Князь Демидов. Том X

— Да, это я.

— Сколько различных историй слышали мои уши… Как прекрасных, так и ужасных. Только, я так и не понял, что из них ложь, а что — правда. Но тем не менее, для меня большая честь познакомиться с вами лично! — старичок кивнул в знак уважения: — Меня зовут — Сандер Ларсен. Генерал Королевской армии. И по совместительству, я являюсь Старшим Советником УНБ… Сразу хочу сказать, что я не настроен враждебно или дружелюбно. На данный момент, я — нейтральная сторона, которая обязана выслушать вас и вынести вердикт о том, что делать дальше. Закон един для всех!

— Закон един для всех! — хором повторили солдаты и полицейские.

— Но несмотря на всё произошедшее, вы — наши гости. Оберстлейтенант! Прошу, снимите наручники и блокирующие кандалы со всех, кроме Господина Одинсона и Господина Лафейсона. С ними мы разберёмся чуть позже.

— Вздор! — гаркнул Локи, но тут же получил тычок от старшего брата.

— Благодарю, Старший Советник Ларсен. — я немного размял кисти рук: — Если позволите, то я хотел бы выступать в качестве ответчика за нашу группу.

— Ответчика? — Генерал, как-то странно улыбнулся: — Вообще-то, у нас не суд, а небольшое разбирательство, Владимир Аркадьевич. Так что, обойдёмся без подобной формулировки.

— Нас арестовали и заковали в наручники. — возразил я.

— Вашу… группу обнаружили рядом с пятью трупами офицеров полиции. Достойных, я попрошу заметить, людей, чьи жены и дети остались без кормильцев. Убийство защитников людей — серьёзное преступление, которое карается пожизненным заключением в одной из тюрем строгого режима. — произнёс Ларсен и сел за вытянутый стол, накрытый флагом Норвегии: — Расскажите, с какой целью вы прилетели сюда?

— По личному делу, которое никак не касается Его Королевского Величества и Норвегии в целом. — честно признался я.

— Понимаю. Но мне нужны более раскрытые ответы. Без правды, я не смогу точно вынести вердикт. Понимаете, Владимир Аркадьевич, я, как нейтральная сторона — могу вам помочь, или же наоборот — вынести приговор. У меня есть на это все права. Посему — будьте добры и расскажите со всеми подробностями, что именно привело вас в Норвегию?

— Дело в том, что Господин Лафейсон заключил договор с наёмниками. Те пообещали ему крупное вознаграждение, если тот меня убьёт. — признался я: — После допроса с пристрастием, мы узнали место, где находилась временная база этих наёмников. Но, к великому сожалению, когда мы туда прибыли — то угодили в западню.

— Системы ПВО засекли неизвестный летающий объект. У вас есть сведенья, что это могло быть? — Ларсен вопросительно взглянул на меня.

— Никак нет, Господин Старший Советник. У меня нет догадок. Всё произошло слишком быстро… А, потом я услышал крики своих богинь и увидел тела бедных сотрудников полиции. — ответил я.

— Славно. Нюрс! — старик щёлкнул пальцами и в зал вошло очередное нечто…

Отдалённо это животное напоминало помесь лисы и обычной дворовой собаки. Мех рыжего цвета. Несуразно вытянутые тонкие лапы, как будто были облачены в чёрные перчатки. Из-за мохнатой гривы, казалось, что непонятный зверь недовольно сутулится.

Так вот ты, какая — собака сутулая?

— Ого! Гривистый волк! — очарованно прошептала Уся: — Никогда не видела в живую…

Гривистый волк? То ли собака, то ли лиса в итоге оказался волком.

Подойдя к столу, Нюрс сел. Или села. Я пока не понял, какого оно пола.

— Доброго дня, Господа! — а нет, всё же «она»: — По законам Священного союза, дух-дознаватель обязан убедиться в том, что подозреваемые говорят правду. Господин Демидов, вы позволите?

— Конечно.

Странное животное подошло ко мне и ткнулось мокрым носом в руку.

— Они не убивали полицейских, Господин Старший Советник. — спокойно произнесла Нюрс, и поковыляла обратно к дверям.

И… всё? Нет, всё же духи-дознаватели — крайне удобная штука!

— А вы сомневались. — улыбнулся я.

— Хоть моя помощница Зои и рассказывала, что вы очень благородный молодой человек, который живет исключительно по правилам чести и справедливости… — это я-то? Ха-ха. Смешно: —…но про вас ходит слишком много отвратительных слухов. И не только слухов. Говорят, вы разорвали целую банду преступников голыми руками.

— Я спасал младшую сестру.

— Вы убили польских разведчиков.

— Потому что между мной и Царём Борисом возникло недопонимание!

— Тем не менее, Норвегия — миролюбивая страна. Мы не уважаем насилие и стараемся пропагандировать дипломатический метод решения споров. Нет такого вопроса, который нельзя было бы решить культурным диалогом.

О-о-о… Дедуле бы снять розовые очки. В таком возрасте уже пора.

— Увы, моё мировоззрение отлично от вашего. Я верю в существование необходимого зла.

— Повторюсь — нет такого вопроса, который нельзя было бы решить культурным диалогом. Ваши методы говорят лишь о том, что вы сами ищите драки. Разве нет? — поинтересовался Генерал Ларсен.

— Боюсь, что в большинстве моментов диалог не уместен. Но, кто я такой, чтобы рассказывать вам о своих парадигмах? В любом случае — вопрос с убийством полицейских исчерпан?

— Исчерпан, Владимир Аркадьевич. Дальше этим делом займутся оперативники… — договорить старику не дал грохот от взрыва. Двери отлетели на пару метров, а в зал начал проникать едкий дым от жженого пластида.

Спустя мгновение к нам залетела связанная девчонка в военной форме и шлёпнулась прямо рядом с моими охранниками.

— Нора?! — с ужасом выдохнул Генерал.

— Всё верно. — сквозь дымку к нам зашла группа вооруженных людей в белых масках и чёрных балахонах: — Сандер! Друг мой… Давно не виделись. «Ярость плебсов» успела соскучиться по тебе.

Оп-па! Не может быть… Я едва смог скрыть хищную улыбку. Неужели это и есть те самые террористы, мучавшие простой народ Норвегии?! Хо-хо-хо! Какая удача…

— Какого чёрта ты тут забыл, Хендрик?! — старик поднялся и злобно сжал кулаки. Все солдаты и полицейские тут же навели оружие на нежданных гостей.

— Нужно удалить пару личных дел из полицейского архива! И попроси своих пёсиков опустить оружие. Если, конечно, не хочешь, чтобы мозги твоей дочери вышли подышать свежим воздухом… — прорычал главарь группировки.

— Исполняйте!!! — запаниковал Генерал: — Делайте, как они говорят!!! Быстро!!!

— У-у-у-у… — с неодобрением протянул я: — Плохо дело.