Когда она ушла

Она посмотрела на остальные фотографии и увидела, что по расположению тело очень похоже на тело Ребы Фрай. Присутствовали все детали. Поза в точности такая же. Тело также обнажено, ноги разведены, она сидела абсолютно прямо, в точности как кукла. Искусственная роза лежала на земле между её ног.

Это была настоящая подпись убийцы, его послание. Это и был тот эффект, которого он всё время пытался достичь. Он достиг мастерства со своими третьей и четвёртой жертвами. Райли прекрасно знала, что он готов повторить это.

Посмотрев фотографии, Райли вернулась к разговору с Биллом.

— Мне очень жаль, — сказала она хриплым от ужаса и грусти голосом.

— Да, мне тоже, — сказал он. — У тебя есть идеи?

Райли мысленно снова просмотрела фотографии.

— Я думаю, что парик и роза такие же, как и были, — сказала она. — И лента тоже.

— Верно, они выглядят так же.

Она снова помедлила. Какие улики надеются найти Билл и его команда?

— Вас достаточно рано вызвали, чтобы вы успели проверить следы шин и ног? — спросила она.

— В этот раз место отгородили достаточно рано. Её заметил рейнджер и позвонил напрямую в Бюро. Никаких местных полицейских не ошивалось. Но мы не нашли ничего полезного. Этот тип очень аккуратный.

Райли крепко задумалась. На фотографиях женщина сидела на траве, облокотившись на скалу. В её голове мелькали вопросы.

— Тело было холодным? — спросила она.

— Оно остыло к тому времени, когда мы приехали.

— Как ты думаешь, оно там долго находилось?

Она услышала, как Билл листает свой блокнот.

— Я точно не знаю, но её посадили в эту позу уже поле смерти. Судя по пятнам, в течение последних нескольких часов. Мы узнаем больше, когда её осмотрит патологоанатом.

Райли почувствовала, как в ней нарастает знакомое нетерпение. Она хотела ясно почувствовать порядок действий убийцы.

Она спросила:

— Мог ли он посадить её там, где убил её, а потом привезти на поляну, когда тело уже окоченело?

— Вероятно, нет, — сказал Билл. — Я не вижу в позе ничего странного. Я не думаю, что она уже застыла к тому моменту, когда оказалась здесь. А что? Ты думаешь, он привёз её сюда, а потом убил?

Райли закрыла глаза и задумалась.

Наконец, она сказала:

— Нет.

— Ты уверена?

— Он убил её там, где держал её, а потом привёз на эту поляну. Он бы не стал везти её живой. Он не хотел бороться с человеком в своём пикапе или на месте.

С всё ещё крепко закрытыми глазами, Райли заглянула в себя, чтобы почувствовать убийцу.

— Он хотел привезти только сырой материал, чтобы сделать своё заявление, — сказала она. — Именно этим она для него стала, когда погибла, — предметом искусства, а не женщиной. Так что он убил её, вымыл, высушил, подготовил тело так, как хотел, и покрыл вазелином.

Сцена начала разыгрываться у неё в голове в ярких деталях.

— Он привёз её на место, когда уже начиналось окоченение, — сказала она. — Он всё точно выверял. После убийства трёх женщин он в точности понял, как всё это работает. Он начал творческий процесс с тех частей тела, которые застыли раньше, и придавал ей нужную позу по мере того, как она затвердевала, мало-помалу. Он лепил её, как из глины.

Райли не могла бы сказать, что в следующую очередь она увидит в своей голове — точнее, в голове убийцы. Слова появлялись медленно и болезненно.

— К тому времени, когда он покончил со всем телом, голова всё ещё лежала у неё груди. Он потрогал мышцы плеч и шеи, точно понял, где находятся остатки гибкости, и поднял голову. Он держал её, пока она не окоченела. Возможно, это заняло минуты две или три. Он был терпелив. После этого он отступил на шаг и насладился результатом своего труда.

— Боже, — пробормотал Билл сдавленно, — ты великолепна.

Райли горько вздохнула и ничего не ответила. Она не считала себя великолепной — теперь нет. Она была хороша лишь в одном — в примеривании на себя чьего-то больного разума. Что это говорит о ней? Как это помогло хоть кому-то? Это определённо не пошло на пользу Синди Маккиннон.

Билл спросил:

— Как далеко отсюда, ты думаешь, он держит жертв, пока они ещё живы?

Райли мысленно произвела расчёты, представляя зону на карте в голове.

— Не очень далеко от того места, где он её посадил, — сказала она. — Вероятно, не больше, чем в двух часах езды.

— Это всё ещё большая территория.

У Райли за секунду испортилось всё настроение. Билл был прав. Он не сказала ещё ничего, что могло бы помочь.

— Райли, ты нужна нам на этом деле, — сказал Билл.

Райли простонала сквозь зубы.

— Я уверена, что Волдер так не считает, — сказала она.

«Да и я так не считаю», — подумала она.

— Что ж, Волдер ошибается, — сказал Билл. — И я скажу ему, что он ошибается. Я собираюсь вернуть тебя к работе.

Райли дала словам Билла повиснуть в воздухе.

— Это слишком рискованно для тебя, — наконец произнесла она. — Волдер может уволить тебя тоже, если ты будешь гнать волну.

Билл запнулся.

— Но Райли…

— Никаких «но», Билл. Если тебя уволят, это дело так и останется нераскрытым.

Билл вздохнул. Его голос прозвучал устало и покорно.

— Хорошо, — сказал он. — Но у тебя есть какие-то идеи?

Райли задумалась. Пропасть, в которую она смотрела последние пару дней, становилась всё шире и глубже. Она почувствовала, что то немногое, что осталось от её решимости, ускользало сквозь пальцы. Она не справилась и из-за этого погибла женщина.

И всё же, возможно, ещё есть что-то, что она может сделать.

— У меня назревают кое-какие идеи, — сказала она. — Я дам тебе знать.

Когда они закончили разговор, Райли услышала запах кофе и жареного бекона, донёсшийся из кухни. Там была Эприл. Райли едва встала, а дочь уже готовила завтрак.

«Я её даже не просила!» — подумала Райли.

Возможно, проведение времени с отцом заставило её ценить Райли, хотя бы немного. Эприл никогда не нравилось быть с Райаном. Так или иначе, Райли была благодарна за любую помощь в такие дни, как этот.

Она сидела и думала, что делать дальше. Она планировала сегодня снова поехать на запад по новому маршруту, который нарисовала сегодня, однако чувствовала себя разбитой, выбитой из колеи ужасным поворотом событий. Вчера она была не в лучшей форме и даже позволила себе выпить в Глендиве. Она не может сегодня сделать то же — не в таком состоянии. Она наверняка допустит ошибку. А ошибок и так уже допущено слишком много.