Кислотой под кожу

– Ну, раз ты не говоришь, то я спрошу у Мартыновой.

– Нет!

– Сама расскажешь?
– мой палец зависает над зелёной трубкой на экране.

Девчонка кусает губы, принимает решение, и потом слегка, совсем неуверенно кивает. Отпускаю ее подбородок и хочу убрать телефон, и только сейчас понимаю, что она все ещё сжимает своими пальчиками мою руку. Она резко одергивает свои руки от моей и сжимает их в замок.

– Я тебя слушаю.

– Ирина Александровна...
– начинает снова, пряча взгляд Пчёлка.
– Она...
– замолкает, выкручивает себе пальцы. Явно очень нервничает.

– Бля, скажи уже как есть!
– злость начинает переходить в ярость. Не понимаю этих ужимок.

– Меня просили...
– говорить ей сложно, но и мое терпение на исходе.
– Они попросили, чтобы я передала тебе...
– всхлипывает. Я, если честно, уже вообще ни черта не понимаю и даже не пытаюсь догадаться сам.
– Чтобы ты к ней приехал, - она снова всхлипывает и прикрывает ладошкой рот, пытаясь справиться с рвущимся наружу рыданием.

– Нахрена?
– не понял я.

– Они сказали, что после твоего визита она добрая и не срывается по любому поводу, - выдает Пчёлка, а потом срывается и убегает. Слышу, как хлопает дверь ее комнаты.

Достаю сигареты и прикуриваю. Пиз***. Ирке не хватает порки? Срывается и лютует, значит? Усмехаюсь. Барыня не в духе. Но это херня. Больше напрягает Пчёлка, ее эмоции... И то, что ее я хочу больше, чем Ирку.

33 глава Майя

Майя

Несмотря на то, что собиралась я впопыхах и чуть не опоздала, настроение мое было прекрасным. В салон я вошла с улыбкой, и казалось, все краски мира стали ярче. Для счастья так мало надо... Снова не сдержала улыбку, пока переодевалась, вспоминая прошедший вечер.

Сегодня у меня было два клиента. Маша ещё недели две назад посоветовала завести страничку в Инстаграм и выкладывать туда мои работы. Их пока было немного, но Лиза (она отвечала за ведение аккаунта салона) несколько раз упомянула меня как молодого, но очень перспективного мастера, и один-два человека у меня были почти каждый день на этой неделе. Если так пойдет, к Новому году я получу хорошую зарплату. Благодаря тому, что живу я практически за счёт Лимона, я уже смогла подкопить денег. И теперь думала, какой подарок ему сделать. Понимаю, что глупо. Но в моих мечтах мы вместе празднуем Новый год. Усмехнулась и покачала головой.

– Ты сегодня прям светишься, - заметила Оля.
– Произошло что-то хорошее?

– Просто настроение хорошее, - ответила, пряча глаза, и поспешила в зал. Первая клиентка должна была прийти уже через полчаса.

Уточнила у Лизы, какое из кресел сегодня свободно, и пошла готовить рабочее место.

Клиентка, женщина лет тридцати, осталась очень довольна и сказала, что обязательно ко мне вернется. От этого моя улыбка стала ещё шире. Но в этот момент в зал для стрижки вошла Мартынова. Она впилась в меня своими кошачьими глазами. Ее взгляд был наполнен ненавистью и злостью. С минуту она прожигала меня взглядом, а затем ей на глаза попалась Света, и она велела ей через пятнадцать минут быть в ее кабинете.

Стоило мегере уйти, ко мне подошла Наташа и отвела в сторонку.

– Не стоит выглядеть такой счастливой, - шепчет она.
– У нашей мегеры аллергия на чужое счастье. Постарайся не светиться как лампочка.

От подобного совета я часто заморгала, не зная, что ответить. Впрочем, ответ от меня и не требовался. Вернее, требовался, но совсем на другой вопрос.

– Лимон вернулся? Ты говорила, он должен вернуться в понедельник, - кивнула, и с ужасом ждала следующий вопрос.

– Ты с ним поговорила?
– сглотнула.

Они все на меня надеются, ждут помощи. А я не могу... Не могу его о таком просить. Отвожу глаза.

– Нет. Он поздно пришел после боя. Как-то не было возможности...

Мимо нас, бледная как мел, прошла Света.

– Свет, мы с тобой, - попыталась поддержать ее Наташа. Та лишь неуверенно кивнула и пошла к Мартыновой.

А через десять минут я застала ее в гардеробной, вытирающей слезы.

– Все так плохо? Что она вообще говорит?
– присела я рядом.

Мне было ужасно неловко, и я испытывала чувство вины перед коллективом. Но как заставить себя попросить Лимона поехать к Мартыновой, я не представляла. Я ревновала. Стоило мне представить, как он будет оплетать ее веревками, как будет покрывать поцелуями, внутри все сковывало нестерпимой болью. И пусть я не имела права на этого мужчину, права ревновать его... Но поделать ничего не могла.

– Да что она говорит?! Злость свою срывает. Вот и все. Убираю я, оказывается, плохо, клиентки жалуются, ещё что-то... Я, если честно, в таком шоке была, что всего и не запомнила, - вытирая слёзы, рассказывала Света.
– И главное – штраф! За что?! Вот скажи?! А мы с Тёмой планировали, что съедемся к праздникам. И я очень рассчитывала на эти деньги, - шмыгает она носом.

В течение дня от Мартыновой пострадали и Ольга, и Матвей, и Таисия – маникюрщица. Моя совесть грызла меня изнутри, раздирала на части. Мне хотелось помочь ребятам, но как отправить мужчину, которого я, похоже, люблю, к другой?

От хорошего настроения ничего не осталось. Дома принялась за ужин, просто хотела хоть чем-то занять голову. Но ничего не выходило. Извелась так, что уже не могла терпеть этой раздирающий боли и сдерживать слезы тоже уже не могла.

В конечном итоге под натиском Лимона мне пришлось передать их просьбу. А потом я просто сбежала. Спряталась с головой под подушку и ревела, представляя, как он сейчас соберётся и поедет к ней. Но так и не услышав хлопка двери, всё-таки уснула.

Утром, совершенно разбитая, я поехала в салон. Даже пушистый снег, что падал крупными хлопьями с неба, и который мне всегда так нравился, сегодня не приносил радости.

Стоило мне войти, как Лиза сообщила, что Маши сегодня не будет. Трёх клиенток она перенесла, а вот двоих не смогла. Одна вот-вот подъедет, а у второй укладка вечером, ей срочно. Так что, она их на меня записала. Хорошая новость, вместе с моими получится четыре человека. И вроде порадоваться можно. Но на душе так плохо, что улыбнулась и поблагодарила я Лизу через силу.

Когда около пяти часов все стали оборачиваться и улыбаться, я отвлеклась от клиентки, которой вот уже полчаса завивала и укладывала каждый локон. Обернувшись, увидела, как за стеклянной стеной, что отделяла зал от коридора, в сторону кабинета Мартыновой прошел Лимон.

Острой иглой закололо за грудиной. Прикусила губу так сильно, что почувствовала солоноватый вкус крови. Бросила взгляд на тех, кто был в салоне. Девчонки улыбались, подмигивая друг другу, а Паша, как и я, проводил Лимона взглядом, а затем вернулся к стрижке. Я тоже заставила себя вернуться к работе. Сосредоточиться на том, что я делаю, было очень сложно. Мысленно я пыталась догадаться, что происходит сейчас за дверями кабинета хозяйки салона. Я все посматривала на часы и отсчитывала минуты. Пять, десять, пятнадцать, двадцать... Ну вот что он так долго у нее делает?