Коловрат. Знамение

Ратиша кивнул и, чуть пришпорив коней, ускакал вперед с десятком воинов, скрывшись за поворотом. Но спустя недолгое время вернулся и замахал рукой, подавая знаки.

– Есть тут хорошее место, – сообщил он боярину, приблизившись, – быстро нашли. За поворотом река уже видна. Там брод, похоже. А рядом с ним широкая поляна, на высоком берегу, аккурат к речке примыкает. Самое место там на ночлег остановиться. Весь обоз поместится, да обороняться легко в случае чего. С одной стороны река, с другой лес, дорога.

– От кого обороняться-то собрался, Ратиша, – поддел его Захар, – от медведей али волков? Тишина в наших землях давно уж.

– Не скажи, – насупился Ратиша, многозначительно положив ладонь на привешенную к поясу палицу. – С месяц назад в здешних местах лихие люди немалым числом обоз с людьми купца Доброжира ограбить хотели. Еле ноги его работные люди унесли.

– То-то и оно, что работных людей пугнули, не купцов же, – кивнул Захар, – что у них отбирать-то было? Исподнее разве что. Доброжир пеньку в здешних местах собирает да лес рубит.

– Что отнять хотели, про то мне неведомо, – пробасил в усы Ратиша, – а только слыхал, кончили тогда пятерых лиходеи. И это точно неподалеку было. На этой самой дороге. А она тут в Чернигов одна ведет.

– Оборонять обоз, говоришь, там лучше? – озадачился Евпатий и порешил, недолго думая: – Ну, значит, там и встанем. Не пеньку везем.

Расположившись на ночлег, путники освободили тягловых коней от хомутов и остальной упряжи. Оставили, стреножив, пастись на лужайке тут же, возле телег. Места между лесом и рекой хватало. Холопы развели огонь и занялись приготовлением ужина. А воинов Ратиша расставил вокруг обоза по несколько человек. Большая часть ратников отгородила его от леса, остальные прикрывали повозки, расставленные по обычаю кругом, со стороны дороги. В центре круга соорудили походный шатер для боярина. Чуть поодаль палатки для приказчиков. Половина ратников тоже отдыхала, сидя на повозках, остальные прогуливались вдоль них с мечами, как часовые, посматривая за порядком и болтая в отсутствие опасности. Холопы поили коней.

Понаблюдав за тем, как Ратиша все устроил, Кондрат остался доволен. Этот дядька свою службу знает.

– Неплохую Ратиша поляну выбрал для ночлега, – вынужден был признать Захар чуть позднее.

Уже стемнело. Они с Макаром и боярином сидели у костра и под треск сучьев в огне поедали свежеприготовленного лося. Путники, конечно, везли с собой припасы – путь не близкий. Но все тот же Ратиша оказался неплохим охотником. Точнее, ему повезло. Буквально в сотне шагов от реки, во время обхода близлежащей территории с лучниками, он наткнулся на лося, который мирно пил воду, – живности в здешних лесах было много. И теперь боярин с приказчиками мог полакомиться свежей лосятиной.

Глава девятнадцатая Лихие люди

Ночь, вопреки ожиданиям, прошла спокойно. Никаких разбойников поблизости не оказалось. И наутро обоз в полном составе двинулся дальше. Дорога все так же шла через густой сосновый лес и вскоре привела их на берег другой речки, довольно мелкой и узкой на вид, которую путники из Рязани намеревались преодолеть не останавливаясь. Но речушка обратила-таки на себя внимание боярина. Дно у нее оказалось илистым, и несколько телег завязло. Пришлось холопам лезть в воду и толкать. К счастью, недалеко. Никаких мостов здесь, понятное дело, и в помине не было.

– Что за речка? – без особого интереса уточнил Кондрат, оказавшись уже на другом берегу. Он не ждал точного ответа, ибо речка была неприметная, таких на Руси были тысячи, и приказчик мог ее и не знать. Но он знал.

– Это Дон, хозяин, – спокойно ответил Захар, проезжая мимо, – здесь исток его недалеко. Ты не смотри, что он на ручеек похож. Дальше на юг он силу набирает большую.

– Дон? – от удивления боярин даже остановил коня и воззрился на речку, носившую священное для каждого казака имя. – Ты уверен?

– Ну да, – кивнул Захар, – река как река, ее тут все знают. Рыбы много. А что не так?

Кондрат с удивлением смотрел на эту речушку, а перед его внутренним взором текла другая широкая полноводная река в сотню метров между берегами, величаво несущая свои воды на юг к морю. Там он купал отцовских коней и сам купался вместе с ними. А иногда ловил рыбу. «Неужели здесь и рождается тот самый Дон, на котором я вырос? – ухмыльнулся Кондрат, на которого вдруг накатили детские впечатления из прошлой жизни, – бывает же, однако». Но, видя, что приказчик смотрит с недоумением на внезапно размякшего от нахлынувших воспоминаний сотника, он нахмурился, отогнав эти воспоминания. И пустил коня вскачь. Мало ли что было когда-то, да и было ли.

До ближайшего города, по словам Захара, оставалось еще полдня, да и то он стоял в стороне от дороги. Боярин, щурясь на полуденное солнце, попытался выведать у приказчиков, какие еще есть поблизости населенные пункты. Говорить можно было громко, благо ратники поотстали или с Ратишей вперед уехали.

– Ижеславль и Белгород в наших землях еще вчера позади остались, по правую руку от Пронска, на севере, – просветил забывчивого хозяина Захар, обрадовавшись возможности разговора. Не любил он молчать. – Нынче мы через лес по земле вятичей путь держим в сторону города Чернигова, что своими ярмарками славится. Но до него еще далеко. А ближайший город Дедославль от нас опять же по правую руку в лесах затерялся.

Захар умолк ненадолго, бросил взгляд на молчаливого Макара, что покачивался в седле чуть сзади по узкой поросшей травой дороге, где едва могла проехать одна телега, и продолжил:

– Но мы его тоже стороной обойдем. Разве что скоро до перекрестья дорог доедем, где сходятся пути от Дедославля, Девягорска и Новосиля, что в верховьях речки Зуши стоит. Мимо Новосиля к вечеру проедем, можем и не заезжать вовсе, если надобности не будет. Небольшой городишко. А вот когда вновь доедем до Оки, которая здесь большой изгиб дает, вот там и начнутся населенные земли. Там дорога пойдет вдоль реки, а за ней много вятичских городов стоит: Мценск, Домагощ, Кром, Спашь и Корачев. На севере Козельск, что на речке Жиздре выстроили. В общем, начнутся обжитые места. Потом и Болдыж будет у нас на пути, это почитай середина дороги. Ну, а в самом конце тех земель и стольный Чернигов-град, куда мы княжеские подарки везем. А пока что леса глухие кругом да дорожка узкая.

– Побыстрее бы проехать эти леса, – пробормотал сзади Макар, – не нравится мне здесь.

– Что, нагнал на тебя страху Ратиша своими байками? – подзадорил его Захар. – Походная жизнь надоела?

Макар смолчал, разглядывая темный лес да замшелые сосны, среди стволов которых взгляд быстро терялся в темноте подлеска. И это несмотря на то, что еще не настало даже время обеда. Но Кондрата такая походная жизнь не пугала. Тем более что он проводил ее в седле вместе со своими ратниками и понемногу примечал их лица и запоминал имена, а кое у кого и привычки. Путь впереди был длинный, и боярин собирался его использовать для знакомства со своими служилыми людьми. Дружина – это семья. И с этими ратниками ему когда-нибудь обязательно придется вместе воевать. А свою семью ты должен как минимум знать. Так в любой армии заведено.

Неожиданно далеко впереди послышался крик. Потом еще один. Затем все стихло.

– Мне послышалось? – вслух спросил боярин, привставая на стременах и тщетно всматриваясь в глухой лес.

– Да вроде кричали, – подтвердил Захар, – где-то там, впереди за поворотом.

Вдруг впереди снова послышались крики, потом до боярина донеслось несколько душераздирающих воплей, словно кого-то лишили жизни. А следом и отдаленный звон оружия.

– Накаркал Ратиша, – сплюнул Макар.

– Может, на него и напали, – предположил Захар, – слыхал звон мечей?