Капризная фортуна

– О, батенька! – с уважением отозвался инопланетянин. – Да у вас там в монастырь никак монахов только из конокрадов отбирали?

– Книг больше надо читать, юноша! – назидательно отвечал Фериоль, помогая связывать лошадей в одну цепочку. – Кстати, а не боишься, что во время нашего отсутствия лошадей за целый день кто-то отыщет?

– Может и такое случиться. Но именно поэтому я и хочу оставить животных возле выхода из тоннеля. Там есть смотровая щель, и мы ещё при свете дня внимательно осмотрим поляну и окрестности. Да и орлов можно будет попросить заранее сюда слетать. Место, если ты успел заметить, глухое, даже от заброшенной дороги далёкое, так что вряд ли там будут искать целенаправленно. Ну а от случая… чего уж там, никто не застрахован…

Вернулись в штаб из этого вояжа только через восемь часов, почти перед рассветом. Да так и рухнули на кровати, засыпая ещё в падении. Причём Виктора успела посетить здравая, но несколько запоздалая мысль:

«Энергии реактор даёт с лихвой, так что экономить нет никакого смысла. Тогда почему мы не используем «омолодитель» просто как восстановитель жизненных сил и духовной энергии? Ведь вместо того, чтобы спать по пять-семь часов в сутки, достаточно полежать в медицинском устройстве половину, ну максимум целый час. И выбегаешь оттуда как новенький. Конечно, сейчас наш «механический доктор» занят, но в дальнейшем надо поставить дело нашего конструктивного отдыха на поток. Ведь и так ничего не успеваем…»

Глава пятнадцатая Рабская доля

Оба партизана каменных джунглей проспали чуть ли не до обеда. Да и то были разбужены заполошными восклицаниями Додюра, который ворвался в штаб пышущим молодостью вихрем и бурлящим вулканом оптимизма:

– Вставайте, сони! Всё на свете проспите! Ну! Веселей шевелите конечностями и постарайтесь хоть что-то на себя набросить приличное! Сейчас я вас познакомлю с прекрасной Аристиной!

– О! Она уже и прекрасная? – поразился Виктор, напяливая на себя одну из тог императора, которых тут хватало с избытком.

– Нет! Она – божественная! – На кока, с округлившимися глазами и с вываленным от восторга языком, было смешно смотреть. – Она – величественная! Она – несравненная! И самая прекрасная на свете!

– Если я ничего не путаю, она ведь старше тебя на пять лет!

– Не кощунствуй, умоляю! – глаза Додюра полыхнули нешуточным гневом, от чего Менгарец и жрец из Диона недоумённо переглянулись: такой экзальтированности от своего друга они не ожидали. – Вы её увидите и поймёте мои чувства! – продолжал кок с восторгом. – Она сейчас одевается в коридоре в те одежды, что я ей насобирал.

Кажется, на него оказало влияние долгое воздержание и нежданное обозрение обнажённого женского тела. Хотя Виктор как ни силился, но так и не мог представить, как под той вчерашней грудой истерзанной и обожжённой плоти могло таиться что-либо прекрасное и настолько возвышенное.

Но делать было нечего, разве что немного охладить кипение прозаичным вопросом:

– Завтракать сегодня будем?

Даже при всей зачумленности сознания великий кулинар вспомнил о своём долге и призвании, но скривился от противоречивых, раздирающих его сознание чувств. Затем выбрал нечто среднее между желанием и обязанностями:

– Вначале я вас познакомлю, а уж потом все вместе и позавтракаем.

Он выскочил наружу и уже через минуту ввёл, держа за ладошку, предмет своего невероятного восхищения. А там действительно было на что полюбоваться. Тридцатидевятилетняя женщина никак не выглядела на свои годы. Она смотрелась на двадцать пять, ну максимум на двадцать шесть лет. Причём как раз в том состоянии истинной женственности, когда вся наружная красота дополняется внутренним и духовным содержанием. Огненный взгляд из-под густых, изящно изогнутых ресниц. Идеально прямой нос. Чувственные, манящие к себе губы и несколько твёрдый, воинственно выставленный подбородок. Воистину опасная, скорей даже роковая красота. Ну а уж про всё остальное и упоминать не стоило. Фигура в приталенном сари смотрелась изумительно. Становилось понятным, что Додюр просто лишился рассудка, обозрев такую прекрасную плоть обнажённой. Он и сейчас дышал через раз, ладонь женщины не выпускал, и голос его подрагивал от напряжения:

– Конечно, мы уже немного знакомы. Но представлю тебя ещё раз: удивительная и несравненная Аристина. А это мои друзья – Виктор и Фериоль. Самые великие воители и учёные нашего мира.

– Очень рада знакомству и безмерно благодарна за своё спасение.

Голос у неё тоже оказался под стать её красе. Куда только делась вчерашняя хрипота. Да и остальные преобразования не остались незамеченными. Виктор кивнул в ответ, принимая благодарность, и улыбнулся:

– Даже при всей их бесчеловечности, Львы Пустыни меня удивили. Как можно подвергать мучениям такую прекрасную женщину?

– Увы, эти тайные надзиратели даже среди отбросов и палачей людьми не считались. К тому же последние два с половиной года на моём лице было несколько уродливых шрамов, телу досталось ещё больше. Так что мной скорее брезговали, чем соблазнялись.

– Вот это нас в первую очередь интересует, – не стал откладывать расспросы Менгарец. – Присаживайся, и пока мы все дружно будем готовить завтрак, расскажи подробно о своей рабской доле, как ты сюда попала, ну и про шрамы не забудь объяснить.

Несколько надменная холодность и настороженность из взгляда женщины не исчезли окончательно, но некоторое напряжение её всё-таки покинуло. Хотя изначально красавица всё-таки засомневалась:

– А вам всё будет интересно услышать?

– Не сомневайся! Если нам что не понравится, попросим проскочить это место в повествовании.

– Может, мне вам помочь в приготовлении завтрака?

Кок не выдержал:

– Позволь этим делам заниматься истинным профессионалам.

– Конечно, командует на камбузе только он, – Фериоль качнул головой в сторону кока, – но и мы под его руководством кое-чему обучились. Так что послушаем твоё повествование. Говори!

То ли жреца тоже ослепила красота женщины, то ли он её в чем-то заподозрил, но Виктору послышались какие-то недовольные нотки, даже излишняя строгость в голосе дионийца. Вопросительно посмотрел на него, но тот в ответ только подал определённый жест, означающий «объясню чуть позже». Они продолжили накрывать на стол, потом уселись пить чай и кушать зажаренное ещё накануне мясо, и всё это время Аристина несколько монотонно рассказывала перипетии своей жизни за последние два с половиной года.

Оказывается, она попала в рабство в то же самое время, что и Виктор. Только её выловили в иной лесной местности и полуоглушённую доставили в барак на побережье баронства Эдмонд всего лишь за один день до прибытия Львов Пустыни. Причём уже к тому времени она была изуродована шрамами не только на лице, но и на теле. Прибывшие за караванами рабов вонючие конвоиры обратили внимание на здоровое, по сути, тело и нужную выносливость при ходьбе. Так и забрали женщину, уводя в колонне таких же несчастных рабов на заклание. Казалось бы, уже никогда она не испытает ни счастья, ни свободы. Но, к громадному удивлению, в Каменном граде, месте обитания всех рабов империи, оказалось не так уж плохо. Нормы давали посильные, а тех, кто выполнял две и более в течение года, премировали отправкой на вольные поселения. Ведь никто из рабов тогда не знал, что Извозчики сразу скармливали людей монстрам в заливе, а чуть позже и поживших на вольных хлебах уничтожали.