Клянусь тебе в неверности

Я опустила взгляд и нелепо уставилась на одну из фотографии. Изображение расплывалось из-за слез, стоящих в глазах. Но даже это не помешало мне узнать момент, который так хорошо отпечатался в памяти.

Вчерашний день, спортивный автомобиль, я и мальчишка. Его руки, скользящие по моему лицу, короткие поцелуи. Нежные губы оставляющие следы на моей шее… Сквозь лобовое стекло машины нас было хорошо видно.

Один из этих моментов был запечатлён на черно-белом изображении под ногами.

Грудь зашлась в рваных всхлипах.

Всё должно было быть не так… - смазано мелькает в сознании.

За сегодняшний день я все больше и больше убеждалась, что уже не смогу сохранить свой брак. Не смогу быть счастливой с Богданом. Не смогу больше играть роль идеальной жены. Не смогу и дальше тянуть с разговором и притворяться, что не хочу развода.

Но Слава не должен был быть в этом замешан. Богдан не должен был узнать обо всем этом…

Муж резко встал и подошел ко мне почти вплотную. Пробуравил взглядом лицо.

– Кто дал тебе эти снимки? – выдавила я еле слышно.

Мужские губы изогнулись в презрении.

– Тебя это сейчас интересует? Кто принес снимки? – муж сделал еще шаг веред, а мне пришлось попятиться. – Я задал тебе вопрос, отвечай.

Его скулы бешено играли праведным гневом. Кулаки грозно сжались, а грудь часто наполнялась воздухом.

Я уперлась спиной в кухонный гарнитур. Дальше отступать было некуда.

Вскинула на Богдана пустой взгляд и произнесла:

– Я тебе изменила. – простые слова будто повисли в воздухе. Богдан замолчал, и я тоже.

Мы стояли в полумраке нашей кухни, где столько раз пили кофе перед началом рабочего дня. Проводили некоторые семейные праздники. Обедали, ужинали, обсуждая события за день. И однажды даже занимались сексом прямо на этом столе.

А теперь мы стоим здесь и рушим наши с ним отношения.

Но назад пути уже нет.

– И я хочу развестись. – закончила я чистосердечное признание и в ту же секунду почувствовала неимоверное облегчение.

Я не преступница. Я просто человек. Просто женщина.

Женщина, имеющая право на чувства, даже если они сумасшедшие и неправильные.

Это грань моего Безумия. И я готова сделать шаг в пустоту.

Часть II. Глава 1. На осколках страсти.

– Мам, а мы надолго у бабушки в гостях? – спрашивает дочка, пока я кутаю ее в шарф. На улице сегодня холодно, и простуда сейчас будет совсем не вовремя.

Я скольжу взглядом по детскому лицу. Она догадывается. Понимает, что между мамой и папой что-то не так. Не может не понимать.

Прошло уже два дня с того вечера, как я объявила Богдану, что планирую подать на развод. От воспоминаний о его, налившемся яростью, взгляде до сих пор по спине проползают мурашки.

О том, что было дальше даже вспоминать не хочу. Слишком мерзко вновь и вновь прокручивать в голове эхо его криков и оскорблений. (Бессовестный автор не дал посмотреть на самую соль – скандал. Тише, эмоций в этой книге будет хоть отбавляй, и не только хороших)

Единственным выходом в тот вечер было только собрать полусонную Машку и отвезти ее к бабушке, моей маме.

Вчера я начала подыскивать нам квартиру, чтобы не стеснять родителей, хоть те и не против внезапных гостей в нашем лице.

Поговорить с мужем всё же придется. Я прекрасно это осознаю. Но прежде нам обоим следует успокоиться и немного прийти в себя. Крики и гнев не лучший соратник в таких вопросах. Я не виню его за эти эмоции – какой мужчина спокойно бы воспринял новость о неверности своей же жены и ее желании подать на развод?

– Машунь, - спокойно говорю я и заглядываю ребенку в глаза. – Мама и папа пока поживут отдельно. – искренне собиралась продолжить и адекватно все объяснить собственному ребенку, но слова застревали в горле.

Машка волнительно посмотрела на меня и тут же спросила:

– Папа тебя обидел, да? – маленькая детская ладошка коснулась моей щеки в знак неподдельной поддержки. Дыхание перехватило. – Я слышала, как он кричал на тебя в тот вечер. Это из-за того, что ты отвела меня на высокую горку?

Краем глаза заметила, как за моим разговором с дочерью внимательно следит мама, которая сейчас на кухне пьет чай. Ей как раз открывается великолепный обзор на прихожую.

Матери я объяснила все еще той ночью, когда мы приехали. Вот уж от кого я точно не получу ни единого грамма осуждения или упреков – так это от своих же родителей. Наверное, так нельзя говорить, но с ними мне повезло.

– Нет, малышка. – немного охрипше произношу и давлю подбадривающую улыбку. – Ты тут совершенно ни при чем. И папа не обижал меня. Не думай так. Папа хороший человек, и он тебя очень сильно любит. Как и я. Просто иногда в отношениях взрослых людей возникают проблемы, которые никак не решить.

На удивление, дочь совершенно спокойно восприняла эти слова. Пожала плечами, и, видимо убедившись, что ее вины в нашей ссоре нет, беззаботно мне улыбнулась.

– Папа все равно останется твоим папой, слышишь? – я глотаю окончания слов от волнения, но все равно продолжаю. – Вы будете часто видеться с ним, даже если мы больше не будем жить в нашей квартире все вместе. Он не станет тебя меньше любить.

Машка кивает, давая понять, что понимает меня.

– Как только мы все выясним, я обязательно тебе все объясню и расскажу, что мы будем делать дальше.

Девочка уцепилась за мою шею и обняла, вымещая в коротком прикосновении океан детской любви и ласки. А я была ей бесконечно благодарна за то, что она именно такая, какая есть. Спокойная и понимающая. Сколько детей на ее месте закатили бы истерику, требуя немедленно воссоздать привычную для них картину этого мира?

Передав дочь в надежные руки Алисы, чтобы та отвезла ее в школу, я вернулась на кухню и устало осела на край табурета.

Мама тут же подскочила со стула и суетливо начала греметь чашками. Уже через минуту перед моим носом появилась кружка с горячим кофе.

Женщина прятала взгляд, украдкой поглядывая на меня. Она всегда такой была, и меня это забавляло. Боялась вторгнуться на мою личную территорию или переступить грань. Не хотела лезть не в свое дело, особенно когда я стала старше.

Разве хоть одно «спасибо» способно передать благодарность за это? Именно моя мама вложила в мне в голову ценность личности и неприкосновенности личных границ, которые я сейчас пытаюсь передать своей дочери.