Капитан звездного океана

— Я с тобой играю, Лялечка!

А Наиль покусал кулак, подумал и сказал:

— Зато, когда я вырасту, мне родители обещали живого щенка!

— Таксу или сенбернара? — поинтересовалась еще одна моя подружка, Кето.

— Японская карликовая порода.

— Они же все искусственные! На электронике! — Кето презрительно оттопырила нижнюю губу.

Наиль обиделся:

— А вот и неправда! — А вот и правда!

Вскочили они, сжали кулаки. Не иначе, думаю, до драки дело дойдет… Но роботески свое дело знают, грудью стали между ними.

— Дети, дети, драться нехорошо! — предупредила няня Кетошина.

— Драка — не аргумент! — подхватила няня Наилева.

— Надо уступать девочкам! — разъяснила Кетошина.

— А пусть девочки не задираются! — не согласилась Наилева.

— Не задевайте моего ребенка! — возмутилась Кетошина.

— А вы моего не трогайте, за своим смотрите! — возразила Наилева.

И давай они как ненормальные подпрыгивать — вверх-вниз, вверх-вниз. Антенны дрожат, хвостики с помпонами воинственно вздернуты, уперлись друга в дружку лбами — вот-вот искры посыплются. «Еще того не легче! — переполошилась я. — Не хватало, чтоб вместо детей роботески передрались!»

— Туня, — прошептала я. — Наведи-ка порядок.

Туня с места не стронулась, но, вероятно, намекнула им на своем электронном языке, что непедагогично выяснять отношения при детях. Няни перестали шипеть и разошлись.

— Слушай, Ляля, а что мы с твоим астероидом делать будем? — напомнила Таня Орбелян, протягивая мне перфокарту. Она все мои дела принимает близко к сердцу.

— Ого, что? — Я подскочила на месте. — Да что угодно!

— Ну, например, например?

Я задумалась. Как назло, в голову ничего не приходило. Мы ведь — где, а он — вон где! Ну, слетаешь к нему разок-другой — и все удовольствие?!

— Сейчас, сейчас. Минуточку…

Тру виски — может, какую мыслишку выскребу. Но в голове пусто — как на отключенном телеэкране.

Тьфу, наваждение! Это ж даже представить себе невозможно: иметь астероид — и не знать, что с ним делать! Да будь здесь дядя Исмаил, он бы двести разных способов предложил. И еще один, самый главный, на закуску бы оставил. Нашла, чем мучиться, сказал бы он, посмеиваясь. До такого пустяка не додуматься! Как же тогда наши предки не терялись, когда каждый, говорят, дома имел, и землю, и леса, и животных всяких не счесть? Ну, животные полбеды, они живые, с ними играть можно. А с лесом-то что делать, когда им владеешь? Был бы астероид у нас во дворе, можно было бы его в крепость превратить, построить зимой снежную горку, ледяные дорожки залить вокруг… Но чем бы он тогда от обыкновенного валуна отличался? Кто бы его тут подарком числил? Нет, пусть летает, где летает. Придумаем что-нибудь…

— Он же совсем настоящий. Целая планета, — сказала я тихо. И поняла, что сморозила глупость. Мальчишки заулыбались. А в глазах девочек одна жалость. Ведь оттого, что я его по имени назвала, дело-то не изменилось…

— Ребята, Алена же не виновата, что ей подарили астероид! — сказал Алик. Он всего третий день как в наш дом переселился. И няня у него красивая: в золотистую крапинку, словно божья коровка.

Слова Алика подстегнули мое воображение: — Ребята, а пусть астероид будет наш общий? Для всего двора!

Шурик, который уже повернулся было уходить, заколебался. Он терпеть не может, чтобы хорошие мысли еще в чью-нибудь голову, кроме его, приходили.

— Предлагаю первый приз за идею применения астероидов в домашних условиях! Кто придумает, тому целый день быть комендантом двора! Вне очереди.

— А если мы придумаем, нам тоже приз? — спросили хором двухлеточки Рая — Даша.

— И вам, и вам… Я же сказал, всем!

Сели мы в кружок. Думаем. Над нами няни жужжат, тоже усиленно размышляют. А Наилева роботеска разнервничалась, с советом сунулась. Мы ее дружно шуганули. Нечего подсказывать, сами с усами… Минут пятнадцать сидим. Или даже двадцать. Рая — Даша заскучали, на карусель ушли.

— Может, сначала слетаем, посмотрим? — нерешительно предложила я.

Шурик иронически прищурился:

— Так вот и разместимся на твоем камешке, если все разом туда двинем!

А я откуда знаю, разместимся или нет? Я ж его еще не видала! Ребят уже человек тридцать собралось. Всех, пожалуй, не возьмешь.

— Тогда давайте… Давайте совет астероида выберем! — Алик немного заикался от волнения. — Пусть совет и летит, а?

— Ура! Посчитаемся! — загорелась хитрая Кето. Она на считалки везучая, все знают. И конечно в свою удачу заранее верит.

— А Алена? — подозрительно спросила ревнючка Танька. Ей кажется, раз мы подруги, то или вместе, или никому.

Я уж боюсь вмешиваться, стою молча. Пусть сами решают.

— А что Алена? — удивился Алик. — Смешно бы ей на равных со всеми считаться! Хозяйка астероида. Пусть водит.

«Спасибо, добрый Алик, — шепчу про себя. — Постараюсь, чтоб и ты попал. Уж я постараюсь…»

Прикидываю, кого и сколько выбрать. Четверых мало. Семерых много. Шесть в самый раз. Чтобы Эмма с Таней. И Наиль. И Алик. В общем, вся наша обычная компания. Туня подмигивает мне, с кого начать счет. А уж я ее с полунамека понимаю. Сыплю без запинки: «Ниточка-иголочка, ти-ти, улети!», «Стакан-лимон, выйди вон!», «Вокзал для ракет, мы уедем, а ты нет!» Ну, и дальше в том же духе. Туня тыщу вариантов перепробует, пока я одну считалку закончу. Как ни говори — робот, электронные мозги! Вдвоем мы быстро справляемся. Все выходит по моему плану…

Вдруг вижу — Алик с Шуриком меняются местами, не иначе Шурикова няня подала своему дорогому воспитаннику сигнал. Алик-то тютя новенький, не разгадал еще наших хитростей. На нем считалка и закончилась. Зато Шурке повезло, попал в совет. Посмотрела я на грустное Алькино лицо. И еще больше расстроилась. Очень ему с нами лететь хочется. Но ничего не поделаешь, в другой раз будет умнее.

— Товарищи совет! — распорядился Шурик. — Сбор завтра утром вон в том углу двора. Кто не может лететь — пусть заранее предупредит!

Мне его командирский тон не понравился. Возомнил о себе! Но пока я придумывала достойный ответ, он убежал к тете Мане причесывать липы. Мне тоже ничего иного не оставалось, как припустить следом…

Спала я плохо. Всю ночь мне снился удирающий по небу астероид. Он почему-то блеял и, по-козлиному взбрыкивая каменными отростками, уносился вскачь по Млечному Пути.

К утру у меня разболелась голова, но признаться Туне я не рискнула. Начнутся охи-вздохи, вызовет с работы маму. И прости-прощай, астероид! Я притворилась веселой, услала Туню разогревать завтрак, скоренько проглотила зернышко антиболя, жду, пока подействует. Мама рассказывала, что у следующих моделей автоматических нянь в электронную схему будут вмонтированы медицинские датчики — тогда уж не обманешь. А пока я с чистой совестью провела честную Туню.

Прожевала без вкуса Завтрак. Спустились во двор.

Во дворе было непривычно пусто. Легкий ветер трогал листья пирамидальных тополей, деревья вздрагивали, становились серебряными. Но чуть ветер утихал, тополя снова перекрашивались в зеленое. Совет наш в неполном составе маялся в углу двора, опаздывали Наиль и Эмма. Поодаль висели озабоченные няни. Мы томились и медленно привыкали к хмурой погоде — ее еще не приготовили для прогулок. Не хотелось ни разговаривать, ни шутить. Наконец, зевая, подошла Эммочка. И сразу же, бегом, Наиль. Мы вышли со двора, стали на движущийся тротуар, перескочили на эскалатор, поднялись на платформу монорельса. Через минуту подошел поезд, вобрал пассажиров. И выстрелился на площадку космолифта.