Карманный Казанова

ГЛАВА 11

Михаил Иванович и Галина Юрьевна Касаткины встретили Катарину как старую добрую знакомую. Восьмидесятилетние пенсионеры, проживающие в ветхом, дышащем на ладан домишке, провели гостью на терраску и, несмотря на протесты Копейкиной, начали накрывать на стол.

– Я не голодна, – настаивала Ката.

Тщетно. Седовласая Галина Юрьевна включила чайник.

– Чай не еда.

– К тому же у нас пироги, – с гордостью объявил сухонький, немного сгорбленный Михаил Иванович.

У Катки в животе заурчало. Слова главы семейства о вкусной сдобе сделали свое дело.

Раздумывая, как правильно начать разговор со стариками, с какой стороны подступиться, дабы не вызвать их гнев и немилость, Катарина пискнула:

– Староват у вас домишко, не сегодня-завтра развалится.

Галина Юрьевна закивала.

– Твоя правда, милая, скособочился совсем.

– Если б не мои годы, – со злой усмешкой пробурчал Касаткин, – вмиг бы дом в порядок привел. Да только не бывать уже этому. Девятый десяток разменял, молоток в руках не удержу.

– Валерка бы в два счета крышу починил.

– Мать, ну к чему сейчас вспоминать Валерку?

– А я его каждый божий день вспоминаю, – всхлипнула пенсионерка. – Как не вспомнить кровиночку свою? Молюсь за него, прошу Господа не оставлять мальчика нашего.

– Мать, не начинай.

Катарина положила ладонь на морщинистую руку Касаткиной.

– Галина Юрьевна, а я ведь к вам приехала, чтобы поговорить про Валерия.

Старушка встрепенулась, да и Михаил Иванович выпрямился, нахмурил густые белесые брови и как-то неестественно бойко спросил:

– А вы кем Валерию приходитесь? И известно ли вам...

– Мне все известно, Михаил Иванович, все. Знаю, что ваш сын находится в местах не столь отдаленных, что ему дали срок по ложному обвинению и возможно...

– Кто ты, дочка? – перебила Касаткина.

– Катарина Копейкина – я расследую убийство Горбачевой Виолетты Сигизмундовны.

Старики переглянулись.

– Горбачевой?

– Так она того... преставилась?

– Ее убили, теперь я в этом уверена, хотя убийца оказался хитер и коварен. Он подстроил все таким образом, чтобы смерть Виолетты Сигизмундовны казалась добровольным уходом из жизни. Вы знакомы с Тамарой Горбачевой?

– Да, да, – закивали старики. – Тома первая жена Ильи. Впервые мы увидели ее в зале суда, когда Валерочкина жизнь ломалась.

– Я разговаривала с Тамарой, и она... намекнула, что ваш сын невиновен, но Горбачева отказалась вдаваться в подробности. Не захотела или не смогла. Последняя надежда на вас.

– А что мы можем сделать, дочка?

– Рассказать, кто и зачем подставил Валерия.

Пенсионеры сникли.

– Ой, милая, сколько раз уж историю эту повторяли – не верит никто нам, говорят, с сыном заодно, пытаемся его выгородить.

– Я поверю!

После недолгой паузы Михаил Иванович выпалил:

– Настька Илью сбила, она повинна в смерти супруга.

– Анастасия?

– Она ведь жена Валеркина была.

Катарина опешила.

– Не жена, а сожительница, – стукнула кулаком по столешнице Касаткина. – Не были они расписаны, а значит, во грехе жили.

– Мать, сейчас все перевернулось с ног на голову. Молодежь брезгует отношения узаконивать.

– И живут во грехе, – стояла на своем пенсионерка. – А Настя, ох лиса, родилась с черной душонкой.

– Сгубила она Валерку, чего уж тут говорить.

– Моя это вина, моя. Ведь просила Валерика, умоляла бросить змеюку, а он ни в какую. Присох к ней насмерть.

– Мать, ты по делу рассказывай, оставь свое нытье в стороне.

Галина Юрьевна посмотрела на Копейкину глазами, полными слез.

– Шесть лет назад появилась чертовка на пороге нашего дома...

* * *

Настя Пыльнева – выпускница кулинарного техникума – познакомилась с тридцатипятилетним Валерой в центре Москвы на праздновании дня города. Заядлый холостяк Касаткин, заметив симпатичную девчонку, решил пойти в наступление.

Настя разговаривала с подругами, когда сзади раздался приятный баритон:

– Девушка, можно с вами познакомиться?

Полагая, что за спиной стоит очередной сопливый паренек, Пыльнева довольно грубо прогудела:

– Пошел ты!

Но уже через секунду горько пожалела о своих словах. В метре от нее стоял не прыщавый юнец, а высокий, атлетически сложенный мужчина с удивительно нежным, глубоким взглядом.

Почувствовав, как лицо заливает краска, Настя, заикаясь, пробормотала:

– Извините.

Касаткин повторил вопрос:

– Так мне можно с вами познакомиться?

Подруги Пыльневой, заметив смущение Настюхи, отошли на несколько шагов.

– Я – Настя, – девушка протянула руку.

– Валера.

– Вы москвич? – спросила Пыльнева только для того, чтобы заполнить неловкую паузу.

– И да, и нет.

– Как это?

– Есть квартирка в Москве, но в настоящий момент я ее сдаю, а сам проживаю с родителями в области.

Настя, которая сама на протяжении двух месяцев снимала жилье, неподдельно удивилась.

– Первый раз слышу, чтобы уезжали из столицы, обычно происходит наоборот.

– Согласен, но не всегда обстоятельства складываются так, как нам того хочется. Я временно безработный, жить на что-то надо, вот и пришлось перебраться из шумного мегаполиса в тихую деревеньку. Да вы не смотрите на меня как на неандертальца.

– А я не смотрю, – сказала Настя, осмелев, и тряхнула роскошной копной темно-каштановых волос.

– Прогуляемся? – предложил Касаткин.

Пыльнева кивнула. Несомненно, ей понравился Валерий, он был не похож на парней-сверстников, грубых, нахальных, агрессивных. Она сразу поняла, что Валерий сильный, мужественный человек, способный в случае опасности постоять и за себя, и готовый защитить даму сердца. Насте данный факт очень импонировал.

Сообщив подругам, что оставляет их, Пыльнева подошла к Касаткину.

– Куда пойдем?

– А вам... тебе куда бы хотелось?

– Без разницы, хотя нет, давай пойдем туда, где не так людно. Честно говоря, порядком устала от шума и людей.

– Тогда тебе крупно повезло, я знаю одно уютное местечко. Там практически безлюдно, а кроме того, там пекут первоклассные булочки и варят замечательный кофе.

Парочка побрела в сторону набережной.

Остаток дня пролетел незаметно – пришло время расставаться.