Ключи и тени
Шрифт:
Одноклассники все чаще ссорились. Из-за пустяков. Всех превзошла Вейда, набросившаяся с кулаками на Меридит за то, что та наступила ей на ногу. Беспокоила Дебру и другая проблема. Ей перестали сниться сны. После маминых слов о третьем необычном сновидении она каждую ночь, засовывая ладони под подушку, ожидала встречи с космонавткой, но та не возвращалась.
— Перед тобой девять карточек, возьми пять. Не переворачивай сразу.
Дебра сидела напротив полного мужчины в роговых очках. Его кабинет всегда казался светлым,
— Смелее.
Профессор Рассел Тревис ворвался в жизнь школьников в середине второй недели заточения и вызвал бурю эмоций в их рядах. Было в его внешности нечто притягательное, но в то же время несовместимое. Из-за полноты профессор выглядел неповоротливым, однако двигался стремительно. Опущенные уголки губ и ранние морщины придавали облику бесконечную грусть, зато умные серые глаза смотрели с толикой мальчишеского озорства. Тревису легко давали далеко за сорок, однако месяц назад ему исполнилось тридцать пять лет. Дебра случайно увидела дату рождения на оставленном однажды на столе удостоверении.
Профессор появился в изоляторе внезапно. Но, в отличие от всех, кого школьники видели за последние дни, не потрудился облачиться в защитный костюм. Это поразило не только пациентов, но и Гранта, вбежавшего в палату следом за Тревисом. Сам страж, разумеется, был в полном обмундировании, призванном обезопасить от смертельного недуга.
— Профессор, что вы делаете?! — вопил он, размахивая руками. — Вы заразитесь!
— Я столько лет имею дело с Хайди, что давно бы заболел, если б мог, — отмахнулся от суетящегося стража Тревис.
Грант опешил и впервые не нашел, что сказать.
— Вы свободны, пристав, — спокойно продолжил новый «гость». — Сомневаюсь, что молодые люди устроят бунт.
Гранту отповедь по вкусу не пришлась, однако спорить он не рискнул. Удалился, но отнюдь не тихо: ударил лучником по прозрачной перегородке. Впрочем, ни стене, ни оружию действия стража вреда не причинили.
— Власть нередко открывает в людях низменные качества, особенно если достоинств было мало, — развел руками профессор. — А теперь, к делу.
Он сообщил, что их совместное времяпрепровождение не будет иметь ничего общего с медицинскими процедурами, к которым они привыкли. Его задача — психологическая часть обследования. Теперь Тревис каждый день забирал по одному или несколько человек. Он не втыкал в подопечных иголки и не проводил никаких других манипуляций.
С ним пациенты занимались тренингами и тестами. Правда, какое отношение те имели к Хайди, пациенты не понимали. Разве что причиной встреч стали злосчастные видения. Однако о них психолог почти не спрашивал.
Мнения о профессоре разделились. Одни считали его неплохим парнем для тюремщика и эскулапа. Другие относились с явным подозрением.
— Он играет с нами! — сердился Дилан, возвращаясь от психолога. — Притворяется добрым доктором. Но я его насквозь вижу!
Дебре Тревис нравился, хотя она не могла назвать ни единой
причины для доверия. Подозревала, друг прав. Общение с психологом напоминало игру в шахматы: неосторожный шаг в сторону, и тебя поймают или съедят. Но Тревис был спокоен, внимателен, умел расположить к себе, а Дебре не хватало человеческого участия. Или его подобия.— Что дальше? — она вопросительно посмотрела на притихшего профессора. Отобранные пять карточек лежали перед ней ровным рядом.
— Переверни одну. Любую.
Средний листочек подцепился за краешек с третьей попытки. Но Дебра нарочно не торопилась, сражалась с неподатливой бумагой, готовилась к любой неожиданности. Справившись с задачей, криво усмехнулась. Подвох был очевиден. Надпись на обороте гласила: «Боб Ралли».
— Это простое задание, — Тревис заговорщицки подмигнул. — Опиши Боба.
— С остальными вы этот тест проведете?
— Уже провёл. Остались ты и твой друг Дилан.
— Но никто не говорил. Обычно мы… — Дебра осеклась, мысленно обругав себя. Конечно, психолог в курсе, что пациенты обсуждают тесты. По-другому и быть не могло. Но терять над собой контроль — верх неосторожности.
— Я попросил каждого держать задание в секрете. Если заранее знать суть, весь смысл пропадает. Вижу, мою просьбу выполнили.
— Что обо мне наговорили?
— Тебе есть чего стыдиться?
Дебра едва сдержала желание запустить чем-нибудь в психолога. Хоть его же статуэткой
— фарфоровым земным шаром. С Тревисом всегда так: увлекательно и опасно. Зубы заговаривает, словно лис бестолковому кролику.
— Вернемся к тесту, — примирительно предложил психолог. — Итак, Боб.
— Боб… — повторила Дебра эхом. Уперла локти в стол и потерла пальцами лоб.
Профессор не прав, задание не простое. Даже если отбросить желание не наговорить лишнего. Что они знают друг о друге? По-настоящему? Не по верхам? Боб Ралли силен физически. Он занимается борьбой. Как учится? Как все.
— Боб способен проявлять участие, — добавила Дебра, подумав. — Вспыльчивый, но не злой.
— Ты о драках на озере и автобусе?
Началось! В зеленых глазах засверкали сердитые огоньки, делая девушку похожей на разъяренную кошку.
— Вам бы тоже не понравилось, пошути кто-то об умершем родственнике, — в запале высказала она. Но, заметив, как плотно сжались губы профессора, уткнулась взглядом в стол и промямлила корявое извинение.
— Бери другую карточку, — предложил Тревис.
Описание следующих двух личностей (выпали Меридит и Мери) снова оказалось хождением по бурелому. Не скажешь же, что одна зазнайка и ледышка, а вторая в лучшем случае — плакса, в худшем — неврастеничка. Пришлось бубнить ерунду вроде «добрая», «отзывчивая» и «симпатичная». Дальше задача еще усложнилась. На обороте четвертого листка значилось: «Вейда Армстронг».
— У-уффф, — выдохнула Дебра, мысленно отправляя Тревиса бродить лесом.
— Проблемы? — профессор приподнял брови.
— Никаких, — девушка с фальшивой улыбкой замотала головой. — Просто… просто…