Когда командует мужчина

– Выходит, твое дело в шляпе.

– Угу, в шляпе, – согласился Люк. – Остается мелочь – уговорить Хиллари.

Несколько дней спустя после визита к Люку Хиллари все еще была в возбуждении. Нет, взбудоражили ее не сам визит и не та безобразная форма, в которой Люк предложил, вернее, приказал выйти за него замуж – и это после четырех лет молчания и забвения с его стороны! Все это, конечно, было черт знает что! Но больше всего терзал ее и не давал покоя… его поцелуй.

Она злилась на Люка за то, что он посмел поцеловать ее, а на себя за то, что ответила на поцелуй. А тут еще беспокоило здоровье отца, на котором дурно сказывалась эта несуразная вражда. Он неважно выглядел и легко раздражался, чего с ним прежде никогда не бывало. Она слышала, как он в сердцах отчитывал по телефону кого-то из своих бывших клиентов, обвиняя в предательстве за то, что тот перешел к его врагу Шону Маккалистеру.

Необходимо что-то предпринять. Может, Люк уже пришел в норму. Может, поцелуй и это командирское «выходи за меня замуж» просто способ заполучить ее обратно? Но зачем? Он ведь сам порвал с ней. Что до нее, то в их разрыве она считала себя пострадавшей стороной.

Но что бы там ни было у него на уме, может, теперь, когда он знает, как она относится ;к его предложению, у него хватит здравомыслия обсудить с нею другие возможности.

Пожалуй, имеет смысл потолковать. Она даст Люку еще один шанс. Но на этот раз не пойдет к нему, а позвонит. И она позвонила.

– Хиллари? Привет. Звонишь, чтобы сказать, что согласна? – осведомился Люк.

– Звоню, чтобы выяснить, пришел ли ты в норму, – кисло ответила она.

– Я в полной норме. А как твой папаша?

– Папа очень меня беспокоит.

– Ай-ай-ай! Так ведь дело за тобой. Я предложил тебе способ, как прекратить эту вражду. Тебе решать. Только смотри не ошибись. Правильное решение – выйти за меня замуж.

От этого непререкаемого тона она взорвалась.

– Тебе, видно, наплевать, что я не хочу выходить за тебя? Неужели это неясно?

– А я говорю – хочешь. Ты хочешь меня, Хиллари. А я хочу тебя.

– А что, если я жду от отношений с мужчиной чего-то большего, чем просто физической близости?

– Мало ли чего ты ждешь. Так и заждаться можно.

– Вот и я так считаю. Тебе придется долго меня ждать, Люк. Всю жизнь. – И она бросила трубку.

Люк на другом конце провода даже вздрогнул. Ничего, именно такую ему и надо.

– Ну что, приятель? Чем тебя порадовала твоя будущая, половина? – широко ухмыльнулся Эйб; слышавший все реплики Люка. – Убедил ты сказать «да»?

– Все путем. Вопрос времени, – отозвался Люк опуская трубку на рычаг.

Ухмылка сошла с лица Эйба, он озабоченно хмурился:

– У тебя его в запасе всего ничего. Времени, имею в виду. Учти: Энгус Робертсон появится в Ноксвилле к концу следующей недели, самое позднее – через две.

– Можешь спать спокойно. Хиллари станет моей женой, – твердо заявил Люк. – И задолго до того, как сюда пожалует Робертсон. Все будет в порядке, не сомневайся.

Хиллари была рада, что дала себе передышку, прежде чем приступить к новой работе: ей предстояло занять должность юрисконсульта в общественном Комитете по защите прав потребителей. Не то чтобы новые обязанности не вызывали у нее восторга. Напротив. Работа в комитете открывала перед ней приятную возможность приносить жителям родного Ноксвилла пользу.

Но о какой пользе могла идти речь в том состоянии смятения и растерянности, в котором она находилась последние дни? Даже сейчас, в разгар праздничного вечера, который отец устроил по случаю ее возвращения домой, она по-прежнему думала только о Люке. Вчерашний разговор по телефону никак не содействовал тому, чтобы изгнать его из мыслей. Как раз наоборот. Она все время думала только о нем и о его возмутительном ультиматуме, и чем дальше, тем больше.

– Вот ты где, – окликнул дочь Чарлз Грант, разыскав ее наконец на террасе. – Все спрашивают, куда ты делась. Ты ведь как-никак почетный гость.

– Извини, папочка. Я просто вышла глотнуть свежего воздуха.

Хиллари смотрела на отца с щемящим сердцем – она и гордилась им, и страшилась за него. Несмотря на всю свою импозантную внешность, Чарлз Грант после развода так и не женился вторично. Поэтому Хиллари до сих пор считала, что отвечает за него. Дочернее чувство ответственности в ней всегда было развито, даже сверх меры, а сейчас, когда ему перевалило за шестьдесят, еще усилилось.

– Ты что-то бледен, папочка, – сказала она. – Ты хорошо себя чувствуешь?

– Превосходно. Особенно теперь, когда моя детка снова со мной. – Он потрепал ее по плечу. – А когда мне удастся разделаться с этой нечистью, Шоном Маккалистером, буду совсем счастлив. Знаешь, что он на днях выкинул? Переманил еще одного из моих клиентов. Пятого за этот год. Я уже почти закончил дело о покупке участка, и тут он выхватил его прямо из моих рук. Но ничего, ничего, я с ним расквитаюсь. Дай только срок, увидишь, какой я придумал ход, этот пакостник у меня еще…

Видя, в какое возбуждение пришел отец, Хиллари поспешила прервать его монолог:

– Твоей язве это вряд ли на пользу, папочка. Поговорим лучше о чем-нибудь другом. – И, заметив гримасу боли, исказившую его лицо, всполошилась: – Что с тобой?

– Ерунда. Кольнуло немного.

– Присядь, ну пожалуйста… Вот сюда, – и она бережно подвела его к одному из черных металлических стульев, окаймлявших террасу. – Я пойду в дом – вызову доктора Бейли.

Десять минут спустя Хиллари, волнуясь, наблюдала, как доктор Бейли, измерив отцу давление, скатывает манжетку с его руки. Они расположились в уставленном книгами кабинете, где отец прятал сигары, курить которые ему уже давно было запрещено.

Доктор отвел Хиллари в сторону, предоставив своему пациенту с ворчанием застегивать на рукавах пуговицы.

– Как он? – обеспокоенно спросила Хиллари.

– Неважно. Давление повышенное. И язва, несмотря на все мои назначения, постоянно дает себя знать. Признаться, он очень меня беспокоит.

– Меня тоже.

– Эта нелепая вражда, которой он поглощен, несомненно, мешает выздоровлению. Ей необходимо положить конец, категорически заключил доктор Бейли.

– И будет положен, – ответила Хиллари: она знала, что ей делать. – Не сомневайтесь, будет.

Только после полуночи все гости разошлись, и Хиллари проследила, чтобы отец сразу же улегся спать. Ей очень хотелось выпить чего-нибудь крепкого. Но для того, что ей предстояло, нужна была ясная голова. Телефон в ее спальне не прослушивался – отдельная линия. Сняв трубку, она позвонила в справочную и попросила домашний номер Люка.

Набрала этот номер. Зуммер. Второй. Третий.

– Алло, – сказал Люк.

– Вот что, – объявила Хиллари. – Я выхожу за тебя.