Каждый за себя

Керро кивнул.

Пока эскулап набирал из разных ампул в шприц компоненты, его гость неторопливо фиксировал в кресле клиента. Тот по-прежнему тупо хихикал и изредка шептал: «Сияет!»

Подошедший док решил не утруждаться протиранием грязной ангело-демоновой руки антисептиком – без затей вогнал иглу в вену и ввел смесь.

– А теперь, док, – Керро протянул хозяину три крупные купюры, – иди, погуляй часок. Мы тут пообщаемся.

Мужчина на это пожал плечами, подхватил с вешалки потасканную куртку и вышел, прикрыв за собой дверь. В это самое время ангело-демоническая херь в кресле начала подавать признаки активной жизни путем вялых, едва заметных подергиваний, более похожих на сонное вздрагивание.

Однако когда Керро подошел к нефилиму, тот бешено вращал глазами, силясь преодолеть оцепенение. В мозгу, видать, начало проясняться. Что ж, пора бы.

Керро поставил рядом с креслом стул и уселся так, чтобы контролировать вход в манипуляционную, но при этом быть в поле зрения привязанного торчка. Взгляд последнего наполнился ужасом. Осознал, куда попал, осознал, кто рядом, осознал, что дело плохо. Совсем. А еще осознал, что тело не подчиняется и от слабых трепыханий толку ноль. Хорошо.

– Голова уже соображает, но паралич не отошел. Не дергайся. Все равно бесполезно. Я пока объясню, что с тобой происходит, – равнодушно заговорил Керро. – Тебя потихоньку начинает жечь изнутри. И будет жечь все сильнее и сильнее. Во всяком случае, пока я не введу антидот. Или пока ты не помрешь от болевого шока. Начнешь орать, я встану и уйду. Покажется, что лжешь, я встану и уйду. Твои слова будут противоречить уже известному мне, я встану и уйду. Долбоебов у вас аж три десятка. Не захочешь говорить – поймаю какого-нибудь еще, покажу тебя, он посмотрит и поумнеет. Кивни, если понял.

Теперь привязанный смотрел с яростью, но не шевелился. Решил в горделивое достоинство поиграть. Рейдер на этот порыв сокрушенно вздохнул и поднялся.

– Что ж, для следующего ты будешь впечатляющей иллюстрацией, как раз сдохнуть не успеешь, – он сделал шаг к двери, но дикий хрип из кресла дал понять, что «пациент» таки созрел для беседы. – Значит, будем общаться?

Ангело-демон бешено закивал.

Видать, сильно эта хрень жжется.

– Отлично. Как сможешь говорить – начинай, – Керро снова устроился на стуле.

Ждать пришлось недолго. Инъекция делала свое дело – должным образом вдохновляла жертву и будила в ней красноречие, а боль вытесняла онемение в теле. Через пять минут нефилим обрел голос.

– С-с-сука! – прохрипел он. – Чего тебе надо-то?

Собеседник усмехнулся:

– Язык придержи. Смерть от «черного сияния» – мерзкая смерть, правда, тело потом выглядит изумительно. Слушай сюда. Я спрашиваю, ты отвечаешь. Быстро, четко и не задумываясь. Понял?

– Да. С... – парень проглотил окончание слова, а его мучитель сделал вид, что не понял, чего тот хотел выдавить.

– Откуда у вас «сияние»? – спросил Керро.

– Утром у дока с мусорной кучи были. Там нашли.

– Сколько взяли денег?

– Две сотни.

– Че так мало?

– Сколько нашли.

– Искали хорошо?

– Уж постарались.

– Сколько «сияния» нарыли?

– Пять шайб.

– Долго искали?

– Нет. Оно возле чемоданчика валялось, – по лицу допрашиваемого полз пот, а глаза мутнели от боли.

– А медукладка где была? – рейдер остался равнодушен к страданиям.

– В операционной, в уголке. Раскрытая уже.

Керро мысленно восстановил в памяти манипуляционную Дока. Полевая укладка точно была закрыта и лежала на верхних полках.

То есть рыжая вскрыла укладку, взяла что-то из нее, но при этом оставила дорогущую наркоту, пары кристаллов которой хватило бы на день безбедного существования. Не знала? Но про «сияние» даже детям известно. Даже в белейших из белых секторов.

Что ж, по крайней мере, можно точно сказать, что девка совсем не в курсе жизни на улице.

– Мужик, дай антидот! – взвыл привязанный. – Жжется, бля!!!

И он задергался в ремнях – бледный и потный.

– Отстань, само через полчаса пройдет, – отмахнулся собеседник, продолжая размышлять.

– Но... ах ты... су… – договорить нефелим не успел.

Керро достал нож и медленно, чуть цепляя кожу, провел косую черту по ангело-демонову предплечью. Потекла кровь, а несвоевременно обнаглевший торчок зашипел, но не столько от боли, сколько от неожиданности.

– Через десять минут, может, даже раньше, – сказал спокойно рейдер, – сюда вернется хозяин. Потрать это время с пользой. Подумай, как убедить уличного дока отстегнуть ремни и не распотрошить тебя на ливерный набор.

После этого он поднялся со стула и ушел, бросив «пациента» хрипеть и биться в путах.

Камеры заднего вида, вмонтированные в дужки очков, транслировали происходящее в левом нижнем углу линзы, поэтому Керро видел, как возвратившийся док заскочил обратно в свои владения. То-то наживется на нефилиме. В этом районе в ближайшую неделю уж точно не стоит искать медицинской помощи. Полторы сотни от Керро, плюс то, что эскулап стрясет с банды... в загул отправится надолго.

Итак, что мы имеем?

Молодая, жизни не знает, «сияние» оставила, но, как умела, собиралась в дорогу и взяла медикаменты...

Блин, ну не из корпсектора же она! Так не бывает – из корпсектора на ливер не крадут.

Ладно, это лирика, с этим после.

Керро верил, что, раз у девчонки достало ума захватить лекарства, значит, шмотки она точно взяла. Потому что если не взяла, то и искать уже бессмысленно – давно замерзла. Жаль, что в доковом барахле рыжая совсем не будет выделяться в толпе – оборванцев в одежде с чужого плеча вокруг полным-полно.

Ок. Предположим, девчонка, одетая, с лекарствами, то есть кое-как экипированная, вышла на улицу и двинулась… Тьфу ты, ёптель! С того момента, как она покинула хату убиенного, времени прошло часов десять! По спирали искать уже бессмысленно. Давно уже бессмысленно. Лады. А если поставить себя на ее место? Страшно, где ты – неизвестно, знакомых нет, все вокруг чужое… Куда она пойдет? Хрен ее знает!

Хорошо, куда бы пошел он сам? Ответ на такой идиотский вопрос напрашивался такой же идиотский: куда угодно, главное – подальше и побыстрее! О! То есть по второй радиальной.