Карманная женщина или Астрологический прогноз

Анна задумалась. Оставаться в комнате было опасно: в любой момент человечек мог метнуться в кабинет, включить свет и… наткнуться на Анну. Но кроме шкафа прятаться было некуда.

«Вот если бы этот симпатяга отошел хоть немного в сторону,» — примеряясь, подумала Анна.

В дверь постучали.

— Да, да, — каркнул человечек, удивляя Анну своей способностью каркать там, где всего одна гласная и та «д». — Откыто!

Он шагнул со шкуры и исчез в глубине комнаты, а Анна, пользуясь этим, метнулась к шкафу и, как выяснилось впоследствии, очень вовремя.

— Ваш овлатин, — услышала Анна услужливый мужской голос.

— Очень хаашо. Поставьте туда, на стов.

Анна наблюдала за комнатой в щель, предусмотрительно оставленную в шкафу, и увидела как в кабинет вошел высокий мужчина неопределенного возраста. В руках у него был поднос с чашкой и крендельками на блюдечке. Мужчина поставил поднос на стол и спросил:

— Свет включить?

— Неадо, — ответил человечек. — Ити.

Мужчина, слегка наклонив голову, удалился, но, видимо, был задержан человечком уже в дверях.

— Постой. Так говоишь они уше вевнулись?

— Да, вернулись.

Человечек снова забегал по ковру.

— А, — махнул он своей коротенькой ручкой. — Зови, не буду шдать утва. То есть наобоот, не засну, шдать утва буду.

Мужчина замялся. Он явно не хотел кого бы то ни было звать.

— Борис Маркович, ну как же, — с мягким укором сказал он, — вам же врач запретил. Да и не привезли они ту колдунью.

— А я хочу знать пощему! — человечек топнул коротенькой ножкой.

— Да вам же врач нервничать запретил…

— А ты зови Кнута, пусть допвашивает он. Я буду сидеть и свушать.

Мужчина вздохнул:

— Так куда звать-то?

— Сюда, в спавьню и зови.

Мужчина вышел, а человечек снова забегал по шкуре. Анна отпряла от щели и… осознала, что впервые сидит в шкафу одна. Она даже этому не поверила и принялась осторожно наощупь искать своего привычного собеседника, но его не было. Анна даже отважилась позвать его громким шепотом:

— Эй!

Никто не откликнулся, но человечек приостановил свой бег и напряженно прислушался. Анна испугалась и затаилась.

— Мыфы, — махнул коротенькой ручкой человечек и забегал вновь.

Анна успокоилась и сразу поняла, что на этот раз в шкафу она будет сидеть одна, и это совсем нехорошо: страшно, скучно и неинтересно. А Кира еще ее убеждала, что тот мужчина — враг. Разве можно заскучать по врагу? Он добрый, внимательный и способен к сочувствию… «Пожалуй, его я люблю больше всех остальных, — подумала Анна. — Хорошо бы, если и он блондин с голубыми глазами.»

В комнату опять постучали.

— Войтите, — крикнул человечек.

Кто-то вошел и поздоровался. Человечек начал выговаривать ему. Речь его была сбивчива и картава, и в шкафу Анна понимала ее через раз.

— Вадно, пусть войдут, — сказал человечек и направился в кабинет.

Он прошел мимо шкафа, так близко от Анны, что она услышала шум его дыхания и запах дорогого терпкого одеколона.

Устроившись в кресле за столом, человечек начал выбивать дробь на его полированной поверхности.

«Нервный он какой-то,» — подумала Анна, затаившись в шкафу.

Вскоре в комнату ввалились Серый и Кузя. За ними шел верзила почище их.

«Видимо это Кнут и есть,» — подумала Анна.

Человечек перестал выбивать дробь и с презрением уставился на вошедших.

— Вот они, орлы-герои, — с угрозой сказал Кнут. — Рассказывайте Борису Марковичу как вы колдунью упустили, — обратился он к Серому и Кузе. — Ведь Боб же выследил ее.

«Так это я — колдунья!» — изумилась Анна.

— Ну выследил, — согласился Серый. — Мы ее и вели почти до того дома, где она залегла, но колдунья, она колдунья и есть. Видимо почуяла и бежать.

Человечек вздохнул. Кнут опасливо покосился в его сторону и строго спросил у Серого:

— Как это бежать? Она два вершка от горшка, неужели догнать не могли?

— Если бы она по полю бегала, — начал оправдываться Серый. — Она же то в подъезд забежит, то во двор. А потом как сквозь землю провалилась. Вован за ней с одной стороны, а мы с Кузей на джипе на другую улицу, дворами ей навстречу. Ну, думаем, теперь уж точно не уйдет, на нас выскочит. А она как сквозь землю провалилась. Вован на сарай полез, провалился и отрубился.

— Что «отрубился»? — возмутился Кнут. — Ты с кем, блин, разговариваешь? Ты перед Борисом Марковичем, блин, стоишь.

— Да вадно, — махнул ручкой Борис Маркович. — А что с Вованом? Доктов его смотвев?

Серый кивнул, в глазах у него появилась затравленность.

— Смотрел, — с невольным поклоном сказал он, — Вован уже и в себя пришел. Убью, кричит, суку, когда найду. Это он про колдунью.

— Нет, нет, убивать невьзя, — замахал ручками Борис Маркович.

— Это они так, для красного словца, — успокоил его Кнут.

«Значит сразу меня убивать не собираются, — порадовалась Анна, сидя в шкафу, — значит для начала я им живьем нужна.»

— Ковдунью пьивезти и обващаться с ней вешливо, — озабоченно кивая головой сообщил Борис Маркович. — Вешливо и культувно.

«Вот, — подумала Анна, — сказали же им — вежливо и культурно, а я сижу в шкафу. Голодная.»

— Вы поняли? — рыкнул Кнут, с угрозой глядя на Серого и Кузю.

Те понуро закивали головами.

Кнут разразился бранью, на все лады внушая Серому и Кузе, что колдунью надо привезти.

«Да что он орет-то? — возмутилась Анна. — Они меня и привезли.»

— Вадно, — прервал Кнута Борис Маркович, — это потом, сейчас-то что?

Вся троица тупо уставилась на шефа.

— Что давьше? — пояснил он.

— Продолжим следить за подругой Колдуньи, — оживился Кнут, старательно изрыгая оптимизм. — Вован займется ею.

— Пошему Вован? — скептически пожелал знать Борис Маркович.

— Ну, она неровно к нему дышит, — пояснил Кнут.

«Плохо вы знаете мою Киру, — злорадно подумала Анна. — Еще не известно кто кому окажется больше полезен.»