— Не знаю, — поджимаю плечами. — Завтракать я наверно не смогу.

— Ох уж эта беременность!

— С ума сошла? Не говори об этом в коридоре! Никогда!

— А что такое?

— То! — разворачиваю подругу и показываю на камеру. — Это сейчас она выключена, повезло!

— Ой, — Люда закрывает рот рукой. — Да в этом доме везде глаза и уши.

— Даже у стен, — улыбаюсь.

Спускаемся по лестнице в столовую, и я уже чувствую запах рисовой каши. Желудок сжимается и меня мутит. Останавливаюсь, стараясь отдышаться. Не хочу бежать обратно в комнату и выворачиваться наизнанку.

— Вероник, может тебе не стоит сегодня идти на работу? — подруга взволнованно моргает.

— Глупости не болтай! Что я боссу скажу?

— Скажи, что заболела.

— Он подумает, что я просто видеть его не хочу.

— Так это правда, ты же действительно не хочешь его видеть! — Люда нервно хихикает.

— Это дома он мой фиктивный жених, которому я могу зубы скалить и дерзить, а на работе — он зануда босс, которому я должна безапелляционно подчиняться.

— Ты боишься, что Волков тебя уволит?

— Сама знаешь, что мне нужны деньги. Я не хочу терять работу.

Подруга задумчиво хмыкает, засматривается на картину в прихожей и спотыкается.

Громко взвизгнув, Людка взмахивает руками и задевает большую напольную вазу. Сильно зажмуриваюсь и прячу лицо в ладонях.

Гулкий грохот звенит в ушах, осколки шумно разлетаются по полу.

Взволнованно оглядываю Люду сквозь пальцы, всё ещё лежащие на моём лице.

— Жива? — пищу.

— Вроде да.

— Эта ваза, наверно, стоит целое состояние, — обречённо выдыхаю, глядя на мелкие сверкающие кусочки.

— Надеюсь меня не заставят заплатить за ущерб! — Люда истерично всхлипывает.

— О боги! — Виктор хватается за голову.

— Простите, я не специально! — Люда быстро поднимается с пола и растерянно трёт ушибленный копчик.

— Быстрее собирайте осколки, пока господин это не увидел! А я за новой вазой! — домомучитель суетливо машет руками, а потом бежит куда-то.

— Да уж, натворила я дел!

— Да ладно, Люд, это всего лишь ваза! — помогаю подруге скрыть улики с места преступления.