Когда завидуют мертвым

— С чем пожаловали?

— С миром, конечно, — великодушно улыбнулся Людоед. — Там табличка. Мы подумали, что у вас можно передохнуть.

— Правильно подумали, — кивнул человек. — Мы даем временный приют путникам.

— А какие условия?

— Условия простые. С собой никакого оружия. У нас надежное хранилище, куда его можно сдать на время постоя. Никаких курительных и зажигательных принадлежностей. Людей с проказой и лучевой болезнью на территорию не пускаем.

— А расплачиваться чем?

— А что есть? Берем патроны. Десять патронов к «калашу» 5,45 равняются двум патронам к СВД или одному патрону к ВСС. Один патрон к «калашу» 7,62 равняется двум патронам 5,45. Натовские и охотничьи патроны дешевле. Берем хорошо выделанные звериные шкуры. Оружие любое в рабочем состоянии. Гранаты, взрывчатку, топливо, мясо, овощи, семена к морозостойким культурам. Амуниция, бронники, дозиметры, армейские аптечки, шприцы в упаковке, сахар, соль, сигареты или табак. Запчасти для снегоходов и квадроциклов. Оптика. Столярный и слесарный инструмент. Если среди вас есть женщины, то могут оплачивать телом. Если есть мальчики, то можем подобрать клиентов и для них. С вашего согласия, конечно. Короче, все, что угодно. У нас есть еще и магазинчик, где можно выменять что-нибудь. Оплата по нашим девочкам и их услугам отдельная.

— А вам фотоаппарат «Зенит» не нужен? — спросил Крест.

— Да на кой? Хотя наш босс фанат этого дела. Переговорите с ним. Может, он вам отвалит за него горсть патронов или еще чего, а этим вы уже с нашим комендантом расплатитесь.

— А мы можем оружие не сдавать, а оставить в нашей машине? — поинтересовался Варяг.

— Конечно. Только брать его оттуда нельзя, пока вы на постое. А машину загоните в бокс под охрану.

— Помыться у вас можно будет?

— Конечно. Даже попариться. Даже с бабами. — Человек усмехнулся. — За вашу оплату любой каприз.

— Ну что, Варяг? — Крест взглянул на Яхонтова.

— Годится, — кивнул тот. И обратился к местному: — Куда машину подогнать?

— Сейчас покажем, — ответил тот и обернулся к своим бойцам. — Тура, Ферзота, откройте шлагбаум.

— Меня смущает то, что мы будем там без оружия, — вздохнул Николай, когда луноход тронулся к гаражу, у которого встал старший, встретивший их.

— А руки, ноги и голова разве не оружие? — усмехнулся Людоед. — Не дрейфь. Их тоже понять можно. Пустить к себе в крепость вооруженных незнакомцев в наше время весьма глупо. А нам главное — держаться всегда вместе. Нас пять здоровых мужиков. Я подозреваю, что тут много топлива у них. Недаром они запретили курительные принадлежности. Если так, то они сами особо шалить оружием не будут. А если так, то стоит опасаться только их ножей. А холодным оружием меня не очень напугаешь. — Илья подмигнул. — Главное, меня держитесь. Если что, я полон сюрпризов. Но, думаю, все обойдется. Мужики вроде дружелюбные. Да и какой резон им клиентуру отпугивать? Нужное дело делают.

25 Голоса мертвых

— Господи, глаза-то как болят, — дрожащим голосом произнес Константин, растирая одной рукой лицо, а другой крепко вцепившись в руль прыгающего на ухабах внедорожника.

— Ну зачем тебе надо было фотографировать? Вот скажи? Один снимок сделал, так тебе еще два надо было? Зачем, Костя? — причитала его супруга Надя, сидевшая на заднем сиденье машины и крепко прижимающая к себе их четырехлетнего перепуганного сына Егора.

— Ничего ты не понимаешь. Знаешь, сколько получил человек, который сфотографировал момент взрыва горы Святой Елены? Много получил! А ведь он тоже еле ноги унес!

— Ты псих, Костя! Ты же чуть не ослеп!

— Да ерунда. Пройдет. Все равно что на сварку смотреть. Тем более что я зажмурился.

— А что это было вообще?

— Как будто атомный взрыв, — пожал отец семейства плечами, продолжая вести автомобиль.

— О господи! — закричала супруга. — Как такое вообще может быть?! Как?!

— Не ори! Ты Егорку пугаешь!

— А что ты сам говоришь? Атомный взрыв! Откуда?

— Да я могу ошибаться. Может, электроподстанция рванула. Ну там искры и все такое прочее. Ведь машина работает. Электромагнитного импульса, значит, не было. И камера вон работает. Хотя, может, просто далеко до эпицентра… — Последнюю фразу он сказал тихо и сам себе.

— А зачем ты камеру включил? — растерянным голосом спросила жена.

— Да что ей будет? Вдруг что-то еще интересное произойдет. А ее пока включишь, пока она к съемке приготовится. Хренота, вся эта цифровая техника.

— Но это наш последний диск.

— Ага. И шанс отснять эксклюзив.

Машина подпрыгнула.

— Господи, да куда ты гонишь так? — воскликнула Надя.

— Подальше от той вспышки. Надо до ближайшего населенного пункта добраться и узнать, что случилось. Радио шипит только. И у мобилы сеть потеряна.

— Но оно ловило ведь? И я всего час назад Вике звонила…

— Ну, если подстанция жахнула, то, может, и ретрансляторы обесточены. Да успокойся ты!

— Тебе легко говорить!..

— Почему это мне легко? Черт!

Внедорожник влетел в прикрытую травой яму у большого дуба.

— Застряли! Довольна?!

— А я при чем тут?

— Ты меня отвлекала!

Мальчик наконец заплакал, не выдержав напряжения.

— Тихо, Егорка. Успокойся. Надя, да успокой ты его!

— Не ори!

— Да я не ору!.. Тихо!.. — Константин поднял руку.

— Ты это мне или себе говоришь?

— Помолчи минутку! Слышишь? Поезд.

— Тут железная дорога рядом?

— Да. Вроде вон насыпь впереди.

— Вижу! Вижу поезд! — воскликнула Надя. — Господи! Что это?

Константин схватил камеру и стал снимать.

Железнодорожный состав шел совсем медленно и вдруг остановился. Это были два спаренных локомотива, за которыми тянулась вереница рефрижераторных вагонов. Однако что-то тут было не так. В каждом четвертом вагоне вдруг стали распахиваться крыши, и оттуда медленно поднимались какие-то продолговатые остроносые предметы.