Конкур со шпагой

На ее, да и на мое счастье, я сразу оценил ситуацию и принял верное решение.

Оттолкнув Рыжего, я подошел к Лене и ударил ее по щеке.

– Все шляешься? Пошла домой! Своих кобелей тебе мало?
– грубо схватил ее за руку и потащил к двери, умышленно не обращая внимания на парней, будто такие скандалы мне не впервой.

Дверь вдруг распахнулась, и на пороге появился Мишка Полупанов. Прижимая к груди кожаную папку, набитую бутылками с водкой, он ошалело, с трудом соображая, смотрел на меня.

Я ударил его носком ботинка по ноге, он охнул и выронил папку. Одна бутылка разбилась, остальные раскатились по полу.

Мы выскочили за дверь.

– Извините, Лена, - сказал я, когда мы добежали до отделения милиции.
– Я ведь старался, чтобы было звонко, но не сильно.

Она засмеялась:

– Как вы вовремя ворвались, ревнивый супруг.

Я зашел в отделение, объяснился с дежурным, и он выслал наряд.

Мишку задержали на шоссе. Я договорился, чтобы его отправили к нам, завернул шпагу в газеты, и мы поехали в Званск.

– Признаться, я уже думал, что этой шпаги нет на самом деле.

– Как видите, есть, - сказала Лена.
– Я, правда, не рассмотрела ее как следует, но в руке хорошо почувствовала - это прелесть! Клинок легкий, гибкий, послушный, а ладонь лежит в эфесе, как в перчатке...

– Постойте, - перебил я Лену, - а как вы здесь оказались? И шпага откуда у вас?

Она усмехнулась, точнее - дернула уголком рта:

– Решила Павлика выручить в последний раз. Не получилось, вздохнула.
– Догадалась я после разговора с вами, что именно он мне на день рождения приготовил. Он ведь упрямый! Наверное, после того скандала, когда ему не позволили показать мне шпагу, он и решил ее вообще забрать. И забрал. Догадывалась я и кто его избил. А сегодня прямо спросила: Мишка? Он промолчал, врать ведь не может. Да и стыдно ему было. Я поняла, что и шпагу отобрал Мишка. Он вообще очень поганый, все приставал ко мне. Но я решила его перехитрить. Думала: уж если шпага окажется у меня в руках, никакой Мишка мне не страшен. Тренер, когда хвалит меня, говорит, что бои я провожу творчески, импровизируя мгновенно. Вот я и "сымпровизировала". Шпага и правда у Мишки была. Он прямо сказал, на каких условиях я ее получу. Вы понимаете? Или, говорит, своего все равно добьюсь, да еще и Пашку посажу - шпагу-то он украл, не иначе. И тут пришли эти трое, дружки его. Мишка говорит, вы тут разбирайтесь, а я в магазин. Но шпага-то уже в руках у меня была. И я бы ее ни за что не выпустила...

– Дурак Пашка, - только и сказал я.

Полупанов на допросе показал, что шпагу он увидел у Пашки на работе: тот что-то с ней делал и похвалился, что она старинная и очень дорогая, что один грузин предлагал за нее двадцать кусков. Мишка сообщил об этом дяде Степе просто так, из интереса. И тоже просто так, по дружбе, вечером пошел проводить Павлика.

Под аркой их встретил Бурый. Он только посмотрел на Павлика, и тот молча протянул ему шпагу.

– Дай ему!
– приказал Бурый Мишке.

Мишка "дал". Бурый стоял рядом и смотрел. Потом отдал шпагу Мишке и велел отвезти на дачу, хорошенько спрятать.

– Брешет!
– отрубил Яков, когда Полупанова увели.
– Почти все врет!

– Есть все-таки шпага, - недоверчиво и как-то разочарованно протянул Егор Михайлович.
– Вызывайте профессора на опознание.

– Он болен, - сказал Яков.
– Переволновался.

– Ну, позвоните, обрадуйте. Он дома?

Яков набрал номер.

– Николай Иванович? Щитцов говорит. Да, следователь. Хочу вас обрадовать: шпагу мы нашли... Что значит - как? Что значит - где? Что значит - не может быть! Почему не понимаете? Хорошо, подожду. Пошел лекарство пить, - это Яков сказал нам, прикрывая трубку.
– Ну, что вы, я понимаю вашу радость. Выздоравливайте. И скоро сможете снова повесить ее на стенку. Или отдать в музей. Всего доброго.
– Яков положил трубку, Ошалел от радости.

– Странно как-то ошалел, - сказал Егор Михайлович, который очень внимательно прислушивался к разговору. И так посмотрел на лежащую перед ним шпагу, будто она его укусила.
– Ну-ка, Оболенский, пригласи своего реставратора. Пусть посмотрит.

Нам стало не по себе.

– А вы, опята, честно скажите - радуетесь?

– Теперь-то уж нет, - признался Яков.

Егор Михайлович встал, повозился в углу с магнитофоном.

– Послушайте, ребятки, полезно вам это знать.

И он включил какую-то запись: не то допрос, не то дружеская, доверительная беседа старых знакомых.

"Н е и з в е с т н ы й: Кто навел, клянусь, не знаю. Но первый интерес был не шпага.

Е г о р М и х а й л о в и ч: Зелененькие?

Н е и з в е с т н ы й: Они, проклятые.

Е г о р М и х а й л о в и ч: И что же - Буров сам туда ходил?

Н е и з в е с т н ы й: Ну, Егор Михайлович, я вас глубоко уважаю, а вы надо мной смеетесь... Или у Бурого нет кем рискнуть? Или он рвал когти, чтобы найти себе еще один срок?

Е г о р М и х а й л о в и ч: Кого же он послал?

Н е и з в е с т н ы й: Знаю только, что двое ходили. Сперва законно понюхали и ушли. После... Ну, да вам это известно.

Е г о р М и х а й л о в и ч: Много валюты взяли?

Н е и з в е с т н ы й (с добродушным смешком): Бурый мне отчет на стол не клал. Вы у него сами спросите.

Е г о р М и х а й л о в и ч (задумчиво): Как бы мне его повидать?

Н е и з в е с т н ы й: Обратно вы смеетесь! При вас и кабинет, и машина, и пистолет на боку. Сами вы мужчина отчаянный, да и хлопцы ваши бравые. Одни козыри, словом. А у меня? Ни силенки, ни характера. Но ведь и такая жизнь хозяину мила, верно?"

– Ну, - спросил Егор Михайлович, - что загрустили? Стыдно стало? То-то. Есть и еще один довод: почерк. У профессора валюту смело взяли знали, что он молчать будет. То же и с Оболенским, с его золотишком. Ведь не побежишь жаловаться, Сергей, если они у тебя кошечку отнимут? Как шпагу у Павлика, а? Сдается мне, берет тебя дядя Степа на пушку.

– Или на мушку, - тактично добавил Яков.

– Не бойся, мы тебя в обиду не дадим. Да и не будет он тебе звонить: нет у него шпаги, у нас она. Кажется...

Саша Линев примчался как угорелый.

– О!
– сказал он, когда увидел шпагу.
– О!
– И взял ее в руки. С трепетным восторгом, бережно, как ребенок, получивший давно обещанный подарок, на который уже и не надеялся.
– Позвольте!
– даже не вскричал, а, я бы сказал, взвизгнул вдруг он и прыгнул со шпагой к окну.
– У вас нет лупы?

Егор Михайлович незаметно достал из глубины ящика лупу - ею он также под большим секретом пользовался, когда приходилось разбирать мелкий шрифт. Ветераны сыскного дела, вспоминая минувшее, поговаривали, что с этой, уже тогда допотопной лупой в медном ободке и на деревянной ручке и с маузером на боку отважный комсомолец Егорка пришел в уголовный розыск. Он, правда, не уверял, что на ста шагах попадет из него в подброшенную копейку... но на пятнадцати - даже с левой руки.

– Так, - севшим и каким-то беспощадным голосом говорил Линев. Клинок - спортивный, современный, гравировка не ручная: или в "Детском мире" делали (надпись на подарке), или бормашинкой. Вот эта медалька, которая держит камешек, она от старого сейфа - такими раньше ключевины закрывали, а сам камешек - из перстня или запонки, дешевенький. Змейка из медной трубочки, тоже из "Детского мира" (отдел умелых рук).

– Что ты говоришь, Саша?
– не выдержал я.

– Подделка, - равнодушно резюмировал он.
– Никаких сомнений. Но подделка отличная. Сделана золотыми руками. Если хотите, я зачитаю вам описание подлинной шпаги? Я нашел его и взял с собой на всякий случай.

Егор Михайлович кивнул.

– Вот: "...лезвие плоское, узкое, сжатого ромбовидного сечения, гравированно с обеих сторон клинка узорами растительного характера. Ближе к рукоятке - девизы... Рукоять рифленого дерева твердой породы... Эфес, оригинального исполнения и тонкой работы, представляет собой медную чашку, обвитую змеей, из пасти которой выходит лезвие клинка... В головку вправлен крупный рубин, мелкие рубины - в глазах змейки..."