Конкуренты

Любимая снова смеётся.

— У меня с собой было двадцать тысяч, считай, я отдала тебе половину. И это неплохо, если вспомнить, что у меня были пустые счета.

— Я не знал. Как ты выкрутилась?

— Продала машину, все украшения, квартиру. Правда, квартиру потом выкупила, ту же самую. Пришлось за неё переплатить. Но мне хотелось её вернуть.

— Я тобой восхищаюсь, не каждый бы смог идти дальше.

— Мне помогло горе. Я заполняла пустоту работой.

— Нужно завтра съездить, чтобы ты попрощалась.

— Съездим. Спасибо тебе за этот вечер, это приятный сюрприз.

— Я старался.

— И как мне тебя отблагодарить? — взгляд из-под ресниц.

— А как ты хочешь?

— По-разному, — подходит ко мне, садится на колени.

Провожу рукой по бедру, нащупываю край чулка.

— Плохая девочка.

— Не правда, я испорченная, но никак не плохая, — шепчет любимая и кусает меня за мочку уха, находит чувствительное место на шее и проводит по нему язычком, губами. Сжимаю её бедро.

— Я хочу, чтобы ты лёг в постель, — тянет за галстук.

Всё выходит из-под контроля, сейчас я должен делать предложение, а не идти к постели и не облизываться, смотря за тем, как виляет попкой моя будущая жена. Подводит меня к постели и толкает на неё, забираясь сверху.

— Помнится мне, я задолжала тебе стриптиз? — проводит пальчиками по моим губам.

— Разве ты не расплатилась? — ловлю губами пальцы, целую, кусаю.

— Нет, — с улыбкой отвечает любимая.

Тянется к своему телефону, включает Sam Tinnesz — Play with Fire.

— Даже так, — улыбаюсь и сажусь к спинке кровати, чтобы освободить больше места Заразе.

— Давно готовилась, не знала, когда лучше станцевать, — смущается.

А дальше происходит то, чего я не ожидал от своей Заразы. Она начинает двигаться в такт музыке, изгибаясь так, что у меня кровь в венах кипит. В паху все твердеет, руками сжимаю подушки и неотрывно смотрю, как любимая скидывает платье, лифчик, трусики. Схожу с ума от потребности прикоснуться к ней.

Она подходит ближе, соблазняя, совращая, и в последний момент отстраняется, чтобы подразнить, продлить чувство предвкушения. Но стоит ей в очередной раз приблизиться ко мне, как я хватаю её и подминаю под себя.

— Попалась, — рычу в губы и целую страстно, кусая губы, подразнивая языком язычок Заразы.

— Денис, — стонет любимая.

— Поздно, — мне окончательно снесло крышу.

Переворачиваю любимую на живот и подтягиваю к себе упругую попку, шлёпаю и кусаю.

— Денис, — стонет любимая.

Раздеваюсь и продолжаю кусать аппетитную попку. Раздевшись, притрагиваюсь к любимой, ощущаю, насколько она мокрая и готовая для меня. Единственное, что меня сдерживает резко в неё войти, это ребёнок. Пристраиваюсь к любимой сзади, провожу рукой по позвоночнику, сжимаю ягодицы и осторожно вхожу, медленно, от этого наслаждение острее. Любимая стонет и пытается насадиться на меня, но я сдерживаю её, контролирую.

— Теперь главный я, — говорю Заразе и кусаю её за спину, шипит и стонет, когда я вхожу до конца.

— Денис! — кричит любимая, стоит мне выйти и резко войти.

Сдерживаться становится сложнее. Голова кружится от её запаха, тихих стонов, не могу больше.

Толчок, шлепок, толчок, и так до бесконечности. Стоны, крики, мокрые тела. Меняю позу и придавливаю любимую своим телом, вхожу, кусаю за шею. Ножки заразы обнимают меня, прижимая к себе, ногти впиваются в спину. Страстные слова от любимой, плавные движения, сменяющие рваными, быстрыми толчками, возносят нас на вершину экстаза.

— Денис! — кричит зараза, содрогаясь подо мной.

Сжимаю её волосы в кулак и вхожу в последний раз, чтобы взорваться и потеряться в любимой навсегда.

Переворачиваюсь на спину, утягивая за собой Заразу. Любимая устраивается на груди и слушает стук моего сердца, а я перебираю её волосы и считаю себя самым везучим засранцем.

— Люблю.

— И я, Заразочка моя.

Я так и не сделал предложение, всю ночь Зараза отвлекала меня своим сексуальным телом, манящим взглядом. Уснули мы только под утро, уставшие и довольные.

Проснувшись, первым делом прижал к себе любимую. Улыбнулся. Рядом, конечно, она рядом, просто этот невезучий номер, мало ли.

— Денис, задушишь, — весело смеётся Зараза.

Открываю глаза и подминаю под себя счастливую и довольную женщину.

— Подожди секунду, — вскакиваю с кровати и ищу в пиджаке коробочку, нашёл.

Возвращаюсь к любимой, она завернулась в простынь и смотрит на коробочку с интересом.

— Любимая, все должно было произойти по-другому. Я должен был одеться в красивый костюм, ты — в своё прекрасное платье, планировал клубнику макнуть в сливки, а сверху положить кольцо, но ты меня отвлекла, — боже, что я несу?

— Успокойся и дыши, — улыбнулась Зараза. — Иди, возьми клубнику и макни в сливки, в чем проблема?

— Все должно быть красиво, а не так

— Ну не знаю. Меня и сейчас все устраивает: сексуальный голый мужчина держит заветное колечко и волнуется, что может быть лучше? — с улыбкой спрашивает любимая.

Усмехаюсь, забираюсь на кровать поближе к Заразе, беру её красивую ручку и одеваю кольцо.

— Ты согласна стать моей женой?

Любимая закусывает губу, но все же не сдерживается и смеётся.

— Ты все перепутал. Сначала нужно было спросить, потом одеть.

— Ммм Да?

— Да какая разница. Я согласна. Слышишь? Согласна!

Хватаю Заразу на руки и кружу по номеру, потом мы падаем на кровать и целуемся.

— Ты у меня такой смешной, — улыбается любимая, рассматривая колечко.

— Тебе нравится?

— Да, очень красивое.

— Скажи, а почему ты не напоминала о другом предложении?

— А зачем? Если ты хочешь на мне жениться, ты женишься. А если тогда был благодарный порыв, то нет. Я просто не давила.

— Люблю тебя, — целую.

— И я. Поехали домой.

— Хорошо.

Мы приводим после себя в порядок номер, насколько это возможно. Едем в квартиру Кати, по дороге ей звонит отец и предлагает навестить могилу матери перед отлётом.

— Езжайте, я встречусь с другом. Не переживай, хорошо?

— Точно?

— Да. Ну я у тебя, словно маленький мальчик, прекращай, — наигранно хмурюсь.

Как только мы заезжаем во двор дома Кати, за нами следом приезжает тесть. Любимая целует меня и пересаживается в машину к отцу. Я пока не решил, как к нему относиться. Он меня восхищает, но с другой стороны, я знаю о нём многое. Но за любимую спокоен, он любого убьёт, в прямом смысле этого слова, кто посмеет причинить ей боль.