Капкан со всеми удобствами

– Представляешь! – обратила ко мне пылающее лицо Наташка. – Он говорит, что на правах не я, а другой человек!

– Отойдите, гражданка, не мешайте и приготовьте свои документы, – выдал мне инспектор, хотя я и рта не успела разинуть.

Стало обидно. Молча обойдя бушующую подругу сзади, встала на цыпочки и сдернула с Наташки парик. Заткнулись они разом, как будто резко кончилось эфирное время. Недолго думая, я стянула с Наташки очки и напялила ей свои, чем вообще свела на нет ее способность к движению. Оправы у нас одинаковые, а зрение разное – у нее плюс, у меня минус.

– Извините, – доверительно пробормотала я гаишнику. – Она в гриме. Через полчаса спектакль. Опаздываем…

5

Инспектор опомнился первым, козырнул, пробормотал извинения и вернул Наташкины документы. Почему-то мне. Стянув с оторопевшей подруги свои очки, вернула на место ее собственные и, осторожно отойдя в сторону, протянула ей парик. Увидев окружающий мир своими глазами, подруга резко рванула из моих рук парик, сунула его под мышку и, ругаясь, зашагала к машине.

Внутри было уже относительно тепло. Наталья, ворча, что послушала меня буквально на свою собственную голову, кое-как нацепила парик, и мы уверенно покатили дальше. На очередном посту ГИБДД инспектор нам козырнул.

– Во, блин, что значит слава! – восхитилась подруга. – Впереди меня прет!

– А за что нас тормознули?

– Да номера надо бы обновить – подкрасить. С осени препирались с Борисом, кто этим делом займется, – не договорились. Решили весны подождать. Уступать не собираюсь. Вся техническая сторона дела на мужиках. Сами обещали. Но Лешка сказал: вырисовывание кисточкой номеров – художественная, а не техническая часть обслуживания.

– А Борис?

– А Борис сослался на тройку по рисованию в школе… У тебя ноги согрелись?

– Не-а. Совсем задубели.

– Лучше сними сапоги: они промерзли, и тепло не пропускают. В носках быстрей согреются. И выпей ортофен. Не дай бог, опять вчерашняя прогулка даст себя знать. Либо из машины не вылезем, либо обратно не влезем…

Выехав из Москвы, внимательно изучили карту. Надо сказать спасибо Эвелине – умница. Дала четкое описание маршрута. Километров через пять мы свернули с Варшавки на проселочную, но хорошо очищенную дорогу. Петляла она изрядно, а потом и вообще раздвоилась. Решили ехать по правому пути. Вскоре выяснилось, что неправильно решили. Она вывела нас к бывшей ферме, на которой новые хозяева наладили производство дорожных плиток. Оказалось, весьма недорого. Продажа обеспечивалась под заказ, в любом количестве.

– За такую-то цену – вся плиткой обложусь, – размечталась я. – Даже между грядками суну. Куплю тапки-эксклюзив – по огороду шмонаться. А плитки ежедневно буду веником мести и пылинки сдувать. Если, конечно, к весне цена не вырастет.

Мы развернулись и покатили назад – к развилке, обсуждая варианты использования плитки, пока меня не сбила с пути другая мысль. Не договорив до конца фразу о посадке цветов между плитками, я совершенно не по теме спросила:

– А что ты скажешь Борису насчет машины? Она же была законсервирована до весны.

– Ничего. Приедем, и будет стоять опять в таком же виде, как консервная банка. Просто я проявила хозяйственность и расчистила «ракушку» – ржавеют же ворота от снега. Ну а на крайний случай, могут же меня скоропостижно вызвать на работу, тьфу, тьфу, тьфу! Не на коленках же мне до метро ползти, да и там никто места не уступит. Будут сидеть козлы и делать вид, что читают. Такие упертые в заботе о себе! Эта упертость так и цветет маковым цветом со времен сестрицы Аленушки…

– Почему со времен сестрицы Аленушки?

– А тогда и появился первый козленочек. Я имею в виду – произошел от Иванушки, лица мужеска пола. Вот с него-то и пошли козлы в человеческом обличье!

6

Дорога шла по лесной просеке. Хорошо асфальтированная и хорошо очищенная от снега. Ни ямок, ни канав, на которых Наташка иногда проверяла машину на прочность. Если рядом не было Бориса – все обходилось простым самобичеванием. Присутствие родного мужа рождало в душе подруги темные силы сопротивления его замечаниям. Все выливалось в маленький, но громкий скандальчик.

Доехав до развилки, мы уверенно свернули налево. Деревня Коротеевка показалась километров через пять. Еще через полтора километра обозначился коттеджный поселок Лесной оазис за глухим бетонным забором и зданием проходной, как на режимном объекте. Взглянув на нашу «Ставриду» равнодушным взглядом, вышколенный охранник буднично произнес:

– Добрый день. Вы к кому?

Вот этого мы и не учли. У Шелепиных все просто. Звони по домофону, тебя обозрит видеокамера – возможно, и пустят. А тут двойной барьер. Медлить было нельзя. Охранник очень внимательно приглядывался к нашим физиономиям. У меня успела проскочить паническая мысль, что парик съехал набок, обнаружив естественный окрас моих волос. Именно поэтому я уверенно соврала:

– Мы к Сережкину Павлу Андреичу. Представители фирмы «Купава». Полгода назад обеспечивали на его территории комплекс дизайнерских работ. При проверке выявлен ряд нарушений по смете. Хотели бы все уладить, – скороговоркой выдала я и испугалась: вдруг охранник потребует визитку? Именно поэтому широко улыбнулась, неловко шагнула назад, наступила Наташке на ногу, и та мгновенно подключилась:

– Упса! – (Кажется, это неотъемлемое приложение к американскому аспирину, чудодейственно обеспечивающее мгновенное исцеление от простуды). – Мы можем проехать на машине? – капризно осведомилась Наталья, не допуская и мысли о том, что нас не пропустят.

– Надеюсь, к Павлу Андреичу вы еще не скоро попадете. Кстати, он ведь погиб на виду у ваших работников. Что ж вы торопитесь именно к нему. – Глаза охранника стали еще внимательнее изучать мою личность.

– Немедленно перестаньте хамить! – заявила Наталья, высокомерно вздернув подбородок.

Я поняла, что больше ей сказать нечего, и перекрестилась:

– Царствие ему небесное, земля – пухом… Все мы прекрасно знаем, молодой человек. Просто сработал стереотип. Именно Павел Андреич был заказчиком проекта и как таковой значился во всей нашей документации. А детальная проверка сметы дала возможность хотя бы вдове возвратить немалые деньги. Виновные работники уже уволены. Мы бережем репутацию фирмы. – Врать было не совсем легко, и я потупилась. Щеки ужасно горели.

– Говорила шефу, не стоит этого делать, тем более сюрпризом! – вмешалась Наташка. – Благодарности все равно не дождешься. – Она отвела меня в сторону и негромко, но так, чтобы охранник слышал (глухих в штате, наверное, не держали), добавила: – Давай вернемся назад, скажем, что охрана не пустила, и все дела. Пусть вдова потом сама к нам катит…

Наталья не договорила. Охранник громко крикнул, чтобы мы подождали минуту. Он соединится с Ольгой Григорьевной. Мы с недовольством переглянулись и неохотно кивнули…