Капкан

Чувствую, как глаза наполняются слезами, и в бешенстве бросаюсь на него. Никто и никогда не позволял себе так вести со мной. Но он позволяет. А я позволяю ему. И это сводит меня с ума.

— Ты больной придурок! — кричу, еле сдерживая слезы.

— Я предупреждал, — отвечает сухим тоном, поймав руку, которой я пыталась дать пощечину.

Меня распирает от злости, смотрю на него, стиснув зубы, и хочу искромсать. Пытаюсь вырваться из его цепи, но он лишь усиливает хватку, вновь прижимая к машине.

— И это будет происходит до тех пор, пока ты не научишься слушать меня! — цедит, продолжая смотреть с отвращением. — Если ты привыкла к парням, что подбирают мусор с дороги и довольствуются им, то со мной тебя ждёт разочарование.

— То есть, по-твоему, я мусор? — усмехаюсь, стараясь скрыть то, что его слова неприятно прожигают в груди.

— По-моему? — ухмыляется он. — Нет, милая, по-твоему.

— Я себе цену знаю! — вскинув подбородок, смотрю прямо в глаза. — И если…

— Получается, — перебивает меня, схватив за лицо. — Твой уровень — это бесхребетные богатые мальчишки, сигареты, алкоголь и клубы? И ты говоришь, что мусором тебя считаю я?

— Это не определяет меня ни как человека, ни как женщину!

— Нет, именно это тебя и определяет! Ты позиционируешь себя, как сильный человек, однако, когда тебя выбросили, ты так и осталась лежать на дороге. И сейчас убеждаешь себя, что знаешь себе цену, только исходя из того, что по этой дороге ездят исключительно дорогие автомобили.

— Тебе не плевать, Роланд? — и вроде хочется влепить ему пару пощёчин, но я нахожу смысл в его словах и сдаюсь в этом споре. — Не легче ли перестать общаться? Зачем тратить столько сил на мусор?

— Я разговариваю сейчас с тобой ни как с женщиной, с которой сплю, а как с членом братства.

Вспоминаю историю с Крис, которую он не бросил, даже когда от неё отвернулся Демид, а следом и сегодняшнюю историю о его матери. Все эмоции, заглушенные этим вечером, вновь вырываются наружу. Вся боль, смятение и злость сплетаются в один ком и начинают душить. Отчаянно тянусь к его губам и впиваюсь в них поцелуем, в надежде, что он, как и всегда, развеет все чувства по ветру.

Не замечаю, как на мне рвётся шелковая блузка, и как я оказываюсь на заднем сидении его автомобиля. Все происходит за мгновение, и ураган эмоций захлестывает с головой.

Роланд не даёт мне вернуться в клуб и соглашается подбросить меня до дома. По дороге, он протягивает мне запечатанный конверт, сообщив, что он от детектива.

Страх пронизывает с головой. Страх увидеть отца с другой стороны и разочароваться в нем. Решаю не открывать конверт перед Роландом, ведь я не знаю, что меня ждёт и не знаю, как отреагирую на это. Боюсь стать открытой книгой для этого человека.

— Боишься того, что внутри? — не сводя глаз с дороги, интересуется Роланд.

— Нет, — отвечаю максимально твёрдо, сжимая в руках конверт. — Как думаешь, нужно ли знать всю правду или, порой, лучше быть в неведении?

— В неведении быть легче, — переводит на меня свой взгляд и, словно, проникает вглубь, — Но как лучше для тебя, знаешь только ты.

Задумываюсь. Я потеряла веру в любовь, как только узнала горькую правду, и сейчас счастлива этому. Но точно ли я готова потерять веру в семью и потерять отца? Подарит ли мне это когда-нибудь чувство облегчения и счастья?

— А ты бы? — обращаюсь к нему, продолжая надламывать наши границы, — Хотел бы не знать чего-то?

— Мы плавно переходим на разговор обо мне? — усмехается. — Нет, я не люблю жить в иллюзиях.

Улыбаюсь, поджав губы, и перевожу взгляд на конверт.

— Открой, и дело с концами, — продолжает уверенно Роланд.

Не знаю как, но руки сами начинаются тянутся к краю бумаги и рвать её. Решаю не сопротивляться самой себе и своему любопытству и морально готовлюсь к самому худшему.

Достаю стопку фотографий. Начинаю пересматривать каждую из них. Работа, дом, мама, Эмми, я — в них можно было найти каждую из нас. Детектив следил за ним круглые сутки. И единственным отклонением от обычной рутинной жизни — это незнакомый мужчина в коляске для инвалидов и женщина рядом с ним. Предположив, что она та самая, начинаю нервно пролистывать снимок за снимком, в поисках подтверждения. Но убеждаюсь лишь в том, что папа приезжает не к ней, а к этому незнакомцу в небольшой дом загородом. Мужчины играют в шахматы, общаются, смеются и часто гуляют по лесу. Ничего необычного я не нахожу в этом, но не понимаю, почему это скрывается от мамы, от нас.

— Судя по всему, все хорошо? — интересуется Ханукаев, как только снимки заканчиваются.

— Да, наверное, — перевожу на него взгляд. — Надо будет поговорить с детективом. Возможно, что-то не вошло в кадр.

Вдруг неожиданно на дорогу выскакивает человек. Я вскрикиваю от неожиданности, а Роланд жмёт по тормозам. Снимки слетают с рук на пол, и я с ужасом смотрю в испуганные глаза парня, который онемел посередине дороги. Роланд открывает окно и начинает приводить его в чувства, вдалбливая что нужно быть полнейшим кретином, чтобы перебегать дорогу в пять полос в неположенном месте.

Выдохнув, что все обошлось, начинаю собирать фотографии и не сразу замечаю, что пару снимков у себя с полу поднял Роланд.

— Ты знаешь этого мужчину? — интересуется у меня.

Перевожу на него взгляд, чтобы понять, о ком речь. И когда вижу в его руках снимок папы с неизвестным, начинаю любопытно всматриваться в хмурое лицо Роланда.

— Нет. А ты? — понимаю, что если бы не узнал, не спросил бы.

— Да, но это не может быть он!

— Почему?

Впервые вижу Роланда таким. Он кажется потерянным и непонимающим, что происходит. Начинает перебирать другие фотографии, разглядывая мужчину, а после поднимает взгляд на меня и отвечает в смятении:

— Потому что он мертв.

Глава 9

Мне не удается сомкнуть сегодня глаз. Присутствие Роланда в моей квартире и в моей постели заставляет мысли и чувства ходить ходуном. Он первый мужчина после Эльдара, которого я впустила сюда, и ощущения, будто впустила в душу.

Лежу, смотрю на него, разглядывая каждый миллиметр его лица, а в голове прокручиваю вчерашний вечер и его беспокойное состояние, при виде фотографий. Он так и не ответил, кто этот человек и что происходит. Его словно лишили дара речи, и мы молча продолжили оставшийся путь. Но я видела, как потерян его взгляд, и на миг мне показалось, что этот человек способен на уязвимость.

— Что-нибудь разглядела? — ехидно улыбается, продолжая лежать с закрытыми глазами.

В эту секунду хочется придушить и его, за то что не спит, и себя, за то, что так открыто наблюдала за ним.

— Морщины. Думаю, это следствие твоей нестабильной психики.

— Это следствие твоего присутствия в моей жизни, — открывает глаза, продолжая улыбаться.

Усмехаюсь в ответ и встаю с постели, накидывая на голое тело пеньюар.

— Я приготовлю завтрак. Ванная ты знаешь где, — с ухмылкой смотрю на него, напоминая про прошлую ночь, и выхожу из комнаты.