Ключ

Дармик спустил еще ящик и снял крышку. Он вытащил две первые картины и тоже увидел малыша в одеяльце, а потом на животе. И тут была такая же родинка.

— Где должна быть татуировка? — спросил Дармик.

— На плече, если я не ошибаюсь, — ответил Трелл. — Проверьте на картинах старше. Каждые пять лет на портрете показывают татуировку, но никому эти картины потом не давали увидеть.

Дармика так встревожили картины детей, что он не проверил ящики до конца. Он посмотрел другие портреты, каждый пятый был завернут в пергамент. Он вытащил один из центра и открыл. Там была девушка со светло-каштановыми волосами, которые удерживала изящная корона с камнями. Ее тело было повернуто так, чтобы было видно правое плечо, левая рука придерживала платье, открывая татуировку.

Дармик ожидал не этого. Всех граждан острова метили на запястье, но те метки были простыми, из черных чернил, с символами региона. Татуировки короля и принцев были большими метками на их шеях и плечах, чтобы их видели как символ власти. Эта татуировка была бледной, светло-серой, с изящными линиями красного, вплетенными в сложный символ, который было почти невозможно подделать. Она напоминала уникальное украшение. Вся татуировка была в дюйм шириной, была круглой.

Он вернулся к рисункам детей.

— У вас есть лупа?

Старик прошел в другую часть комнату и вернулся с лупой.

Дармик поднес стекло к картине с ребенком и вгляделся. Родинка стала татуировкой.

— Черт возьми.

— Логично, — сказал Трелл. — Они помечали детей как можно скорее, чтобы их не подменили при рождении.

В этом был смысл. Но Дармик надеялся, что это не окажется правдой. Слухи могли оказаться правдивыми — наследница могла выжить. Если так было, то королевство ждала огромная война.

Дармик провел руками по волосам, вспоминая доказательства отца. Голова и татуировка были у всех, кроме ребенка, принцессы Амер. Она умерла в шесть месяцев, у нее не было татуировки. Может… принцессу Амер забрали из замка во время переворота, подменив другим ребенком? Это объясняло отсутствие татуировки. Настоящей принцессе сейчас было около семнадцати, она была готова забрать трон.

Дармик ударил кулаком по столу, не зная, что делать. Он не мог проверять плечи у всех девушек. Но ему нужно было найти принцессу.

— Пообещайте мне одно, — сказал Трелл.

— Что угодно. Я в долгу за предоставление информации.

Трелл похлопал Дармика по спине.

— Знание — сила. Используйте их с умом, — он сжал плечо Дармика, их взгляды пересеклись. — Больше никаких убийств. Правитель должен защищать народ, а не убивать.

Дармик кивнул.

— Я обещаю не убивать без необходимости.

— Правьте мудро — вы не просто командир, но и принц. Вы знаете разницу.

* * *

— Командир! — Неко подбежал к нему. — Это вам, — он вручил письмо с печатью короля.

Дармик оставил коня в конюшне и шел к королю Барджону, не зная, что говорить отцу о выжившей наследнице.

Дармик открыл письмо и прочитал.

— Король Барджон получил просьбы о помощи от губернаторов Дрездена и Маллена, — сообщил Дармик Неко. — Мятежей в тех регионах стало больше. Приказ короля — выехать этой ночью.

Неко улыбнулся.

— Я передам ребятам.

Дармик мог вернуться к солдатам и работе. Он должен остановить мятежи, поймать наследницу и вернуть королевству стабильность.

Но он покидал не только замок, но и Рему.

Он пошел к ней, желая увидеть ее перед отбытием. Вытерев потные ладони о штаны. Дармик расправил плечи и вошел.

Ее не было в гостиной. Но Леннек не выпускал ее без стражи, а они стояли у двери. Его брат боялся, что она убежит — Рема была на такое способна.

— Рема? — позвал Дармик.

— Здесь, — ответила она из спальни.

Дармик лишь раз был в ее спальне, но в тот раз только придал кровати вид, что она спит там.

Почему она не пришла в гостиную, как требовал протокол? Он застыл. Если Дармик войдет туда, может не сдержать чувства к ней. Ее спальня была местом, где она переодевалась и спала.

Он снова вытер ладони. Черт возьми, он так не нервничал даже перед боем.

— Дармик? — позвала она.

— Иду, — он заставил ноги двигаться к входу в ее спальню.

Рема выглядывала в окно, она была в простом белом и длинном платье. Не придворном, а таком, какое надела бы простолюдинка. В правой руке она держала увядший цветок — который он дал ей в городе. Она опустила цветок на подоконник рядом с чем-то блестящим. Напоминало золотой кулон, который она часто прятала под платье.

Она смотрела на что-то во дворе. Ее волосы сияли в свете полуденного солнца, ниспадали золотым занавесом вокруг ее лица. Дармик представил, как крепко обнимает ее. Но она принадлежала Леннеку. Может, если Дармик уйдет и не будет проявлять интерес к реме, Леннеку наскучит, и он отпустит ее.

— Ты прекрасна, — прошептал Дармик.

Рема повернула голову. Он не хотел, чтобы она услышала.

— Многим мой вид кажется странным, — ответила она.

— Я — не многие. И ты выглядишь уникально, а не странно.

Рема рассмеялась.

— Смотри, — она указала наружу.

Он не знал, стоило ли входить в ее комнату, пока она была там. А если служанка увидит? Но Дармик пришел попрощаться. Леннек был в замке, и если его поймают в ее спальне, наказание будет суровым.

— Я…

— Лошадь красивая. Скорее, пока она не ушла, — она поманила его.

Он не мог противостоять, если были вовлечены лошади. Миновав порог, Дармик попал в ее спальню. Он задел ее плечо, встав рядом. Во дворе торговец лошадьми держал за поводья светло-коричневую лошадь с белыми пятнами. Девочка десяти лет стояла с отцом, подпрыгивала и хлопала в ладоши.

— Помню, как дядя Кар дал мне моего первого коня, Снега, — она звучала тоскливо. — Мне было семь. Это был подарок на день рождения, — она смотрела в окно. — Надеюсь, Снег знает, что я его не бросила.

— Мне жаль, — сказал Дармик.

— Как и мне, — решимость наполнила ее голос. — Но я найду способ все исправить.

Рема повернулась к нему.

— Мне нужно знать, — сказала она, глядя ему в глаза, и отдаленность воспоминаний сменилась мольбой. — Ты сможешь доставить послание моим тете и дяде?

Он уже проверял это. Доставить послание было возможно, но люди Леннека следили за их домом, и Леннек мог узнать.

— Мне нужно подумать, — только и сказал он. Дармик смотрел в окно, не выдерживая взгляд ее голубых глаз.