Консультант по дурацким вопросам

— Мудила! Чё ты стоишь! Нападение на пост!!!

Боец, услышав знакомую формулировку, кивнул, сдернул с плеча ПКМ и дослал патрон.

У Миши в голове поместилось ровно две мысли.

Первая: если выживу…

Вторая: порву!

Вот только нажми на спуск.

То ли боец принял телепатический сигнал, то ли у него у самого в голове переклинило. Но вместо того, чтобы нажать-таки на спуск, он бросился вприпрыжку следом за «Вектрой» — с пулеметом наперевес и криком:

— Стой, стрелять буду!

Машина постепенно набирала скорость.

— СТОП! — орал Миша в лобовое стекло. — СТОП, МАЗАФАКА!

Как тебе, гаду, объяснить, чтобы ты в зеркало глянул? Солдат не железный, и нервы у него не казенные, вот сейчас парню надоест бежать — и нам обоим каюк.

— ЛУК БЭК, Ю, БАСТАРД! ЛУК БЭК!

Я ведь не спрыгну, думал Миша, мне уже просто некуда.

А этот Фрэнсис, жопа с ручкой, Александрович — он не обернется.

— ЛУК БЭК, МАЗАФАКА!

Солдат начал заметно отставать. А Диксон ехал все быстрее, уставившись на Мишу остекленевшими глазами, совсем не добрыми-добрыми.

Что ты, падла, на меня таращишься? Оглянись! Там сзади смерть твоя бежит. И моя, блин, тоже!

— ДОН'Т ЛУК ЭТ МИ! ЛУК БЭК! ЛУК ЭТ ХИМ!

Диксон заморгал. И буквально на миг бросил взгляд в зеркало.

— ЛУК ЭТ ХИМ! ХИ'З Э ФУЛ, ХИ ВИЛЛ ШУТ!!!

Диксон оторвался от зеркала — и повернул голову, чтобы рассмотреть получше, чего там сзади такое страшное. В этот момент он чуть-чуть поддернул руль. Наверное, рука дрогнула.

«Вектра» соскочила с бетонной колеи.

БУМС!

Мишу сорвало с капота и бросило спиной вперед. Он сжался в комок, упал, кувыркнулся через голову и тут же вскочил.

Солдат догнал машину. Не найдя ничего умнее, он обежал застрявшую «Вектру» справа — и с размаху воткнул пулемет в салон.

Раздался сухой хруст осыпающегося стекла. Диксон повернул голову — ему четко промеж глаз смотрел раструб ПКМ.

— Козлячья морда, ты что творишь?! — рявкнул Миша, отряхиваясь и поражаясь тому, как легко отделался.

— Я буду жаловаться! — сообщил Диксон.

— Чего-о?..

— Вы разбил стекло! — сообщил Диксон, дисциплинированно глядя в дуло пулемета и держа руки на руле. — А ты испортил машина! Капот! Царапать! Ты будешь платить за это!

Миша, продолжая отряхиваться, покосился на капот. Действительно, пока он там елозил — расцарапал краску пряжкой своего офицерского ремня.

Миша вспомнил, как это было весело — буквально несколько секунд назад, — и очень вежливо начал:

— Значит, ты, черт нерусский, хочешь на меня жаловаться…

На вопль про нападение на пост — учитывая, что до этого вызывали комендатуру, — из лагеря высыпал народ. И увидел чудесную картину: «Вектра» лежит пузом на бетонной плите, болтая всеми четырьмя лапами в воздухе; рядом стоит боец, засунув в машину ствол пулемета, готовый защитить Родину; а перед машиной некто в камуфляже громко орет матом.

А по дороге к лагерю скачет высокими прыжками зеленая «буханка» комендатуры.

Надо же, приехали.

* * *

Из «буханки» выбрался капитан, не спеша оглядел Мишу, «Вектру» и солдата и спросил:

— Ну, что у вас тут?

— Вот, — сказал Миша. И вкратце обрисовал проблему.

— Ну, хорошо, и чего?..

— Чего-чего, разбирайтесь!

— Не-ет… — протянул капитан. — Разбирайтесь — это не к нам.

— Почему?! — взвыл Миша и отряхнул рукав.

— Взял бы ты его там, внутри периметра, это было бы наше дело. А так — извини, парень, вопрос не к нам.

Мише захотелось протереть глаза. Вместо этого он отряхнул другой рукав.

— И что? — пробормотал он обалдело. — Отпускаем?!

— Ну зачем так сразу-то, отпускаем… Подожди, мы контриков вызвали.

Диксон, сидя в машине, кому-то звонил. Солдат все еще держал пулемет у него перед носом: отмены команды не было. До места происшествия добрался наконец-то майор из страшного подразделения и сказал: ну, вы, ребята, даете! И команду не отменил. Пускай боец несет службу.

Вслед за майором пришли его полковники-технари: о-о, какой тут цирк! Чего у вас творится, рассказывайте! И давай трепаться с комендатурой: давно не виделись.

Миша стоял рядом, все еще нервно отряхиваясь.

Тут из-за поворота донесся звук, любому военному знакомый до боли, — мучительный скрип подвески «УАЗа». За ним — вой движка, подвывание мостов, и наконец показалась исключительная машина. И сама по себе загадочная, и совсем уже нелепая для сопредельной территории. Это был тентованный командирский «козел» с красно-синей балкой спецсигнала на крыше, надписью «ВОЕННАЯ АВТОИНСПЕКЦИЯ» и номерами пятнадцатого вэвэшного армейского региона.

При виде «УАЗа» все полковники, которые тут стояли руки в брюки, точили лясы и курили, как-то быстро затушили сигареты, втянули животы и вообще приобрели более-менее ровный вид. Миша пристроился рядом: мужики, это что?.. Щас сам увидишь, сказали ему.

Миша на всякий случай оглядел себя и снова отряхнулся.

— Хватит дергаться, — сказал майор из страшного подразделения.

— Это нервное, — объяснил Миша.

«УАЗ» остановился, открылась передняя дверь, и оттуда вышел товарищ не менее специальный, чем машина.

Товарищ был в подполковничьих погонах — и больше не имел знаков различия вообще. Одет в коричневый камуфляж для жаркого климата, пошитый из сетки: брюки со швом в виде стрелки, рубашка прямого покроя с пуговичками снизу и коротким рукавом. На голове пилотка.

Среднего роста, сухой конституции. Загорелый, как и все тут, докрасна. На вид лет сорока. С характерным цепким взглядом из-под бровей. Что называется, «черт конкретный» — сразу видно, не в кабинете службу несет.

Почти сразу вслед за конкретным чертом по бетонке прискакал короткий «Паджеро» с местными номерами. Из джипа выскочил представительный, весь из себя официальный красавец осетин и с ходу заявил:

— Я замминистра иностранных дел республики Южная Осетия! Вы незаконно удерживаете нашего гражданина! Вы обязаны его отпустить!