Кажется, мы пропали. Взрослая жизнь

— Я тебе его не отдам! Ты поняла? — не унимается.

— Он не вещь, чтобы его делить — спокойно, наверное, всю агрессию выплеснула на мачеху. Сажусь в машину и уезжаю, девушка ещё что-то выкрикивает, но я уже не слышу и не обращаю на неё внимания.

Остаток дня провожу в ресторане, снова пытаясь вникнуть в бумажки, и из-за этого забываю про встречу, пока мне не напоминает Кирилл.

— Привет — сажусь за стол, где уже сидит Артём.

— Привет — улыбается, и от той улыбки, бабочки в животе оживают, вызывая мурашки, которые расплываются по всему телу. — Как дела?

— Хм — улыбаюсь в ответ. — Светская беседа это разумно — смеюсь.

— Ты согласилась увидится, чтобы точку поставить? — становится серьёзным.

Я молчу около минуты, всматриваясь в глаза Кострова. С ним всё совсем по-другому. Да, не так спокойно, как с Томасом, не так твёрдо, но живое по-настоящему. Он вызывает у меня то, что я не разу не чувствовала с мужем. Меня тянет к нему. К чему эта ложь, нелепая борьба? Я бесконечно благодарна Томасу, но надеюсь он меня поймёт. Должен меня понять.

— Понятно — выдыхает и встаёт.

Я встаю следом, догоняю его уже в холле, и впиваюсь в его губы с такой силой, словно он и есть мой кислород, и если я от них оторвусь, то задохнусь. Его руки прижимают меня ближе, блуждая по моему телу. Когда мы отрываемся друг от друга, ловим восторженные, осуждающие и завистливые взгляды персонала и гостей.

— Для этого я согласилась увидится.

Глава 20

Артём.

Остаток дня не отходил от Марианны. Казалось если отпущу, она передумает и растворится, снова исчезнет из моей жизни.

— Я приезжал к тебе — говорю, глядя в глаза, держа за руку, в пустом кинотеатре, в котором нас только двое, ведь сеанс открыли специально для нас. — В Англию.

— Я знаю — грустно улыбается. — Я была слишком зла, чтобы тебя выслушать. И я прошу прощения за это.

Как только мне исполнилось восемнадцать, я улетел к ней, чтобы всё объяснить, потому что она везде меня заблокировала, для отца Марианны я перестал существовать, возможно он даже хотел меня раздавить, но у него своих проблем хватало. Когда я прилетел, нашёл эту частную школу, где мне сказали, что посещения запрещены. Но я настойчиво звал Марианну, оря как резанный, на весь двор, пока меня не вывела охрана. После этого, какая-то часть моей жизни потеряла свой смысл, и у меня остался только футбол.

Происходящее на экране меня не интересует, от слова совсем. Всё что для меня сейчас важно — это она.

Тяну её на себя, заставляя сесть мне на колени. Впиваюсь губами в её губы. Хочется выпить её без остатка, сделать своей, только своей. Руки блуждают по её телу, изучая каждый сантиметр её горячей, но покрытой мурашками, кожи.

— Стой! — отодвигается, упираясь руками мне в грудь. — Так неправильно — восстанавливает дыхание. — Я никуда не денусь. Но Томас заслуживает нормального обращения и уж тем более расставания. И правды.

От имени её мужа, кулаки сжимаются на автомате. Бесит что он постоянно маячит. Но она права.

— Хорошо — выдыхаю.

Остаток фильма, суть которого мы потеряли ещё в начале, досматриваем в полной тишине. От молчания в воздухе повисает напряжение.

— Я решу всё в ближайшее время — берёт меня за руку. Она больше не холодная, а моя. Она разжигает тот огонёк, который я прятал, а когда он голодал, подкармливал первой попавшейся девкой.

Я снова накрываю её губы своими. Мне так хочется её целовать до беспамятства, до нехватки кислорода в лёгких, до потери земли под ногами. И Марианна отвечает с новой страстью, с необузданной пылкостью.

— Зайдёшь? — спрашивает, когда мы останавливаемся возле её жилого комплекса.

Я молча киваю, за ней хоть в космос, и не важно, что будет дальше.

Мы пьём чай, потому что понимаем — нас будет не остановить, если мы заменим его на что-то алкогольное. Тема наших бесед меняется быстрее, чем минутная стрелка часов успевает пройти свой круг. Замолкаем только когда часы показывают три часа.

— Останешься? — наивными глазами маленькой девочки смотрит не в глаза, а в душу.

Я усмехаюсь, и накидываюсь на её губы, прижимаю Лаврову к стене, руки больше не подчиняются моему контролю, и мне это нравится. Скольжу губами по шеи, спускаюсь ниже, но Марианна, собирая всю волю в кулак, снова тормозит меня.

Я громко дышу, успокаиваю внутреннего зверя.

Мы засыпаем в обнимку, как подростки, и это безумно мило. Словно нам снова по семнадцать и мир другой.

Просыпаюсь, от заставляющего желудок поговорить, запаха. Пахнет крепким кофе и ароматной выпечкой. Рот быстро наполняется слюной и ноги сами меня несут к источнику столь приятного аромата.

— Привет — улыбается Марианна. На ней белое легкое платье, такая домашняя и приятная, не помню её такой, но мне нравится. — Завтрак почти готов.

— Привет — подхожу к ней ближе. — Ты очень красивая — нежно целую. Кажется, что ещё сплю, и если сейчас проснусь, то всё пропадёт, оставив дыру в моей груди.

— Спасибо. Ты тоже ничего — усмехается.

— Хм — крепко её обнимаю. — У кого-то сегодня хорошее настроение — констатирую факт. — Мне нравится.

— Мне тоже — улыбается и даже не вырывается из моих объятий.

— У меня сегодня вечером тренировка — ослабеваю хватку. — Но после я весь твой — чмокаю и сажусь за стол.

— Я сегодня планировала наконец-то закончить разбирать бумаги в ресторане — смущается. — Неловко немного будет.

— Можем завтра вместе этим займёмся?

— Артём, — ставит передо мной кофе. — Ты меня с кем-то перепутал — усмехается. — Мне всё равно, что они подумают.

— Ах, да, точно — смеюсь. — Тебе же всегда всё равно — подкалываю её.

От Мари я ухожу в приподнятом настроение, нужно доехать до дома, собраться на треню, подумать, чем особенным можно заняться сегодня вечером.

В квартире снова натыкаюсь на Регину. Да не просто, а голую. Лежащей в моей кровати. Что за?

— Что тут происходит? — тут как бы и так всё понятно, но мало ли.

— Я думала ты соскучился — тянется как кошка.

Не буду врать я голоден по интиму, но ради Марианн готов ещё подержать пост.

— Мы с тобой всё выяснили. Оденься — кидаю ей свой халат. — И уходи. Ключи на тумбе оставь.

— Ну ты чего? Ещё не наигрался? — становится во всей красе передо мной.

— Регин, — делаю шаг назад. — Давай по-хорошему разойдёмся. Без скандалов.