Карантин в Гранд-отеле

Глава 31

Капитан и Элдер стояли посреди сто второй комнаты. Часть размокшего от дождей потолка рухнула, и отверстие было сейчас прикрыто досками.

– Не ожидал увидеть такую картину в дорогом отеле.

– Не забывайте, – сказал Элдер, – что, если бы не карантин, в это время года отель был бы пуст. Как раз самое время заниматься ремонтом… А это что?

На полу лежал окурок сигареты с позолоченным обрезом. «Брунс».

– Любопытно. По-моему, не повредило бы заглянуть к мистеру Брунсу. Как вы полагаете, господин капитан?

– Не возражаю… Но зачем понадобилось кому-то звать сюда миссис Вилльерс? И кто был тот мужчина, руку которого видел князь Сергей?

– У меня есть соображения насчет роли миссис Вилльерс. Единственно возможное решение.

– Может быть, вы сообщите его мне.

– В общих чертах. Символически, если хотите. Скажем так: можно быть капитаном полиции и одновременно играть на скрипке.

– Попрошу без намеков. Я играю на скрипке только дома, для себя, и понятия не имею, откуда это стало вам известно!

– Прошу прощения, но я говорил просто так, ради примера. Можно взять и другой пример. Если человек ждет на вокзале свою жену и тем же поездом приезжает его хорошая подруга, это еще не значит, что они ехали в одном купе.

– Но это крайне правдоподобно.

– Больше я ничего не могу сказать, потому что иметь подозрения и докладывать о результатах следствия – две разные вещи.

– Одним словом, у вас есть подозрения насчет того, кто убил доктора Ранке?

– Да.

– Что-то определенное?

– Больше того: я знаю, кто убийца! Знаю, начиная с первого дня.

– Почему же вы не скажете об этом?

– У меня нет никаких доказательств. Пойдемте к Брунсу.

Глава 32

Брунс сидел в кресле с пожелтевшим лицом и темными кругами под глазами. Умирающий! Мысль об этом пришла в голову Элдеру, как только они вошли в комнату.

– Я хотел бы спросить у вас, мистер Брунс, когда вы заходили в сто вторую комнату? – задал вопрос инспектор.

Брунс вздохнул.

– Какую комнату?

– На самом верхнем этаже. Там, где обвалился потолок.

– Никогда я там не был.

– Но этот окурок от вашей сигареты? Брунс взглянул на него.

– От моей.

– Вы угощали кого-нибудь своими сигаретами?

– Угощал. А что тут такого?

– Гм… У вас, мне кажется, неважное настроение, мистер Брунс?

– Вам правильно кажется! Я болен!

– Можно спросить, в чем собственно, беда?

– А вам-то что? Может, и это относится к делу?

– Слушайте! – вмешался капитан. – А может, вы будете разговаривать с нами другим тоном?

– Спокойно, господин капитан. Раздражение мистера Брунса вполне можно понять… Н-да… Где это все время вертят шарманку?…

– И это тоже, – сердито фыркнул больной. – Какой-то дьявол целый день пиликает где-то поблизости.

Элдер направился в сторону ванной, откуда тоже доносились какие-то звуки.

– Играют не там, – быстро проговорил Брунс – Это во дворике напротив.

Элдер нажал на дверную ручку…

– Ну, что там? – раздался голос изнутри.

– Кто там? – спросил капитан.

– Хеккер, – ответил голос. – Что вам от меня нужно? Я купаюсь.

– Это ваш гость? – спросил Элдер у Брунса.

– Да! Может быть, вы и против этого что-то имеете? Портовый рабочий по имени Хеккер застрял здесь из-за карантина. Это мой старый знакомый, зашел сюда выкупаться и почитать журналы.

– Хорошо… хорошо… не надо так горячиться, господин Брунс. Я хотел бы поговорить с вашим другом Хеккером.

Брунс подошел к двери ванной и стукнул в нее ногой.

– Эй! Выходи, да только пошевеливайся.

– Ладно! Чего орать-то, ты…

– Не надо выражаться! Тут полиция.

Капитан провел рукою по лбу. Влияние усталости все больше сказывалось. Сейчас снова пойдет дождь… В такую погоду человеку кажется, что у него нервы натянуты, словно струны.

Дверь ванной отворилась, и в крикливо яркой пижаме вышел Хеккер.

– Что вам угодно? – спросил он с видом аристократа, вытаскивая из кармана сигарету «Брунс».

– Что вы делали в сто втором номере? – крикнул на него Элдер.

– Такой тон…

– Заткнись, а то так врежу, что зубы повылетают! И вынь изо рта сигарету, когда стоишь передо мной!

Слова Элдера произвели изумительный эффект. Поведение Хеккера молниеносно изменилось. Одно движение – и погашенная сигарета исчезла.

– Прошу прощения… господин инспектор… я теперь совершенно переменился…

– Молчать!

– Не разговаривайте в таком тоне с моим гостем, – вмешался Брунс.

– Вы, разумеется, правы. Пойдем, спустимся в прачечную, там я с тобою побеседую… да пошевеливайся, подонок!

– Прошу прощения, господин инспектор… не надо… я и так все вам расскажу… мистер Брунс не станет возражать, чтобы… вы расспросили меня здесь…

– Естественно… – вставил Брунс.

– Ладно. Но тогда я попрошу вас, мистер Брунс, оставить нас, потому что не исключено, что мне придется основательно избить этого голубчика, а в такие минуты мы с Хеккером предпочитаем быть наедине.

– Да, но…

– Выбирайте то, что вам кажется предпочтительнее, мистер Брунс – Каждый раз, когда Элдер поворачивался к американцу, его лицо и голос становились изысканно вежливыми, мгновенно меняясь, когда он снова обращался к Хеккеру. – Ну, погоди, сукин сын! Я тебе все кости переломаю! Ты меня попомнишь!

Брунс вышел в другую комнату. Элдер огляделся вокруг, словно в поисках чего-то. Наконец, найдя длинный ремень от чемодана, он сложил его в несколько раз и подошел к Хеккеру.