Конкур со шпагой

– Ну, хорошо... Недавно у меня был день рождения. Павлик приготовил мне какой-то необыкновенный подарок и, конечно, не утерпел, проговорился. Нет, он не сказал, что именно, но все время таинственно намекал, что такого я еще никогда не получала и не получу...

– И что же это оказалось?
– Мне не удалось скрыть тревоги в голосе. И Лена это почувствовала.

– Я так и не узнала. Он пришел в тот вечер весь в слезах... И в крови... Кто-то очень жестоко и умело избил его... И отобрал подарок... Как большой хулиган у маленького мальчишки. А незадолго до этого, не знаю, почему говорю вам это, Павлик здесь, конечно же, не виноват, свекровь жаловалась, что у нее пропали запонки покойного мужа. С какими-то красными камешками. Не очень ценные, но дорогие ей как память.

– Скажите, Лена, а кража у профессора? Мишка уже появился тогда в вашем доме?

– Нет.
– Она подумала.
– Нет. После этого. Сразу после этого.

Я встал, время уже позднее.

– Спасибо вам, Лена, за важные сведения. Вы не будете в обиде, если я еще раз навещу вас?

– А если я скажу нет? Тогда вы не придете, конечно? Не беспокойтесь, я все понимаю. Заходите. Лучше вечером.

Сейчас бы сесть да хорошенько, не торопясь, подумать. Но времени для этого не было. Надо было набирать побольше фактов, а уж потом тасовать их и раскладывать, чтобы получилась ясная картина во времени и пространстве. Несомненно, что мы вышли на какую-то "кладбищенскую" группу. Даже если она и имела отношение к пропаже шпаги, деятельность ее много раз была более серьезной. Шпага, по-видимому, просто эпизод, проходной номер в представлении. Сейчас, как никогда, нужна осторожность. Контакт с группой необходим, но очень безобидный, не затрагивающий ее основных интересов, главного круга деятельности. Кое-какие соображения у меня появились, но прежде надо было посоветоваться с Яковом.

Когда я вернулся в райотдел, мне сообщили, что меня ждет какой-то "полупьяный". У моей комнаты действительно сидел Мишка и плевал на пол. Я попросил нашу уборщицу принести мокрую тряпку. Мишка сделал все, что положено.

– Заходите, гражданин Полупанов, - сказал я.
– Почему вы не явились в назначенное вам время?

Он сел, положил руки на колени и принялся их гладить, будто хотел привести в порядок свои брюки, которые нуждались в этом, судя по всему, со дня покупки.

– Занят был. На работе. Я - трудящий человек.

Вошел Яков и сел на подоконник.

– Это обязательно?
– хмуро кивнул в его сторону Мишка.

– Это нам решать, хорошо?

– Да уж конечно... Ваша сила.

– Вот именно. Так, первый вопрос - зачем вы заходили вчера к Всеволожским?

– Говорил уже: Пашку проведать.

– Вы его друг?

– Знакомый. Какая у нас дружба?

– Когда вы его видели в последний раз?

– Не помню. Давно.

– Почему же давно? Ведь вы работаете вместе?

– Ну? Из Пашки какой работник?

Я не мог оторвать взгляда от его рук, переглянулся с Яковом. Мишка это заметил и снял руки с колен, попытался засунуть их в карманы брюк.

– Руки на стол!
– вдруг гаркнул Яков.

Мишка вздрогнул и положил руки на стол - ладонями вверх. Яков схватил его правую руку и повернул: костяшки пальцев припухшие, суставы в ссадинах, уже заживших, но недавних.

– Кого же это ты так бил, не жалея собственных костей?

– Не бил - оборонялся. Кого - не помню и не знаю. По пьянке какой-то урка навалился.

– Яков, побудь здесь.
– Я вышел в соседнюю комнату и позвонил Павлику.

Он снял трубку сразу, будто сидел у телефона и ждал звонка, не моего, естественно.

– А, князь...

– разочарованно приветствовал он меня.
– Я нынче никого не принимаю - мигрень и подагра. А дворецкий запил, некому к телефону подойти...

– Паша, ты заявлял в милицию, что тебя избили?

– А меня никто...

– Хватит, Павел, не дури! Пиши заявление. Продиктовать? И ко мне, сейчас же.

– Нет, Сергей Дмитриевич, не буду.

– Ты что?

Он долго молчал.

– Нет, не буду. Там, знаешь, люди какие страшные. Еще хуже будет. И тебе не советую с ними связываться...

– Паша, - я еще надеялся пристыдить его, - ты же сам просил за тебя заступиться! А теперь - в кусты?

Он не ответил и положил трубку. Я снова позвонил - бесполезно - и вернулся в кабинет.

Яков встал из-за стола:

– Продолжай, Сергей, а то уж он совсем заврался, даже противно. Оказывается, из колонии совершили побег двенадцать рецидивистов и все навалились на него. Он их раскидал, и они разбежались.

– Ну и хватит, - сказал я, - этого пока вполне достаточно. Будет заявление потерпевшего, примем меры. Будь здоров, Миша.

Мишка забрал свое удостоверение и вышел ошарашенный. Он не рассчитывал так легко отделаться.

– Он - Пашку?
– спросил Яков.

– Пашка молчит, боится. И не столько Мишку. Надо всерьез этой компанией заняться. Думаю, дядя Степа работает там же.

– Зря ты его отпустил.

– А что делать? Прижать-то его пока нечем. Я хочу с другой стороны подобраться к ним.

– Со стороны кладбища?
– догадался Яков.
– Сможешь сегодня туда выбраться? На разведку?

– Как получится.

– Постарайся, Серега, не тяни.

– Заскочу на рынок - и туда. Знаешь, я что подумал? Ираида Павловна из тех дам, что запасаются провизией только на рынке - хоть на последние копейки, но... престиж. Искать надо поближе к ее дому...

– Старый?

– Да, начну с него. Вдруг и нам повезет. Не все же горбом, должна же быть и удача в нашем деле.

Глава 4

Нам действительно повезло. На Старом рынке Сурков наметанным глазом сразу выделил средних лет грузина: распахнутый халат, под ним - строгий костюм, белая сорочка, хризантема в нагрудном кармашке пиджака - прямо благородный жених, но главное - галстук заколот миниатюрным кинжалом с блестящим камешком. Мы пригласили его в дирекцию.

Он оказался не Гельминтошвили и не Аскаридзе, а Бамбуриди.

– Слушай, - сказал он мне.
– Может быть, я обидел тебя? Нет? Может быть, обманул твоего сына? Нет? Может быть, я нехорошо посмотрел тебе вслед? Обратно нет? Так почему же ты не уважаешь меня? Отрываешь от работы? Позоришь перед советскими людьми честного человека?

– Вы знакомы с гражданином Пахомовым?

– Очень знакомый! Очень большой и хороший человек, профессор.

– Откуда вы его знаете?

– Это не скажу - режь меня! Но я не могу подводить женщину, даму!

– Зачем вы с ним встречались?

– Вот это не секрет. Предлагал мне купить у него саблю.

– Купили?

– Ха!
– Он ударил ладонью в ладонь.
– Зачем, слушай? Я нашел другую, тоже хорошую, но дешевую. Теперь у меня все есть, чтобы хорошо жить. А профессор - уважаемый человек, у него даже есть орден, - он сказал такую цену, что я сразу забыл русский язык. Я бы мог купить, конечно, и ходить в одних, прости, дорогой, трусах и с саблей на боку, да?