Конструктор боевых машин

После эвакуации танкового производства Кировского завода в Челябинск Ж. Я. Котин продолжал посылать на фронт специалистов-исследователей. Он создал отдел эксплуатации, первым начальником которого был В. А. Глинчиков, а его заместителем З. Ф. Глушак.

С одной из фронтовых бригад, которую в 1942 г. из Челябинска направили на Южный фронт в район Лисичанска, Ж. Я. Котин выезжал сам. Поездка эта была вызвана весьма сложными обстоятельствами. Дело было в том, что воздухоочистители танков KB не обеспечивали надежную очистку воздуха. Едкая пыль фронтовых дорог проникала в силовую установку и выводила из строя поршневые группы танковых дизелей. С фронта на завод шли одна за другой тревожные рекламации, и главный конструктор решил сам проверить, в каких условиях работают машины, как проводится техническое обслуживание тяжелых танков на фронте, с тем чтобы внести соответствующие изменения в конструкцию и рекомендации в инструкции по эксплуатации.

Бригаду, выезжавшую на фронт вместе с главным конструктором, составляли опытные специалисты-кировцы Е. И. Рощин и А. И. Эстратов — оба участники боевого испытания танков СМК, Т-100 и KB на Карельском перешейке. Кроме них в бригаду входили инженер А. П. Покровский, слесари Кузовкин, Иванов, Архипов, Тетерев, Колычев и другие.

Вспоминая о поездке на Донской фронт под Сталинград, Е. И. Рощин рассказал: «13 января 1942 г. на самолете „Дуглас“ мы вылетели из Челябинска. Самолет наш был буквально набит запчастями, приспособлениями для ремонта и инструментом. Снаружи, под фюзеляжем самолета, закрепили два двигателя для танков KB, которые не удалось поместить внутри (во время войны летали и так). В Казани сделали короткую остановку, здесь Ж. Я. Котин встретился со своим ленинградским коллегой и другом Н. В. Барыковым, с которым в свое время они модернизировали танк Т-28, работали над колесно-гусеничным Т-29, создавали первые двухбашенные тяжелые танки. В Казани Н. В. Барыков работал на эвакуированном сюда танковом полигоне и пришел на аэродром специально для того, чтобы встретиться с Ж. Я. Котиным. Когда подлетали к Москве, то к нашему перегруженному самолету пристроились два советских истребителя с довольно агрессивными намерениями. Оказалось, что летчик дал ошибочный опознавательный знак и поэтому нас чуть-чуть не сбили. В столице вся группа провела ночь в концертном зале гостиницы „Москва“. Ужинали все вместе. Жозеф Яковлевич любил общее застолье и никогда не отделялся от коллектива во время поездок по фронтам. Из Москвы тем же самолетом вылетели в Лисичанск. Там нас ждали, быстро разгрузили и устроили всех в мастерских местной МТС. Нас разделили на группы и отправили по частям. В частях мы ремонтировали не только свои тяжелые танки, восстанавливали и другие машины. Наши люди при ремонте танков могли сделать все — меняли пушки, башни, укрепив тали на деревьях. Когда башня повисала на стропах, танк своим ходом отходил в сторону. Очень пригодились два привезенных с собой двигателя, их мы ставили на ремонтируемые танки, а снятый тут же исправляли и затем ставили на следующий танк. Таким способом мы в короткий срок вернули к жизни не один десяток KB и много другой бронетанковой техники…»

Бригада Ж. Я. Котина тщательно исследовала все вышедшие из строя танки и провела занятия с механиками-водителями по эксплуатации тяжелых танков. Специалисты Кировского завода заметили преждевременный износ накладок ферродо на тормозных колодках бортовых фрикционов. Происходило это из-за того, что малоопытные механики-водители неправильно пользовались тормозами. Накладки ферродо были большим дефицитом в условиях военного времени, и на Челябинском Кировском заводе уже освоили производство бортовых фрикционов, тормозные диски которых изготавливались из специально подобранной стали. Вождение танков с такими фрикционами требовало предельной осторожности, особенно в распутицу, наступившую к тому времени на Южном фронте, и немало танков со стальными тормозными дисками вышло преждевременно из строя. Для их восстановления Ж. Я. Котин направил оснащенную всем необходимым рабочую бригаду, во главе которой был поставлен опытный танкист, хорошо известный главному конструктору, испытатель танков З. Ф. Глушак. В Купянске под Харьковом организовали ремонтную базу, на которой отремонтировали все вышедшие из строя танки, и сверх того восстановили все другие машины, имевшие неисправности, вплоть до замены пушек.

Часть бригады кировских ремонтников, в которую входили А. К. Колычев, Е. И. Рощин, И. П. Рябухин и А. С. Шалин, оказалась в окружении в районе Демянска. На Кировском заводе одно время их считали погибшими, однако они сумели вырваться из вражеского кольца и, к великой радости всего коллектива, вернулись на родной завод.

Для изучения причин выхода из строя танков KB, действовавших в условиях весенней распутицы на Крымском фронте, Ж. Я. Котин посылал своего заместителя А. С. Ермолаева, который не только выяснил причины неисправностей, но и сумел организовать ремонт танков KB в невероятно тяжелой боевой обстановке, сложившейся на южном фланге советско-германского фронта летом 1942 г.

Опыт, полученный в результате работы таких специализированных бригад, убедил Ж. Я. Котина в эффективности этой формы помощи действующим частям со стороны завода-изготовителя.

— На каждом поврежденном или подбитом танке остаются сотни пригодных для дальнейшего использования деталей, — часто говорил Ж. Я. Котин. — Из нескольких пострадавших в бою танков всегда можно собрать две-три исправные машины.

И действительно, стальную громадину невозможно уничтожить так, чтобы от нее ничего не осталось. Генерал-майор танковых войск И. А. Вовченко, вспоминая войну, приводит такой факт:

«Подъезжаем к линии железной дороги, вдоль которой стоит тридцать пять подбитых КВ. К танкам быстро подбежал командир ремонтного батальона майор Бахметьев:

— Завтра я пришлю сюда ремонтные „летучки“, — сказал он. — Половина из этих KB смогут пойти в бой.

Так и решили… В течение двух-трех дней были отремонтированы шестнадцать танков KB, и мы их перегнали в бригаду тяжелых танков» [120] .

Узнав об этом во время своих поездок на фронт, Ж. Я. Котин пришел к выводу о том, что ремонт поврежденных машин может восполнить неизбежное на время эвакуации сокращение выпуска новых танков. Во втором полугодии 1941 г., например, когда большинство заводов находилось «на колесах», выпуск танков снизился до 61,7 % по сравнению с плановыми заданиями.

120

Вовченко И. А.Танкисты, с. 183–184.

В этих условиях особое значение приобрела хорошо организованная деятельность ремонтников. Промышленность, например, в 1941–1942 гг. выпустила 29 246 машин, а ремонтники за это же время восстановили 58170 танков, обеспечивая по нескольку жизней одной машине.

11 февраля 1943 г. при Государственном Комитете Обороны была создана комиссия по делам организации восстановления танков во главе с заместителем Председателя СНК СССР В. А. Малышевым, в которую был включен и заместитель наркома танковой промышленности Ж. Я. Котин.

Ж. Я. Котин при проектировании каждой новой машины исключительно серьезно занимался вопросами ее ремонтопригодности. Один из инициаторов унификации боевой техники, он настойчиво внедрял агрегатные методы ремонта и стремился организовать восстановление танковых узлов и деталей, снятых с серьезно поврежденных машин, но еще пригодных для ремонта танков в полевых условиях. По инструкции Ж. Я. Котина ремонтники пополняли свои запасы, снимая с подлежащих списанию машин двигатели, коробки перемены передач, бортовые и главные фрикционы, исправные танковые пушки, многие другие узлы и агрегаты.

Танковая бригада, которой командовал Герой Советского Союза Л. И. Курист, вела бои на дальних подступах к Харькову. В пути танкистам встретился тяжелый танк KB, на башне которого красными буквами было начертано: «Имени Фрунзе». И бойцы решили вернуть к жизни историческую машину, на которой оказалась поврежденной правая поршневая группа двигателя. Невдалеке от этого места в небольшой речке стоял наполовину погруженный в воду другой подбитый танк КВ. Броня с него была сорвана, и двигатель омывало течением. «С огромными усилиями, — пишет полковник Л. И. Курист, — работая в ледяной воде, ремонтники отсоединили двигатель, переправили его на берег, погрузили в летучку и повезли в деревню. К их приезду двигатель с танка „Имени Фрунзе“ уже был доставлен в пустующую хату. Вот в этой „мастерской“ и стали рядом два двигателя, из которых предстояло сделать один исправный… На второй день усилия бригады увенчались успехом. Двигатель, собранный умелыми руками специалистов, подвезли к танку и установили на место. Подсоединить остальные агрегаты и поставить броню было делом недолгим. Вскоре раздался рокот заведенного мотора. Механик-водитель, прибывший за отремонтированной машиной, включил передачу и вывел танк на дорогу… Напутствуемый наказом давить фашистских гадов беспощадно, могучий KB „Имени Фрунзе“ вскоре исчез за поворотом дороги…»

В дни прорыва блокады Ленинграда геройски действовали ремонтники. Особенно отличились бойцы 136-го отдельного мото-инженерного батальона. На поле боя, неся немалые потери под огнем врага, они вернули в строй 15 танков…

Основываясь на фронтовом опыте, Совет Народных Комиссаров СССР по представлению ГКО в феврале 1943 г. в системе Наркомата танковой промышленности образовал Главное управление по ремонту танков, которое возглавил первый заместитель наркома танковой промышленности А. А. Горегляд. Заводы танковой промышленности совместно с армейскими ремонтными подразделениями развернули работу по возвращению в строй поврежденных боевых машин. При этом ремонтники не ограничивались только установкой исправных агрегатов, а нередко улучшали, модернизировали танки старых образцов, устанавливая дополнительную броню, более совершенные средства связи, наблюдения, прицеливания, совершенствовали управление и т. п.

С марта 1944 г. ремонт и восстановление танков и самоходных артиллерийских установок были возложены на Наркомат обороны. В армию была передана часть ремонтных заводов Наркомтанкопрома. Однако выпуск запасных частей для армейских ремонтных подразделений по-прежнему оставался в плане заводов танковой промышленности, и заводы-изготовители никогда не освобождались от участия в ремонте и восстановлении машин на фронтах Великой Отечественной войны.

В августе 1944 г. в Челябинск пришло тревожное известие: в 14 полках 1-го Прибалтийского фронта, вооруженных тяжелыми танками и самоходными артиллерийскими установками, приблизительно у 100 тяжелых танков и САУ отмечается недопустимый перерасход масла в двигателях. Ж. Я. Котин немедленно направил на этот участок фронта группу специалистов во главе с З. Ф. Глушаком. Кировские специалисты на месте разобрались с «массовым дефектом» и установили, что причиной перерасхода масла явилась неразумная «рационализация», примененная некоторыми механиками-водителями, заключавшаяся в том, что для более легкой установки воздухофильтра в посадочное гнездо они подрезали фетровое уплотнение воздухоочистителя. Из-за неплотности фильтра в двигатель проникала пыль, он быстро изнашивался и перерасходовал масло. «Дефект» этот был простым недоразумением, его быстро устранили, но вслед за ним на Кировский завод потекли и другие рекламации. На некоторых танках ИС стали появляться трещины в верхних частях литых башен, которые поставляли заводы-смежники. Эти трещины отрицательно повлияли на моральное состояние экипажей, идущих в бой.