Клятва на крови

Угроза, осмелившаяся покуситься на важную королевскую часть тела, недовольно шипела на полу, скаля короткие клыки, еще совсем крохотные, но уже очень и очень острые, как малюсенькие иголочки. Размером создание было не больше хоббичьей руки, но выглядело очень сердитым, хоть и малость помятым. На крупной голове, украшенной зачатками рожек, виднелись прилипшие обломки скорлупы.

— Ой, — вырвалось у Бильбо. В другое время король, наверное, посмеялся бы над тем, как забавно выглядел изумленный хоббит, но сейчас ему было попросту не до того.

Дракон! Яйцо, когда-то найденное его племянниками в северных горах, оказалось жизнеспособным и даже умудрилось развиться во вполне сформировавшуюся особь. Вот дрянь!

Если Торин и был в чем-либо уверен в своей жизни, так это в том, что драконы несут только зло и разрушения. От них следовало избавляться, ибо, если этим тварям удавалось добраться до пищи, они чрезвычайно быстро росли и в скором времени становились настоящим ужасом всех окрестных земель.

Узбад протянул руку и схватил кинжал, валявшийся рядом, в складках его одежды. Пригвоздить мелкое чудище к земле, а потом поскорее свернуть шею, пока он не успел опять пустить в ход зубы…

Но тут его поджидала неудача. При виде кинжала дракончик разинул пасть и зло зашипел. Хоббит, которому, по идее, полагалось испугаться, резво прополз вперед и поднял руку в жесте отрицания. Говорить на кхуздуле он еще мог с трудом, так что старался объясниться жестами.

— Отойди! — велел ему Торин. — Эту гадину следует убить, пока он не вырос и не сожрал всех нас.

Полурослик, если и понял его, не спешил убираться с дороги. Покачав головой, он протянул руки и взял дракончика, приподняв маленькую, но уже увесистую тушку над землей. Тварюшка должна была мгновенно отгрызть ему руку или хоть тяпнуть как следует, но, к удивлению Торина, дракончик тут же успокоился и разлегся на его руках, требовательно ворочаясь и недвусмысленно ворча — жаждал кормления.

Бильбо выпрямился. Вид у него был такой решительный, что узбад сразу понял: он будет сражаться за право оставить дракона себе. И ведь не объяснишь ему, какая это опасная тварь, все равно не поймет!

Разочарованно дернув уголком рта, Торин покинул шатер, оставляя жениха наедине с его питомцем. Проклятье, если дракон вырастет, еще неясно, кто именно будет домашней зверушкой! Сам Торин не встречался с драконами лицом к лицу, но знал, что его предки частенько воевали с этими тварями. И счастье, что предков было достаточно много, чтобы хоть кто-то остался в живых. Взрослый дракон постепенно учится овладевать колдовской силой, эти звери — живое воплощение черной магии.

Торин нашел Бофура и вкратце объяснил ему, что случилось. Мориец удивленно вскинул брови.

— Вот оно что, значит, яйцо оказалось настоящим… Знаешь, узбад, я думаю, ты мог бы оставить этого ящеренка для Бильбо. Парню будет приятно, что ты разрешил, — да и не так уж много слопает это существо… Мы ежедневно кормим моего братца, так неужели не найдем еды для крохотного змееныша?

— Меня волнует не вопрос пропитания, — Торин невольно улыбнулся — во всяком случае, уголки его губ дрогнули в подобии улыбки. — А то, что эта мерзость вырастет. И начнет охотиться на моих воинов или дышать огнем. Я не хочу, чтобы этот глупый невысоклик стал первой жертвой огнедышащего монстра.

— Убить ящера ты всегда успеешь, король, — рассудительно заметил Бофур. — У Бильбо мало радостей сейчас, дай ему возможность заботиться о ком-то. Если дракон станет источником бед, мы просто завалим его камнями под каким-нибудь обвалом, вот и все.

— Надеюсь, ты прав, — Торин невольно обернулся, посмотрев на оставшийся позади шатер, в котором было подозрительно тихо. — Ладно. Пригляди за хоббитом. Если что-то случится, я не посмотрю, что ты мой друг.

— Конечно, господин, — мориец ничуть не испугался мрачного посула и улыбнулся. Он видел, что Торин беспокоится за маленького жениха, — и это его порадовало.

Бильбо просиял, узнав, что дракончика можно оставить. Будучи ребенком, он никогда не просил домашнее животное — а между тем дракон был несколько большим, чем простая кошка или собака. Он в будущем мог научиться говорить, хотя пока что издавал только шипение и изредка глуховато рычал, требуя пищи.

Вопрос кормления стал основным: хоббит непререкаемым тоном велел зарезать какую-нибудь дичь, благо окрестные леса изобиловали непуганым зверьем. Не боясь вида крови, он сам брал в руки куски сырого мяса и кормил маленького дракона, поглаживая другой рукой его горячую чешую.

Дракончику, кажется, это нравилось — по крайней мере, он не пытался отгрызть благодетелю палец и ни разу не зарычал на него, а только подставлял изогнутую горбиком спинку и затихал. В такие моменты глаза его покрывались полупрозрачной пленкой — это значило, что дракон дремлет.

Бильбо очень повезло, что такое существо было рядом с ним. Это отвлекло полурослика от тягот похода — и спустя еще некоторое время хоббит с изумлением обнаружил, что вскакивает в седло без посторонней помощи. Руки его почти всегда были заняты драконом, так что он постепенно учился управлять своей пони коленями, как это иногда делали гномы.

И, разумеется, Бофур продолжал учить его языку подгорного народа.

Когда дракону исполнилось несколько дней, он уверенно встал на лапки. Бильбо был поражен, увидев, что его питомец целеустремленно ковыляет за ним на привале, когда полурослик всего-то отошел в кустики по личной надобности. Ящеренок ловко опирался о землю кончиками сложенных крыльев, пока еще слишком слабых, чтобы поднять его упитанное тельце в воздух. Судя по его мордочке, оставлять заботящегося о нем хоббита дракончик не хотел ни на минуту.

— Ох, глупыш, — засмеялся Бильбо, почесав малыша под подбородком. — Я всего на минутку. Потом принесу тебе ужин, потерпи.

Дракончик не хотел терпеть. Он заполз в куст вместе с Бильбо, спрятался за веткой и напряженно запыхтел.

Хоббит не выдержал и расхохотался. Кажется, у драконов пищеварительный процесс проходил несколько иначе, чем у гномов, людей и прочих двуногих существ, соответственно, и по естественной надобности им нужно было куда реже. Изумление на мордочке дракона, выглядывающей из-за куста, позабавило Бильбо невероятно.

А вот ночью случился небольшой казус. Малыш забрался под бок к хоббиту и наотрез отказался отстраниться, даже когда явился Торин.

— Khagam menu penu rukhs!* — взорвался узбад и за шкирку выволок дракончика из шатра. Вернувшись, он покосился на широкую ухмылку жениха и что-то пробормотал: наверное, не слишком лестное для него.

Бильбо ничуть не обиделся. Он первым потянулся к сердитому узбаду и обнял его за плечи, неспешно массируя усталые мышцы.

— Не сердись, — попросил он, прихватывая губами мочку его уха. — Он ребенок. Он не понимает, что ты меня не обижаешь.