Капкан

— И ты думаешь, он поверит в это, увидев её?

— У тебя ведь тоже голубые глаза, как и у малышки. А черты лица — мало ли что ему может привидеться. Да и не станет он так усложнять себе жизнь, — с грустью вспоминаю наш диалог в машине и понимаю, что новость о дочери, скорее, разозлила бы его, нежели обрадовала. — Для убедительности, если что, можно и соврать о её возврате.

— Ты неисправима! — цокает недовольно.

Я рассказываю ему вкратце о том, как преподнесла Роланду все события, чтобы он имел ввиду. Он злится на меня, снова ругает и пытается донести, что Ариане нужен папа. Тем более, когда её родной отец — достойный мужчина. Я пропускаю все мимо ушей, стараясь не принимать слова близко к сердцу. Жить на пороховой бочке, в страхе, что сейчас все рванет и искалечит любимых людей — ужасная перспектива.

— Ты либо мне что-то не договариваешь о причинах своего нежелания, либо просто лишена рассудка, — качает головой, а после открывает файлы.

Я встаю сзади него и снова начинаю сверять все с данными на телефоне. Файлов оказывается в два раза больше, чем упомянуто в сообщении. И я решаю, что так даже лучше.

— Медея, ты понимаешь, что это? — поворачивает голову и смотрит на меня шокировано.

— Ничего не понимаю. А ты?

— Здесь информация о сделках, финансовых махинациях, — замирает, увидев другой документ, — Убийствах! — добавляет с ужасом, когда вникает в суть написанного.

— Это не наше дело, Рейн. Все файлы на месте, это главное, — говорю, отведя от него взгляд.

— Очевидно, раз здесь есть про жестокие убийства тридцатилетней давности, это данные не про Роланда.

— Он, конечно, гад, но не убийца, — подтверждаю его умозаключение, вытаскиваю флешку из ноутбука и прячу в сумку.

Понимаю, что, вероятнее всего, среди этих данных есть и про убийство моей семьи. Понимаю, что эти люди заслуживают самой страшной смерти. Но стараюсь искоренить из себя эти мысли. Сейчас я должна думать только о своём ребёнке!

— Ариана в руках этих людей? — хватает меня, когда я хочу отойти.

— Я не знаю, в чьих она руках. Единственное, что знаю, эта флешка поможет мне вернуть её.

— Я тебя одну не отпущу на встречу с ними! Поеду с тобой! — говорит решительно.

— Хорошо, твоя поддержка мне не помешает. Встреча назначена на восемь, выедем в семь из дома, — решаю не спорить, а просто соврать и молча сбежать потом. — А сейчас я хочу пойти и привести себя в порядок. Позволишь?

— Конечно. Все будет хорошо, подруга, — обнимает меня за плечи и целует в висок.

На доли секунд становится спокойно в его объятиях, но волнение быстро возвращается на место.

Я ухожу в гостевую комнату, куда меня заселил Майер. Наконец, сдираю с себя рубашку, которая пахнет Роландом и сводит с ума на протяжении нескольких часов. Раздевшись, иду в смежную комнату, наполняю ванную водой и забираюсь в неё. Закрыв глаза и вдохнув полной грудью воздух, окунаюсь с головой в воду и позволяю истерии вырваться криком наружу. Как бы хотелось сейчас утопить все ненужные чувства и мысли, чтобы перестали существовать и терзать душу. Но, кажется, даже если я утоплю/убью себя, они продолжат изводить мой прах.

Когда приходит время выезжать на встречу, я собираюсь, вызываю такси и тихо, пока на горизонте нет Рейна, выхожу из дома. Ему невозможно будет объяснить, что я должна быть там одна, он, все равно, меня не отпустит. Поэтому, я мысленно прошу у него прощение за обман, отключаю телефон, чтобы он не изводил меня звонками, и выезжаю к назначенному месту.

Доехав до заброшенного склада, по телу пробегает озноб. Мне становится совсем дурно, но мысль, что я скоро встречусь со своей девочкой прибавляет храбрости. Расплатившись с таксистом, выхожу из машины и направляюсь к единственному стоящему ангару. У дверей вижу мужчину, который внимательно следит за мной.

— Все в порядке, она приехала на такси, — сообщает кому-то в наушник.

Открывает мне железные двери, пропускает вовнутрь, а сам остаётся охранять местность.

Холод, пробирающий до дрожи — это первое, что я чувствую, войдя в огромное темное помещение. В груди нарастает тревога. А в голове хаотично всплывают картины прошлого, когда неизвестный, прячущий своё лицо, сделал один выстрел в сердце сестры, лишив нашу семью смысла жизни; как двое других, более жестоких и безжалостных тварей выстрелили в маму и Сэма, сожгли их тела и лишили меня детства и памяти. Пытаюсь выкинуть из головы все мысли, что нагоняют жути. Но чем ближе подхожу к двум мужчинам, стоящим у стола с ноутбуком, тем сильнее страх разрастается меж рёбер.

«И как меня угораздило в это все вляпаться?» — недоумеваю, осматриваясь по сторонам и с ужасом понимая, что все это происходит со мной в реальности, а не на пробах дешевого кино.

— Более мрачного места не нашлось для встречи? — обращаюсь к мужчинам.

— Выбрали самое красочное для тебя, — произносит один из них грубым охрипшим голос, надменно смотря на меня.

Разглядев их лица, обделённые интеллектом, понимаю, что ни один не является здесь хозяином ситуации. Тот, кто всем руководит, продолжает оставаться в тени.

— Где моя дочь? — решаю перейти к делу, встав напротив них.

— Сначала мы проверим флешку, — заявляет все тот же мужик, у которого, вместо одной брови, шрам. Пугающее и неприятное зрелище.

Второй парень, более молодой, стоит молча за его спиной и внимательно следит за каждым моим движением.

Достаю из сумки usb-накопитель и протягиваю им. Тот грубо выхватывает его из моих рук, открывает ноутбук, вставляет в него флешку и начинает проверять файлы.

На лице его появляется улыбка. Такая неприятная, звериная, как у шакала.

— А ты молодец, красавица, — рассматривает меня с ног до головы. — Мы эти файлы уже год пытаемся заполучить.

— Вашему хозяину стоило бы задуматься над этим, — не удерживаюсь от презрения, которое поглощает меня сильнее страха.

— Заткни пасть, — отрезвляет второй, словно окатив меня холодной водой.

Решаю не реагировать на его слова и далее не провоцировать их.

— Откуда у этого сукиного сына эти данные? — хмурит лоб лицо со шрамом, продолжая просматривать документы.

— Разбирайтесь сами. Я свою часть сделки выполнила, где моя дочь?! — спрашиваю, теряя терпение.

Мужчина выпрямляется в спине, смотрит на меня и отвечает с усмешкой на губах:

— А её здесь нет.

— А где она? — пробирает на дрожь от такой издевательской улыбки.

Он тянет руку к пояснице, и я столбенею, когда вижу пистолет в его руках, который он направляет прямо мне в голову. Сглатываю ком размером в булыжник и не могу отвести взгляд от глаз подонка.

— Мы решили, что ей место на чёрном рынке.