Колония лжи

— Может быть, но почему, черт возьми, она не сказала мне раньше, что за всем происходившим на Шетлендах стоял именно он? Это же не мелочь какая-то, такое не забудешь.

— Послушай, Кай, не придирайся к девчонке, дай поблажку. Только вчера ей на голову сбросили бомбу, и она это пережила. Со стороны могло показаться, что ей это ничего не стоило, но я так не думаю. Да еще и два ее друга, Спайк и Келли — или кто она в действительности была, — погибли у нее на глазах. Разумеется, она шокирована.

Я останавливаюсь и смотрю на Фрейю. Вспышка молнии на мгновение выхватывает ее из темноты — тоже промокшую, с короткими, рыжими на кончиках и светлыми у корней, прилипшими к коже волосами. Дрожа от холода, она объясняет мне, что и как, объясняет то, что я должен был понять сам.

Костяшками пальцев стучу себя по голове.

— Да чтоб его. Ты права.

— Конечно, права.

— Ты настоящий друг, — говорю я и уже делаю шаг вперед, чтобы обнять ее, но в последний момент замираю и опускаю в нерешительности руки. Может, нельзя?

Фрейя, если что-то и заметила, виду не подает и только усмехается.

— Да-да, настоящий.

— И что мне теперь делать? Вернуться, поджав хвост, чтобы вымолить прощение у Шэй и еще раз попытаться врезать Алексу?

— Похоже на план. Идем.

Она берет меня под руку, мы делаем шаг в нужном направлении…

Вспышка!

Удар грома!

Взрывная волна разрывает ночь.

Мы ныряем в лес.

34 ШЭЙ

Взрыв раскалывает ночь, отбрасывая меня к только недавно произошедшему, к дому, к бомбе, к Келли/Дженне, и я съеживаюсь от страха. Лишь через секунду до меня доходит, что все это не здесь, а где-то далеко.

Елена кладет руку мне на плечо и помогает подняться.

Ксандер стоит в центре группы «Мультиверсум»; говорят сразу все, и слова понемногу начинают проникать в мое сознание:

— Отсюда надо убираться сейчас же.

— Сможем взлететь в такую погоду?

— Без огней?

— Если придется, сможем.

Все торопятся, бегут, суетятся вокруг стоящего в ангаре самолетика.

Наконец мне удается привлечь внимание Ксандера.

— Что случилось?

— Мы установили взрывное устройство на дороге, по которой сюда приехали, — объясняет он. — Оно сработало. Дистанционная камера подтверждает, что там были военные, ПОН. Они каким-то образом выследили нас и сейчас направляются сюда. Взрыв задержит их, но ненадолго.

— Где Кай? С ним все хорошо?

— За Каем и Фрейей присматривает один из наших; они в порядке и уже возвращаются.

Большие двери ангара распахиваются, и нас захлестывает порыв ветра и дождя. Тьма уже не такая густая; рассвет приближается, но сырой и тусклый.

Ксандер поворачивается ко мне.

— Решай сейчас. Присоединяйся к нам. Вместе мы сумеем изменить мир.

Я смотрю на него. Он рехнулся, если думает, что я хочу изменить мир по его замыслу, или вообще соглашусь делать что-то вместе с ним после всего, что он натворил, только потому, что я его дочь. Но я прячу эти чувства поглубже.

Что с твоей другой дочерью? — мысленно спрашиваю я. Где настоящая Келли?

В ауре Ксандера неуверенность, сомнение, то, что обычно ему не свойственно. После недолгого молчания он качает головой. Нам нужно, прежде чем я стану отвечать на твои вопросы., научиться доверять друг другу. Идем с нами и узнаешь.

Придется пойти с ним. А как иначе? Я никогда не найду Келли, если он сам этого не захочет, и кроме него никто не знает, где она сейчас. Кай не поверил тому, что я говорила ему о ней и Дженне.

Алекс протягивает руку, и я, вместо того, чтобы оттолкнуть ее, протягиваю свою. Посреди окружающей нас суеты — его улыбка. Он опускает руку в карман, вынимает — и с его пальцев свисает ожерелье.

На цепочке болтается золотая модель атома, точь-в-точь такая же, какая была на настоящей Келли в тот день, когда я увидела ее в лесу. В день ее исчезновения.

— Можно? — спрашивает Алекс, и я наклоняюсь вперед, а он застегивает замочек. Атом скользит холодком по коже.

35 КАЙ

— Можешь посмотреть, что там происходит?

Фрейя замирает на секунду с отрешенным лицом.

— Дорога. Та, по которой мы приехали. Взрыв случился в нескольких километрах отсюда. Думаю, это солдаты. Сейчас они разбирают завал, освобождают проезд и скоро двинутся дальше.

Прячась за деревьями, мы перебегаем к ангару, где люди уже поднимаются на борт небольшого самолета. Шэй уже готова ступить на трап, но, заметив нас, поворачивается.

Рядом, держа руку на ее плече, стоит Алекс.

— А, Кай, это ты. Ты с нами? Если нет, то прощай.

— Отпусти ее!

— Моя дочь свободна и сама решает, что ей делать. Сейчас она отправляется с нами, и это ее право.

— Твоя… что? — Нисколько не сомневаясь, что Алекс разыгрывает какой-то свой очередной трюк, я смотрю на Шэй, жду ее ответа, подтверждения, что это все ложь, но она молчит и только виновато отводит взгляд.

— Шэй? Это правда? Он действительно твой отец?

Она беспомощно пожимает плечами.

— Да, правда.

— Он что-то сказал тебе? Не верь ему.

Шэй качает головой.

— Нет. Мама рассказала.

— Что? — Я смотрю на нее абсолютно пораженный.

— Она рассказала мне об этом перед самой смертью.

— И ты, зная об этом все время, молчала?

Шэй не отвечает — да и что она скажет? А ведь мы договорились — никаких секретов. Ладно, наверное, было что-то такое, о чем она не успела рассказать просто потому, что не представилось удобного случая, но скрыть такое! После смерти ее матери мы все время были вместе, вместе добрались до Шетлендов, и подходящих моментов хватало.

Но и это еще не все. Вот она стоит здесь, уже собравшись улететь с ним, хотя буквально только что пообещала никогда больше не исчезать снова. Этого не может быть.

Не может.

Но оно здесь, подтверждение — в ее глазах. Эти глаза умоляют о прощении, она тянется мысленно ко мне, но я отталкиваю ее.

— Ты уходишь с ним по своей воле? — спрашиваю я.

— Да, — говорит она. — Извини. И мне очень жаль. — Но в ее глазах не только сожаление, но и что-то еще. Она снова тянется ко мне, и я снова отталкиваю ее. О чем говорить, когда она уже все решила и улетает с Алексом. Своим отцом.