Кислотой под кожу

Милое общение между нами – это норма. Но этому человеку я доверяю свою жизнь, а это много значит, и он это знает, поэтому не обижается. А ещё он один из немногих, кто знает, а главное – называет меня по имени.

– Пожрать есть?

– А тебя твоя... Как там её? Не накормила?
– девушек он меняет часто и каждый раз у него все серьёзно.

– Нинок, - подсказывает Бык.
– Она меня бросила.

– И с чего вдруг?
– усмехаюсь.

– Че ты ржешь? У меня горе, а ты...

– Горе - это когда пожрать нечего?
– снова подначиваю. Но при этом уже достаю еду из холодильника.

Он у меня никогда не пустовал, но с появлением Пчёлки там не просто набор продуктов, там готовая еда, и что самое главное – очень вкусная. Раскладываю по тарелкам и разогреваю.

– Так это правда, - не спрашивает, скорее, просто подмечает.

– Что?

– Кривой и Айс говорили, что у тебя девочка живёт и готовит а***тельно.

– Я этого не скрывал.

– А меня ни разу не позвал...

– У тебя Нинок, - напомнил я приятелю.

Бык любил поесть и девчонок выбирал пухленьких, потому что был уверен, если она пухленькая, то значит, любит поесть, а раз любит поесть, то и готовить любит. Но как оказалось, поесть они любят, но вот готовить – далеко не всегда.

– Все, я опять в поисках, - ответил Бык, уплетая котлету.
– Это просто божественно. Она пухленькая?
– я ржу.

– Рус, ты не охренел?
– спрашиваю приятеля.

– А что? У вас серьезно?

Иногда просто поражаюсь, как в этом громиле вмещается жестокость, с которой он бьёт морды, и наивность, с которой он относится к женщинам и вообще к жизни.

– Нет. Но она худая, все ребра можно пересчитать.

– Пересчитал, значит, уже, - лыбится он.
– Похрен, если она так готовит, я могу и откормить.

Промолчал, потому что те слова, что рвались с языка, были совсем не к месту. Потому что послать друга из-за девчонки... Тем более из-за той, кто для тебя никто...

– Бля, как же вкусно.

– Ты ещё тарелку вылижи, - усмехнулся я, но без былого энтузиазма.

Мой телефон ожил. Глянул на номер. Клиент.

– Слушаю, - принимаю вызов.

– Здравствуйте, Лимон. Это Александр Петровский.

– Слушаю вас, Александр.

– Вы говорили звонить, если что, - мужчина на том конце провода явно волновался.
– Ко мне приходили люди. Не ваши, - быстро добавил он.
– Я сказал, что под вашей защитой. Но они сказали, что вы уже никто и теперь я буду под ними.

??????????????????????????

– Когда придут?

– Сказали, завтра к трем.

– Вы правильно сделали, что позвонили. Я приеду завтра.

Отключаю звонок и набираю Змея. Описываю ситуацию. Получаю добро и полный карт-бланш.

– Затишье закончилось, - лыбится Бык.

– Не терпится почесать кулаки?

– Я всегда за, ты же знаешь.

– Знаю, собирай людей. Человек десять. Быть готовыми завтра к двенадцати. Полная боевая. Хрен знает, с чем столкнемся.

– Понял, не дурак, - Рус вытирает рот салфеткой.
– Девочке своей скажи «спасибо».

– Она не моя. Но «спасибо» передам.

– Если не твоя, отдай мне. Я не обижу, ты же знаешь. Я такую и замуж возьму, пусть только готовит.

– Иди уже, жених, блин.

Пчёлка возвращается с работы к девяти. Жека присылает сообщение, что привез, а через пару минут слышу, как открывается входная дверь. Я сижу в гостиной, она ко мне не заходит. Идёт к себе, потом на кухню. Слышу, как начинает работать микроволновка. Иду к ней.

– Привет, - она вздрагивает.

– Привет, - быстро отводит взгляд.

– Тебе просили передать «спасибо» за вкусный обед, - улыбка касается ее губ, а щеки покрывает румянец. Решаю продолжить.
– Бык сказал, если ты будешь ему так готовить, он готов на тебе жениться.

– Почему Бык?
– спрашивает она, словно все остальное ей не сильно интересно.

– Потому что бычара. Огромный и с кольцом в носу.

– И рогами на голове?
– она садится за стол.

– Точно не знаю. Но его бросила очередная зазноба. Правда, тебя придется откормить, он не любит кости.

Пчёлка хотела что-то сказать, но открыв рот, тут же закрыла. И смутившись каким-то своим мыслям, вернула взгляд в тарелку. От игривого настроения ничего не осталось.

Я тему тоже развивать не стал. Предупредил, что завтра снова уеду и ушел к себе.

Утром застал Пчёлку с явно зареванным лицом. Она попыталась отвернуться, сбежать в ванную, но я не позволил. Схватив за подбородок, не дал возможности отвести взгляд.

– Опять кошмар?
– она сначала кивнула, а потом помотала головой.
– Яснее.

27 глава Майя

Майя

Я так и не поняла, радоваться мне или реветь в три ручья. Я хотела его, безумно... Но как любая девушка, я хотела, чтобы это было не разовой акцией. Не просто, чтобы мной воспользовались. Леша не был самым внимательным любовником, но мы были в отношениях. А с Лимоном... Стыдно... Я просто отдалась, поддалась желанию и позволила себя трахнуть. Но ведь я хотела его. Пыталась найти оправдание своему поведению. Выходило не очень.

К счастью, утром мы не виделись. Была надежда, что и вечером я его не застану. Но он был дома и пришел на кухню, когда я садилась ужинать. Передал "спасибо" от знакомого. Не смогла сдержать улыбку. Похвала в любом виде – моя зависимость. То, ради чего я всегда стараюсь, то, чего в моей жизни было так мало. Лимон рассказывает про Быка, разговор получается лёгким и приятным.

– Правда, тебя придется откормить, он не любит кости.

"А ты любишь?" – чуть не срывается с моего языка. Закрываю рот и возвращаюсь к тарелке. Ругаю себя, но знать, нравлюсь ли я этому мужчине, очень хочется. Хочется услышать что-то приятное. Хотя бы нравится ли ему то, как я готовлю. Становится грустно, что от него я ни разу не слышала похвалы своим кулинарным способностям или внешнему виду. Да хоть что-нибудь... Глаза защипало, и я поскорее доела и спряталась в выделенной мне комнате.

Меня окружала темнота. Такая кромешная, что и руки вытянутой не было видно. Я испугалась и закричала:

– Эй, кто-нибудь?! Здесь есть кто-нибудь?

Мне не ответили, но темнота стала рассеиваться. Я встала и сделала пару шагов, пока не упёрлась в прутья решетки. Оглянулась. Я была в клетке. Я знала это место, в этой клетке Леша держал Наташу. Я схватилась за прутья и стала их дергать.

– Кто-нибудь! Пожалуйста!

Я плакала и трясла прутья клетки. Бесполезно. Сев на пол, я уткнулась лицом в колени, которые прижала к себе. Было холодно, а на мне было только белье. Шаги за спиной заставили обернуться. Там стояла Наташа. Она, сложив руки на груди, смотрела на меня с отвращением. В ее глазах я, наверное, самое отвратительное существо.