Ключ от миража

— А вы, Олег, значит, чтобы успокоить девушку, решили вмешаться?

— Ну да. А чего он в чужой квартире делал-то?

— Вы этого человека знаете?

— Знаю, конечно, я ж говорю, сосед он. Только он на четвертом этаже живет. Фамилии я его не знаю. Мы незнакомы, просто иногда, когда встречаемся в лифте, здороваемся.

— Теперь, наверное, надолго здороваться перестанете, — сказал Колосов грустно. — Какое все же это дело поганое — убийство, а? Жили все жили, были соседями, и тут вдруг — бац! Олег, у вас лично никаких соображений по поводу случившегося нет? Вы этого убитого из пятнадцатой квартиры — Бортников его фамилия — прежде в доме не встречали?

— Нет, не встречал. Меня ваши уже спрашивали, фото его показывали. Не знаю я его и не видел в доме. А думаю я что? — Алмазов покачал головой. — Ну, к кому-то ведь он приехал в наш дом? Кто-то ему дверь подъезда открыл. И если этот сосед-то наш так свободно в чужую квартиру входит, словно к себе домой, и что-то там сразу после убийства вынюхивает, значит… Я бы на вашем месте его об этом Бортникове спросил.

— Спросим, конечно, — Никита кивнул. — Ну, а вообще, в целом, дом-то ваш как?

— Что дом?

— Ну жить-то вам как в нем?

— Да нормально. Я, между прочим, с детства в нем живу.

— А вы говорили — отец военный. Я подумал, у вас вся жизнь раньше — по гарнизонам, ну, до училища-то.

— Отец работал в вашей системе, — Алмазов кашлянул. — Система исполнения наказаний, внутренние войска. Он замначальника Крюковской колонии был. Мы по гарнизонам не ездили. В Москве жили. Я, правда, когда Омское училище кончал, дома только наездами бывал. А потом нас отселили, дом на капремонт поставили. Такая мука с этими переездами! Ну, потом я вернулся. Мне другую квартиру предлагали, но мама — она тогда еще жива была — сказала: нет, сын, надо домой возвращаться. В старое гнездо.

— Правильно сказала ваша мама.

— Дом у нас хороший. Только вот все прежние соседи кто куда разъехались. Да я, честно признаться, не очень-то и помню кого. Вот Светлану с четвертого этажа. Пожалуй, ее одну. Мы в одной школе с ней учились. Потом у нее родители развелись, она с матерью куда-то переехала. А сейчас, смотрю, вернулась. Ей квартира приватизированная от отца досталась по наследству.

— Олег, а что у вас тут за случай был, говорят, драка, какая-то? — спросил Никита.

— Драка? — Алмазов поднял брови. — Не знаю. Что-то смутно слышал, но… А, говорили, вроде пацанье какое-то подралось, вроде скинхеды кого-то избили. Но точно ничего не знаю, не хочу вас в заблуждение вводить. Это месяца полтора назад было, два.

— А раньше ничего такого криминального не случалось?

— Нет, что вы. До ремонта все было вообще тип-топ. У нас компания была мировая, еще со школы. Мы с парнями весь Сокол вот так держали, — Алмазов улыбнулся. — Школа у нас была восемьдесят пятая, класс крутой. У нас секции были в школе по боксу и по самбо. А вот давно… Ну, когда я сам еще пацан был, мелкий… Этого я сам-то, конечно, не помню, но мать рассказывала. Что-то было, какой-то случай. Она говорила: страшный случай. Долго потом детей одних боялись оставлять. Мать даже с работы уволилась, со мной сидела. Ну, потом снова пошла работать.

— А что за случай-то? — спросил Колосов, закуривая и предлагая сигарету Алмазову.

— Не знаю. Может, и так, ничего особенного. Одни слухи, страшилки.

— Ну, ладно, Олег. Спасибо вам. Больше вас не задерживаю. Извините, что так получилось, что время у вас отняли.

— Спасибо-то за что, за любопытство мое? — Алмазов снова усмехнулся. — Предупреждаю: больше совать нос в чужие дела не буду, себе, оказывается, дороже. А с соседом вы построже. А то, подумаешь, деловой какой. На «бээмвухе» новой ездит с шофером. Выпендривается перед соседями, блин!

И этот небрежный шутливый совет Алмазова почти телепатически передался в соседний кабинет к Николаю Свидерко.

Колосов, заглянув туда, застал там напряженную, почти взрывоопасную атмосферу.

— Вы не имеете права! Я не совершил ничего противозаконного! — это были первые слова, точнее, крик души фигуранта, услышанные Колосовым с порога. Задержанный сидел напротив Свидерко. Он не разделся в теплом кабинете, даже не расстегнул своей щегольской новенькой дубленки. Это был мужчина лет сорока — холеный, гладко выбритый, полный, уже заметно начавший лысеть. Он был близорук и носил модные очки — стекла без оправы. При каждом гневном возгласе они подпрыгивали на мясистой переносице. — Вы не имеете права задерживать меня!

— Вас никто и не задерживает. Пока. Я всего-навсего прошу предъявить ваши документы, — голос Свидерко, однако, звучал весьма зловеще. — И объяснить, как это вы оказались в чужой…

— Вот мои документы. Вот! Паспорт, права, это вот мое служебное удостоверение. А это телефон адвоката нашего банка. Я немедленно ему звоню и все ваши дальнейшие вопросы буду выслушивать только в его присутствии!

— Тихих Станислав Леонидович? — Свидерко, как показалось Колосову, с великим подозрением сличал фото паспорта с внешностью фигуранта. — Вы прописаны по адресу: Ленинградский проспект, дом.., квартира девять?

— Да, именно там я сейчас проживаю. И что? По какому праву вы хватаете меня и тащите в милицию? — Тихих покраснел от гнева. — Где ваш начальник? Я буду говорить с вашим начальником, вызовите его сюда немедленно!

— Я тут начальник. — Свидерко закрыл паспорт, бросил его на стол. — И мы с вами уже разговариваем. Значит, вы проживаете в четвертом корпусе, в девятой квартире, трехкомнатной, вместе с женой и двумя детьми. Брак зарегистрирован. Чудесно, гражданин Тихих. А что же вы тогда делали в квартире под номером пятнадцать?

— А почему вы разговариваете со мной таким хамским тоном?

— Нормальным я тоном с вами разговариваю, — Свидерко мрачно посмотрел на фигуранта. — Я дело об убийстве расследую. Вы такого Бортникова Александра Александровича знали?

— Не знал я никакого Бортникова! Это еще кто такой?

— Труп, — вставил и свое веское слово в эту беседу Колосов. — Труп он уже, к сожалению. Бездыханный. И обнаружили мы этот труп в той самой квартире, куда вы сегодня каким-то образом проникли. Вы не кричите, Станислав Леонидович. Криком все равно ничего уже не сделаешь. Вы поймите, у нас дело об убийстве, и вы самим фактом посещения квартиры уже в нем замешаны, хотите вы этого или не хотите.

— Значит, вы задержали меня только потому, что я сегодня был в пятнадцатой квартире? — Тихих откинулся на стуле. — Да черт вас возьми, как же мне не быть там, если эта квартира моя? Она принадлежит мне. Я купил ее, понимаете, купил, и соседнюю тоже.

Я нанял бригаду мастеров сделать там ремонт и перепланировку!

— Квартира принадлежит вам? — у Свидерко был вид человека, который не верит своим ушам.

— Да, я ее владелец, и у меня все документы в порядке. Если надо, я предоставлю все от договора купли-продажи до…