Кажется, мы пропали. Взрослая жизнь

— Я думаю — выдыхает. — Ему как мужчине, и главе семейства просто не удобно принимать помощь у дочери.

— Может быть — резкое желание закончить разговор и оказаться дома, начинает жечь душу. — Прости, мне пора.

— Снова сбегаешь? — читает меня как открытую книгу.

— Я сильно устала — говорю полуправду, и всё ещё не могу прогнать из своей головы размышления о Регине.

— Хорошо — выдыхает. — Я провожу. Как друг.

— Хорошо — киваю. — Раз мы друзья — улыбаюсь, в голове всегда звучит лучше, чем есть на самом деле. — Расскажешь про Регину?

— Да особо нечего рассказывать — кивает головой в подтверждение своих слов. — Ей удобно было быть со мной, а мне с ней. Вот и всё. Мы хорошие знакомые.

— Хорошие знакомые — повторяю за Костровом на несколько тонов ниже, а в голове бегущей строкой бежит «Да, мы до сих пор живем вместе». — Понятно — выдавливаю из себя улыбку.

Мы успели достаточно далеко зайти в парк, потому дорога до дома кажется бесконечно долгой.

— Спасибо за вечер — останавливаемся возле моего жилого комплекса. — Кстати, с победой! — вспоминаю, что забыла поздравить.

— Повторим? — делает шаг ко мне, сокращая максимально расстояние.

До последнего думаю, что речь о прогулке и вечере. Наивная.

Горячие губы касаются моих, но я больше не сопротивляюсь.

Глава 18

Артём.

Как и раньше, так и сейчас я не понимаю, что творится в голове у Марианны. Она то сама бросается на меня, то строит из себя примерную и верную жену, не знай бы я её в детстве, подумал, что у неё биполярка.

Лаврова сбежала сразу после поцелуя, уверенно закрыв металлическую дверь перед моим носом. Но ладно начало положено и лёд начал таять, а дальше дело времени, как говорится. Домой я возвращаюсь в приподнятом настроение. И к моему удивлению я совсем забыл про другую женщину в моём доме. Но с эти реально надо кончать. Отстойно получается по всем фронтам.

— Привет — улыбается Регина, листая какой-то журнал. — Поздравляю с победой.

Сейчас я смотрю на неё чистым сознанием и понимаю на сколько они разные с Марианной. Я осознаю, что я не заменял Лаврову, а всеми силами пытался выбить её из моей головы и жизни. Закрыть дыру, любыми подручными средствами. И об этом говорит количество девушек до Регины.

— Привет — киваю. — Спасибо — в голове начинается сложный мыслительный процесс, слова сменяют друг друга, подбирая правильные. — Нам бы разъехаться — выдаю не сильно красивую фразу. Ну а что? Тут какие слова не подбирай, всё равно красивого мало, а так хотя бы честно.

— Наметился прогресс с твоей принцессой? — пренебрежительно выдыхает последнее слово, да и в целом выглядит очень удивлённой.

— Типа того — не хочу посвящать её в наши отношения с Марианной. — Это проблема? — реакция Регины мне не понятна, я надеялся на мирный расход.

— Нет — улыбается. — Что ты? Мы же друзья — вся фраза пропитана фальшью, но меня это особо не волнует.

Я наспех принимаю душ, и заваливаюсь спать. Но даже несмотря на колоссальную усталость, уснуть не могу. Всё прокручиваю сегодняшний вечер в голове. Ответа на вопрос «Что делать дальше?» не появляется и через несколько часов моих раздумий.

Утро начинается с криков, доносящихся с кухни. С трудом открыв глаза, накидываю футболку и иду на громкую ругань.

— Откуда у тебя только руки растут!? — кричит Регина в сторону домработницы Анжелики. — Уволю! Пойдёшь туалеты драить!

Анжелика Николаевна женщина хоть и не молодая, но себе цену знает. Она не отвечает на выкрики Стрельцовой, но выслушивает всё с высоко поднятой головой.

— Что здесь происходит? — тру пальцами глаза.

— Милый — протягивает руки к моему торсу, а я отступаю назад. Вроде вчера всё обсудили, убеждаюсь, что во всех женщинах живёт как минимум две сущности, а уж если капнуть… — Мало того, что она разбила флакон лимитированного парфюма, из Парижа — наиграно задыхается от возмущения. — Так, она ещё и брошку мою украла — кидается обвинением. — Я найти её не могу, а в доме бывает только она — приводит глупый аргумент в подтверждении своих слов.

Перевожу взгляд за спину Регины, туда где стоит Анжелика. Женщина ничего не говорит, лишь отрицательно мотает головой. И почему-то ей я верю больше чем Стрельцовой.

— Пришли мне счёт — обхожу Регину. — Я всё оплачу — на девушку я больше не смотрю, но уверен её раздувает от негодования. — Анжелика Николаевна, сделайте мне кофе и на сегодня свободны.

— Что? — кричит в мою сторону Регина. — Ты вот так ей спустишь всё с рук?

— Регин, — безразлично выдыхаю, потому что устал от этого разговора. — Я думаю, вышла какая-то ошибка. И найдётся твоя брошь — сажусь за стол. — А по поводу парфюма не переживай. Привезут тебе такой же.

— Ты веришь какой-то старой домработнице, а не мне — не унимается. — Эта гадина обчистит тебя до нитки!

— Прекрати! — перехожу на крик. — Я не хочу больше ничего слышать — строго. — Тебе пора.

— Вот значит, как? — громко выдыхает. — Да не нужен ты своей принцессе! — выпаливает. — Поиграет и кинет. И тогда ко мне не прибегай!

Вот Стрельцова и показала свою сущность, за всё время что она была рядом, не было не единого скандала, но стоило её отдалить, и она вцепилась когтями хуже любого дикого веря.

Забрав свой чемодан, и, напоследок, от души хлопнув дверью Регина всё же свалила. Утро только началось, но уже выжало все соки из меня.

— Анжелика, что произошло? — хочу услышать и вторую сторону.

— Артём Сергеевич, про духи — сглотнула домработница. — Это было давно. Несколько месяцев назад. Я не знаю, поему Регина Эдуардовна сейчас начала кричать — ставит кофе передо мной. — А что, касаемо, броши, так я даже не видела её не разу.

В отличие от Стрельцовой, Анжелика была искренняя.

— Я уволена? — женщина старалась на поддавать вида, но и глупец бы понял, что она ужасно напугана. Конечно, где в её возрасте ещё найти такую высокооплачиваемую работу.

— Нет — делаю глоток горячего пробуждающего напитка. — У тебя просто выходной.

— Спасибо — она мило улыбается. — Я приберусь и пойду тогда.

Я киваю, и залипаю в телефоне. Ничего нового там нет, но мне и старого достаточно, листаю все те же совместные фотографии. Сердце сжимается от осознания сколько времени мы потеряли из-за глупости, и от мысли как бы всё могло быть, будь я чуть настойчивее, а она чуть менее вспыльчива.