Каждый за себя

Оставив мандариновые ошметки прямо на столе, Алена развернулась и скрылась в своей комнате. Кажется, я начинала понимать, из-за чего так дергается Мадам. Она боится, что муж явится в совершенно непотребном виде, и не хочет, чтобы это живописное полотно лицезрел Главный Объект. Потому и торчит поближе к входной двери. Потому и вопросы о Николае Григорьевиче задает.

Потому и звонит без конца, пытается дозвониться до благоверного, чтобы, во-первых, понять, в какой степени опьянения тот находится, а во-вторых, узнать, когда он собирается прибыть к супружескому ложу. А Гомер, как водится, мобильник отключил, чтобы его глупостями всякими не доставали. А потом скажет, что у него батарейка разрядилась. Плавали, знаем…

–  Ника…

Ну вот, сейчас она наконец разродится своей идеей.

Что она там придумала? Давай уж скорее, что ли.

–  Да, Наталья Сергеевна?

В отличие от меня Наталья умеет излагать четко, коротко и внятно. Этого у нее не отнять. В нескольких словах она описала мне ситуацию. Павел Николаевич, конечно же, не алкоголик, у него не бывает запоев, но он имеет обыкновение если уж напиваться, то до потери человеческого облика. Вот этого самого нечеловеческого облика Николай Григорьевич видеть не должен. Старый Хозяин, понимаете ли, не приемлет такого термина, как "нарушение режима". Он полагает, что если человек сильно пьян, настолько сильно, что валяется на полу в прихожей, не раздевшись, и при этом оглушительно храпит то это уже явный признак алкоголизма. Дело в том, что у Николая Григорьевича и Аделаиды Тимофеевны есть еще один сын, младший. По имени Евгений. Так вот он настоящий алкоголик, стопроцентный, лечился неоднократно. Поэтому Главный Объект так легко допускает мысль об алкоголизме и старшего своего сына, любимого Павлушеньки. И каждый раз, если не удается Николая Григорьевича уберечь, вид валяющегося, расхристанного, пьяно храпящего Павла приводит к сердечному приступу у отца.

Надо же, оказывается, Великий Слепец способен на безумства.

–  Вы хотите, чтобы я вышла на улицу, встретила Павла Николаевича и не пускала его домой, пока Николай Григорьевич не ляжет спать?
– Ух какая я догадливая, самой противно.

–  Ника, я была бы вам очень признательна, если бы вы…

Если бы я. Интересно, а почему не ты? Ты же жена, и это твой муж напивается, а не мой, и твой свекор болеет, а не мой. Впрочем, мой тоже болеет. Но это моя проблема, и я ее ни на кого не перекладываю. Хотя, если смотреть в корень, то Старый Хозяин и его здоровье - тоже моя проблема. Молчать, маленький язычок! Ишь, распустился. Мое дело телячье, что велят, то и делаю. Не пререкаться же мне с хозяйкой.

–  Конечно, Наталья Сергеевна, я сейчас оденусь и выйду.

–  Возьмите с собой Аргона.

–  Я думаю, это лишнее, - осторожно возразила я.

С непослушным псом и пьяным хозяином я, пожалуй, одновременно не управлюсь.

–  Но ему же все равно нужно гулять, - настаивала Наталья.

–  Я потом с ним выйду.

–  Ника, возьмите собаку.
– В ее голосе зазвучал металл.

Тьфу ты, господи, да что же я за дура такая? Ясно как день, она боится, что Главный Объект выйдет к кефиру и сериалу и спросит, где Ника, почему кефир ему подает невестка, а не домработница. Если собаки нет, то ответ прост и понятен: Ника выгуливает Гошеньку. А если собака дома, вот она, мирно посапывает на своей подстилке в холле, то куда ушла Ника на ночь глядя? Конечно, Ника может уйти куда угодно, и в магазин (только вернется почему-то с пустыми руками, без покупок), и просто погулять (только почему-то без Аргона), и по делам (интересно, по каким?), но деда на мякине не проведешь, он только с виду тихий пенсионер, издавна поделивший весь мир на своих и чужих. Старый Хозяин все видит, все слышит и все понимает. Только до поры до времени виду не показывает, в себе держит. Кажется, я забыла сказать он старый чекист, вышел в отставку в звании полковника КГБ.

–  Хорошо, Наталья Сергеевна. Не нервничайте, я все сделаю как надо. Если вы дадите мне с собой свой мобильник, я смогу держать вас в курсе.

–  Спасибо, Ника.

Впервые за весь вечер ей стало легче, даже я это почувствовала. Вот глупышка, давно бы уже сказала мне все как есть, я бы ее сразу успокоила, пообещала бы гулять с Гомером вокруг дома до тех пор, пока Николай Григорьевич десятый сон смотреть не начнет.

Я сняла кухонный передничек, натянула куртку и кроссовки, пристегнула поводок к ошейнику Аргона и отправилась защищать границу. Не сказать чтобы с большим удовольствием, потому как курточка у меня на рыбьем меху, еще в Ташкенте купленная, там ведь не бывает таких сильных холодов, как в Москве. Просто удивительно, на что мы с Олегом деньги тратили, ума не приложу!

Проживали целиком всю его зарплату, даже и не думая что-то откладывать, словно завтрашнего дня в нашей жизни не будет. И почему так? Я покупала себе дорогие костюмы и фирменный трикотаж, модельную обувь и хорошую косметику, а вот до шубы или хотя бы дубленки, не говоря уж о теплом толстом свитере, дело так и не дошло. Зачем они мне? При том образе жизни домохозяйки, который я вела при Олеге, мне не нужна была теплая верхняя одежда, ведь если я (или мы вдвоем) куда-то ехали то, разумеется, на такси. Черт возьми, я ведь даже за продуктами ухитрялась на машине ездить, хотелось накормить его повкуснее, позатейливее, и я отправлялась довольно далеко в магазины, где, как я знала, всегда есть хорошая баранина для плова, или его любимый сорт зеленого чая, или тыква (Олег обожал манты с тыквой), или еще что-нибудь. Вот куда денежки-то расходились!

Если мы шли в гости или в театр, то нарядные тряпки у меня были, а до места все равно на машине добирались, так что холода я особо не чувствовала. Вот теперь мне эта легкомысленность и аукнулась. Конечно, когда мчишься с Аргоном на поводке в магазин, стараясь успеть побыстрее, а потом возвращаешься, держа в одной руке поводок, а в другой - тяжеленные сумки, то и без куртки не замерзнешь. Вечерний выгул пса тоже к замерзанию не располагал, мы с ним быстрым шагом доходили до спортплощадки, где Аргон отпускался на вольный выпас, а я делала активную разминку, бегала, прыгала, подтягивалась на турнике. Это единственное, что я могу делать для своего здоровья, живя в Семье. А вот так гулять, как мне пришлось в тот вечер, - это совсем другая история.

Далеко от дома уходить было нельзя, чтобы не пропустить Гомера. Пришлось неспешным шагом дефилировать по маршруту "по тридцать метров в обе стороны от подъезда". Время шло, организм коченел, Аргон скучал, быстренько пометив все доступные места и не испытывая ни малейшего интереса к тому, чтобы проделать все это по второму-третьему разу. А Великий Слепец где-то пьянствовал и не отвечал на звонки. Ника, Ника, для этого ли ты шесть лет училась в медицинском институте, торчала в анатомичке, зубрила по ночам латинские названия костей, а потом оттачивала свое мастерство, работая на "Скорой", чтобы теперь встречать пьяного мужика, которого нужно уберечь от встречи с впечатлительным папенькой? Куда жизнь тебя закинула, а?

Зазвенел мобильник в кармане куртки.

–  Ника, Павел Николаевич только что звонил, он уже выезжает, будет минут через двадцать.

–  А Николай Григорьевич?

–  Смотрит сериал. Потом он будет смотреть еще какую-то передачу, только что анонс был, и он очень заинтересовался.

–  Вы хотите сказать, что раньше чем через час нам появляться нельзя?
– уточнила я.

–  Вы уж простите, Ника, что так вышло… Но другого выхода я не вижу.

–  Тогда вам придется самой варить манты для Дениса. Справитесь?

–  Конечно, Ника. Спасибо вам.

Приятно. И домой ведь нельзя вернуться, чтобы погреться хотя бы эти двадцать минут, прозорливый Старый Хозяин, сидящий на кухне перед телевизором, непременно поинтересуется, куда это я потом снова отправилась. Зайти, что ли, в подъезд, там хотя бы не так холодно…

Нет, если есть двадцать минут, то я лучше прогуляюсь быстрым шагом: и сама согреюсь, и собаке развлечение.

Уже почти одиннадцать, и, памятуя свои приключения у супермаркета, я решила не искушать судьбу, а обогнуть дом и пройтись по той улице, где расположено отделение милиции. Какие-никакие, а все-таки милиционеры.

Я бодро направилась в выбранном направлении и нос к носу столкнулась с Денисом. Все верно, уже без десяти одиннадцать, просто невероятно, как это современный молодой студент умудряется быть таким пунктуальным. По-моему, среди молодежи обязательность и пунктуальность никогда не были в моде.

–  Привет! Гуляете?

–  Гуляем.

–  А манты? Я всю дорогу о них мечтал, жрать хочу до судорог.

–  Тебя Наталья Сергеевна покормит.

–  Да бросьте, Ника, пошли домой, поздно уже. Или вы только что вышли?