Когда я стала тобой

Схватив книжку свободной рукой – в другой был бокал, – я направилась в гостиную и села на диван. Сделала глоток вина и приступила к чтению.

Первую страницу ты разделила на две колонки, слева написала даты, а справа – короткие фразы. Твой ужасный почерк я разобрала не сразу, но начиналось все с такой записи: «Положила ребенка на живот. Страшно разозлилась, когда я попросила его перевернуть».

Во рту пересохло. Я поднесла записную книжку поближе к лицу и прищурилась.

«Не меняла ему подгузник несколько часов».

«Молоко в бутылочке прокисло».

«У Салливана на ноге синяк и царапина».

Да как ты посмела?

Подумаешь, царапина. У Салливана острые ногти, он и меня иногда царапает.

Зачем ты составила этот список? Кому ты хотела доказать, что я не гожусь в матери?

Дрожащей рукой я поставила бокал на журнальный столик. Внутри меня ураганом вздымался гнев.

Ты собиралась забрать у меня Салливана, верно? Подготовила аптечку, установила колыбель – все это не просто так.

А я еще тебя жалела!

Нет, ты заслужила такую смерть!

Я швырнула записную книжку в сторону и пошла на кухню. От вина свело живот, надо бы перекусить. Что подойдет к красному?

В холодильнике не нашлось ничего интересного. Одна скукота, прямо как в твоем комоде с бельем. В отделении для фруктов и овощей почему-то лежал сыр – много сыра разных сортов, на вид ужасно дорогих. Правда, моего любимого – квадратиками для бутербродов – среди них не было.

Зачем тебе столько сыров?

На одной из упаковок я прочитала надпись на этикетке: «Идеально подходит для шаркутери».

Шаркутери? Что это, черт возьми, такое?

Я вытащила из кармана твой телефон и загуглила это странное слово.

Оказалось, это разные холодные закуски, красиво разложенные на деревянном подносе. Я достала из холодильника все твои сыры и палку салями, затем покопалась в шкафчиках и выудила пачку крекеров и круглую разделочную доску. Господи, Келли, а ты и правда ненормальная. Ну у кого еще на кухне все разложено по корзинкам с бирками? Похоже, времени у тебя было навалом.

Я разложила на доске мясную и сырную нарезку, как было показано на картинке, и сделала шаг назад, чтобы оценить свое творение.

Очень понтово.

Да я прямо создана для этой домохозяйской хрени!

Держа бокал вина в одной руке, а деревянную доску с закусками – в другой, я поднялась наверх и прошла через твою спальню к балкону. Давно мечтала тут посидеть. Дождь еще не прекратился, но под навесом я не промокну. Укуталась в плащ Рафаэля, вдохнула знакомый запах. Открыла дверь и сразу услышала шум ветра – он смахивал на свист, которым меня обычно провожала кучка строителей. Покрепче ухватив бокал и доску, я села в плетеное кресло, которое заскрипело под моим весом. Лишь бы не сломалось – на вид довольно хлипкое.

Я положила доску на колени, сделала глоток вина, и внутри моментально стало тепло. Над землей кружились листья, ветви деревьев раскачивались в бешеном ритме. Хотя по навесу стучал дождь, на балконе было сухо, если не считать мелких брызг.

Не все виды сыров мне понравились: от некоторых пахло вонючими ногами, а другие почему-то были сладкими на вкус. Зато салями просто супер.

Глянув на сарай во дворе, я вспомнила о твоей дурацкой записной книжке. До сих пор не верится, что ты вынашивала коварный замысел…

Нет, я, конечно, сразу поняла, что ты без ума от Салливана – так и поедала его глазами. И я, кстати, в курсе, что ты однажды забрала ребенка у какой-то женщины в магазине, однако лично мне ты казалась вполне адекватной. Только вот потом, когда мы остались у тебя на ночь, ты немного сбрендила и начала вести себя так, будто Салливан – твой сын.

Но даже после этого я и представить не могла, что ты задумала.

Я откинулась на спинку кресла и отхлебнула еще вина. До встречи с тобой я вообще редко его пила – предпочитала дешевое пойло, от которого быстро пьянеешь. Виски, ром, водка, текила и все такое.

Как раз текилу я и пила в тот вечер, когда познакомилась с Аароном. Его сосед выложил у себя на странице приглашение на вечеринку, и я решила, что Аарон обязательно там будет. Не догадывалась только, что на тусовке соберется целая тьма народу. Я пошла туда, чтобы подобраться к твоему сыну, но не могла найти его, потому что ко мне все время приставали другие парни. В итоге я сдалась и позволила какому-то чуваку угостить меня текилой.

Сработало – благодаря этому я и повстречала Аарона.

Голова кружилась, веки налились такой тяжестью, что я с трудом могла держать глаза открытыми. Хотела опереться о стену, но промахнулась и едва не упала.

– Осторожнее! – крикнул кто-то и подхватил меня.

Это был Аарон. Я рассматривала его, пытаясь заметить хоть какие-то черты Рафаэля, однако сын оказался совсем на него не похож. Округлое лицо, мягкие линии – у Рафаэля все более резкое.

– Ты в порядке? – спросил Аарон.

Я опустила голову и кивнула. В животе забурчало, рот наполнился влагой. Я вдыхала носом и выдыхала через рот, чтобы тошнота отступила, но ничего не вышло: через пару секунд меня скрутило пополам, и я была готова заблевать все вокруг. Лицо раскраснелось, над верхней губой выступили капли пота.

Ну потрясающе.

– Потерпи… Идем сюда.

Аарон потащил меня куда-то дальше по коридору и завел в небольшую ванную, где стоял запах пота с примесью легкого мыльного аромата. Я встала на колени перед унитазом, и меня вырвало, в том числе и мимо цели. Дверь захлопнулась – наверное, Аарон ушел. Еще бы, кто выдержит такое отвратительное зрелище.

Очередной позыв рвоты, и я опять склонилась над унитазом. Волосы упали на лицо, и кто-то вдруг собрал их на затылке. Я повернула голову и увидела, что Аарон стоит рядом со мной на коленях.

– Ты не обязан…

– Ничего страшного, – перебил он.

Я собиралась что-то возразить, но меня снова вырвало. Господи, сколько же текилы я выпила?

Оторвавшись наконец от унитаза, я сделала глубокий вдох. Аарон по-прежнему держал мои волосы. Я прислонилась к нему и вытерла пот со лба.