Конкур со шпагой

– А у кого вы купили саблю?

– Тоже очень достойный и почтенный человек. Его зовут дядя Степа, и он держит контору на кладбище.

– Что?!

– Что с тобой, дорогой? Не волнуйся, пожалуйста.

– Опишите мне саблю!

– Что говоришь?

– Какая она?

– Лучше один раз увидеть... Пойдем, дорогой, не волнуйся. Я ее под прилавком держу. Сабля старая и плохая совсем.

Это действительно была сабля. Старая и плохая. Обыкновенная полицейская "селедка" в ободранных ножнах, с деревянной рукояткой, медными оковками и дужкой...

– Куда теперь?
– спросил водитель.

– На кладбище. Только без шуток. Не до смеха.

– Да уж вижу.
– Он был человек пожилой, многое повидал на своей работе и знал, как себя вести: когда пошутить можно, когда лучше помолчать, а когда и помочь.

Дорогой я доработал легенду, прошелся по ней, проверяя слабые места.

– Маскировку нарушать не будем?
– спросил водитель.
– Тогда я здесь остановлю, вдоль стены идите, там и конторка.

Я пошел вдоль старинной стены, которую кто-то догадался поверх камня покрыть штукатуркой. Она отваливалась кусками, и на ней было удобно писать - чем угодно и все, что угодно. Возможность эта с лихвой была использована. Покойникам-то, по ту сторону стены, все равно, а живым...

Я подошел к воротам. Прямо в стене было сделано окно, и я увидел в него обычное служебное помещение с конторскими столами, ящичком-сейфом, счетами и скоросшивателями.

Начальник был, к счастью, один. Он скорчил подобающую случаю физиономию, полагая, что я пришел сюда именно с тем, с чем приходят в эту контору - выпрашивать место получше для дальнего родственника. Я объяснил, что рассчитываю на частную беседу, не имеющую отношения к его должности, и что мне рекомендовал его "горский князь Бамбуриди".

– Стефан Годлевский к вашим услугам.

– Давайте договоримся не валять дурака, дядя Степа. Будем говорить как деловые джентльмены или бездельники-босяки?

– Только как джентльмены. Иначе я не могу с таким достойным человеком. Кофе, коньяк?
– Он запер дверь и выставил из сейфа-ящичка все, что нужно, даже лимон и блюдечко с маслинами. "Настоящий деловой человек".
– Зовите меня пан Стефан, так принято среди близких мне людей. Что привело вас ко мне?

– Если позволите, я начну издалека.

– Буду счастлив.

Я закурил, сел посвободнее и начал свой рассказ, надеясь, что он сложится у меня достаточно убедительно.

– В далекое бурное время гражданской войны моя предусмотрительная бабушка превратила все семейные ценности в красные кружочки с профилем обожаемого государя императора...

– Судя по вашей хорошей фамилии, получилась приличная сумма?

– Не такая уж приличная - так, про горький день... Судьба занесла наше семейство в Тифлис. В то время его только что захватили или оставляли проклятые белые. В наш маленький домик ворвались казаки, они потребовали "денег на дорогу". Бабушка вынула из ушей серьги, дедушка отдал свои часы фирмы "Павел Буре". Но, видимо, проклятые белые собирались очень далеко и этого оказалось мало. Дедушка стал протестовать. Есаул вышел за дверь и оттуда крикнул: "Петруха - в расход и на-конь!" Все высыпали за ним, остался один Петруха. Он вынул шашку, примерился, посмотрел по сторонам...

– Как интересно вы рассказываете, будто сами были свидетелем.

– Неудивительно: я много раз слышал этот рассказ в детстве, и он врезался в мою девственную память. Однако я попросил бы вас не перебивать меня без нужды - я очень волнуюсь и боюсь потерять нить своего повествования. ("Ну ты даешь, Оболенский", - сказал бы Егор Михайлович. А что он скажет, когда узнает о моей самодеятельности, об этой наспех сколоченной дурацкой легенде - страшно подумать!)

...Да, он вынул шашку и посмотрел по сторонам, как бы выбирая, на чем ее попробовать первым ударом. Взгляд его мутных от пьянства глаз упал на хорошенькую гипсовую кошечку-копилку, которая стояла на столе, покрытом скатертью. Взмах, удар... Вы, конечно, догадались, что моя предусмотрительная бабушка держала в этой кошечке все наши сбережения. И действительно, кому бы пришло в голову искать их там, куда нормальные люди и дети собирают пятаки?

Изумленный Петруха смотрел на обломки кошечки, среди которых высилась внушительная, почти не развалившаяся кучка золотых монет. Он, как пьяный, отбросил шашку, подошел к столу, оглянулся, прошептал что-то и завязал в аккуратный узел нашу скатерть вместе с обломками и денежками...

– И был таков?

– И был таков. "Кошечку, купите точно такую кошечку, - шептала полумертвая от пережитого ужаса бабушка, повисая на руках дедушки, - она спасла наши жизни!"

Бабушка, как видно, так и не оправилась до конца от потрясения. Она, как самое дорогое, хранила новую кошечку и завернутую в шелковый платок простую казацкую шашку.

– Хорошая история! Еще кофе?

– Нет, спасибо, не откажусь от рюмки.

– Хорошая история. Но я не совсем понимаю вас. Вы пришли ко мне как коллекционеру, верно я вас понял? И хотите продать мне эту историю? Вас не совсем верно информировали. Хотите знать, что я собираю? Только не удивляйтесь. Весь мир, как сумасшедший, что-нибудь коллекционирует и, уверяю вас, подчас самые неожиданные вещи: игральные карты, ярлычки от сигар и обертки бритвенных лезвий, подсвечники в виде голых девушек и зажигалки, пивные ключи и наклейки с плавленных сырков, курительные трубки, принадлежавшие Шерлоку Холмсу, и столовые приборы, украденные из ресторанов. Соловей-разбойник тоже был собирателем: он коллекционировал головы убитых им богатырей. А я собираю... эпитафии. Это очень поучительное и полезное увлечение. Когда-нибудь, если мы подружимся и проникнемся взаимным доверием, я покажу вам несколько собранных мною томов. Они профессионально классифицированы: литературные (в стихах и прозе), надгробные надписи всех времен и народов, надписи, сделанные над могилами почти всех великих людей, оригинальные изречения неизвестных и многое, очень многое другое. Но интересные истории, даже такие прекрасные и достоверные, как ваша, я не собираю. К сожалению, вас ввели в заблуждение. Надеюсь - невольно.

– Вы не дослушали меня, пан Стефан. Моя бабушка считала эти реликвии основой нашего семейного благополучия. Но случилось несчастье. Один из наших недальновидных родственников после кончины бабушки сдал эту шашку в милицию, убоявшись ответственности за незаконное хранение холодного оружия. И словно порвал этим нить, связующую... (Тут я немного запутался, вполне, впрочем, натурально.) Наш дорогой дедушка еще жив, и он свято верит, что, только восстановив этот магический треугольник - кошечка, красные кругляши и казацкая шашка, - мы вернем семье ее благополучие. Не хватает только последней. Теперь вы уже начинаете понимать меня, не правда ли?

– Продолжайте, умоляю вас. Вы не представляете, как мне становится интересно...

В это время в дверь постучали. Честное слово - условным стуком.

– Не волнуйтесь, - встал пан Стефан.
– Это свой человек. Он не помешает нашей беседе. Скажу больше - может оказаться очень полезным вам. И мне.

Когда я увидел вошедшего, за которым дядя Степа сразу же снова запер дверь, я пожалел, что оставил Суркова в машине. Вошедший не был великаном и не производил впечатления очень сильного человека. Но - очень жестокого, прекрасного исполнителя, которого не остановишь ничем, кроме пули.

Он молча прислонился спиной к стене рядом с дверью. А окошко было слишком мало для меня. И к тому же забрано решеткой. И рамы двойные. И стены толстые. За такими стенами ничего не слышно.

– Продолжайте, князь. .

"Случайность?
– подумал я.
– Вполне возможно, что и нет".

– Еще рюмочку позволите, пан Стефан? Настоящий коньяк хорошеет с каждой выпитой рюмкой. И ни одна из них не бывает лишней. Согласны со мной?

– Да, кроме последней.

– Ну, до этого нам еще далеко, - я кивнул на почти полную бутылку. Так вот, мне посоветовали просить вас, вашей протекции. Вы можете связать меня с настоящими коллекционерами холодного оружия...