Капкан

— Тебе, кажется, пора ехать? — интересуется сдержанно, но нервно.

— Пора! — решаю не перечить, тем более перед сестрой. — Вызовешь мне такси?

— Водитель отвезёт. Побудьте здесь, проведу гостью и вернусь, — обращается к сестре и Розе.

Признавшись в симпатии, прощаюсь с ними, и следую за Роландом. Как только мы оказываемся вне поле их зрения, он хватает меня за руку, а взглядом уже давно разрывает на мелкие частицы.

— Знаю! Прости, правда! — говорю искренне, без попыток вывести его ещё сильнее.

Понимаю его сейчас, как никто другой. Знаю, как гадко, когда человек, который не должен знать о тебе ничего, вдруг узнает о слишком важном. И чувствую за собой вину, так как, поддавшись любопытству, вновь переступила границу дозволенного.

— Держи дистанцию! — произносит сквозь зубы, слегка отшвырнув. — В машине лежат два конверта с деньгами!

Уже разворачиваюсь, чтобы уйти, и тут же вспоминаю то, что хотела попросить у него ещё пару дней назад, но отложила для разговора с глазу на глаз.

— Роланд, окажешь мне услугу? — обращаюсь к нему и, заметив, что он во внимании, продолжаю, — Мне нужен детектив.

Глава 8

— Месяц спустя —

Как больной лишён здоровья, а заключенный — свободы, так и я лишена чего-то. От меня, словно, оторвали важный кусок и спрятали подальше от глаз, сердца, души. Это чувство преследует меня уже на протяжении нескольких недель, и я не могу от него избавиться. Как и не могу избавиться от странных снов, что снятся изо дня в день. Я вижу одни и те же незнакомые лица, которые в следствии превращаются в пепел и расстилаются у моих ног. Просыпаюсь, но продолжаю слышать звон их смеха, превращающийся в ужасающие крики. Порой, я прихожу в себя только через несколько часов, продолжая верить, что все увиденное является реальностью. И лишь Роланду сейчас удаётся отгонять все тревожные мысли и бессонные ночи, заполняя меня с собой. Только с ним мне сейчас хорошо, как бы сложно не было.

Мы больше не встречаемся на территории друг друга, чему я безгранично рада. Я четко осознаю, кто мы друг для друга и для чего нужны, но чем больше и лучше узнаю этого человека, тем глубже начинаю им проникаться. А я не хочу, чтобы наши отношения случайно переросли в нечто большее, и болезненно сказались на мне — чтобы умопомрачительный секс вдруг превратился во что-то личное и сердечное. Не хочу портить прекрасное. Ведь очевидно, что это не тот случай, где может сработать сюжет из дивных сказок: «и жили они долго и счастливо». Нет, у нас есть срок годности, и я не хочу отравиться, когда он истечёт.

— Поедешь со мной в Лондон, — уткнувшись в документы, заявляет Роланд, пока я сижу в углу его кабинета и внимательно наблюдаю за ним.

— По работе?

— Да. Та же схема, что и в Вашингтоне.

— А после? Может, устроим мини отпуск? — игриво улыбаюсь, в надежде, что согласится, ведь это город моей мечты.

— Всё будет зависеть от твоей работы, — поднимает взгляд на меня. — И от поведения тоже.

— А какого поведения ты от меня ждёшь? — уверенно встаю с места и медленной походкой от бедра подхожу к нему.

— Грязного и достойного, — кладёт руку на оголенную ногу и двигается вверх, притягивая к себе. — Главное, не забудь какое с кем.

— А что если совместить два в одном? — потянувшись к нему, шепчу в губы.

— Можешь, но исключительно со мной, — хищно улыбнувшись, начинает возвращать дистанцию между нами.

Как же мне нравятся наши встречи наедине. Особенно те, когда мы оба начинаем сходить с ума друг по другу, хотим заполучить, но не можем, потому что в любую минуту может войти кто-то, и нам надо будет казаться безразличными друг к другу. Нет, даже не безразличными — ненавистными. Это тайное, безудержное желание, которое приходится скрывать от третьих лиц, придаёт отношениям особый шарм и кружит голову, заставляя меня витать в невесомости.

Слышим дверной щелчок и реагируем мгновенно, отстранившись друг от друга настолько, насколько это было возможно за доли секунд. В кабинет кто-то врывается, я оборачиваюсь, чтобы взглянуть на незваного гостя, и застываю. При виде меня, лицо знакомого мне парня ещё сильнее искажается от злости, и он открыто извергает всю свою ненависть в нашу сторону.

— Манерам не учили? — крайне спокойно интересуется Роланд.

— Интересуется тот, кто стал подбирать за мной шлю… — Майкл не успевает задать свой колкий вопрос.

— Нет, — резко и грубо перебивает его мужчина. — Интересуется тот, кто может твой язык пустить через задний проход, если ты не начнёшь следить за речью.

Если бы не ответ Роланда, я б наверняка влепила Майклу пощечину. Не потому, что его слова задевают, а для того, чтоб окстить обиженного парнишку, который, мало того, однажды не сумел защитить меня, но и пытается сейчас оскорбить.

А что касается Роланда. Плевать, что он говорил, говорит и будет говорить, главное, что не даст другому сказать обо мне дурного.

— У кое-кого яйца выросли, — обращаюсь к Роланду, — Позволь ему насладиться моментом, — не удостоив Майкла ни взгляда, ни ответа, усмехаюсь, а после прощаюсь с мужчиной и выхожу из кабинета, заранее решив, подслушать их последующий разговор.

Интересно, что нашло на Майкла, раз он осмелился без стука войти к Роланду в кабинет.

— Ещё раз услышу, что оскорбляешь моих людей, не разгребешь проблем, — холодно предупреждает Ханукаев.

— С каких пор она стала в числе твоих людей? Какого черта вообще ты ввязал её в это дерьмо?

— Отчитываться — это ваша семейная традиция. Здесь я спрашиваю — ты отвечаешь.

— Я ухожу. Дальше отец хочет решать все вопросы напрямую с твоим.

— Вы можете хотеть, что угодно, но это значит, что так оно и будет. Позицию отца вы знаете, и он её не поменяет.

— Мне плевать. Я в этом всем больше не хочу вариться!

— И ты решил, что мне не плевать на твои "хочу/не хочу"? Гамид решил вести переговоры — так пусть ведёт. Только проходить они будут со мной!

Понимаю, что ничего интересного из их разговора я не извлеку. Лишь в очередной раз отмечаю для себя, что в будущем хочу встретить мужчину с стержнем, как у Роланда. Именно за плечами такого мужчины я буду чувствовать себя спокойно.

Выхожу из бара. Сегодня вечером родители собирают всех близких у себя в гостях, поэтому я направляюсь в ближайший торговый центр, чтобы купить подарки для Эмми.

— Медея, — радостный крик сестры заставляет улыбнуться. — Это все мне? — заглядывает в пакет за пакетом.

— Кому же ещё? — улыбаюсь и чувствую прилив жизни в груди, наблюдая за тем, как она разглядывает каждую вещь.

— Не стоило тратить столько денег, — пусто добавляет мама со стороны.

Игнорирую её слова, не желая спорить, и присаживаюсь на диван к папе, который радуется за младшую дочь. Эмми предлагает все померить и показать нам, и мы поддерживаем её идею.