Контрабанда

 А потом началась настоящая житуха! Он, Серега, простой городской парень, не крутой, не шибко чтобы продвинутый, заделался двигателем прогресса в этой отдельно взятой эльфийской деревне. Быстро поймав волну, он стал ходоком из одного мира в другой, поставляя этим «индейцам» и «чукчам», как он их называл, плоды высокой человеческой цивилизации. Сначала он толкал водку и анашу по одному и по два камешка соответственно, потом сообразил, что в отсутствии конкуренции является полным монополистом и может постепенно задирать цены до небес, ведь подсевшие на блага цивилизации эльфы никуда уже от этих благ не денутся…

 - Эй, — позвали его из–за ближайшего дерева. — Широга!

 Он обернулся на знакомый голос. Из–за ствола то ли кипариса, то ли лиственницы выглядывала широкая плоскомордая и кривоносая рожа орка.

 - Я сдэс! — позвал орк. — Ты прынос?

 - Принес, — кивнул Серега, направляясь к нему.

 - Скока?

 - Сто двадцать камней сегодня.

 - Мала!

 - Москва не сразу строилась. Ширхи гони!

 Он продавал эльфам продукты нашего мира за миндиллы — маленькие, удивительно легкие, пористые цветные камешки, которые зачем–то очень нужны были оркам. Без этих камешков что–то у орков не ладилось и никак они не могли совладать с эльфами. Серега не вникал в этих их тусовки, оно ему надо? Нужен вам этот шлак? Пожалуйста! Только за ширхи, ребята, за ширхи!

 А ширхи — это вещь! Не знал Серега, на что они годились тут, в этом дурацком мирке, но — там, в его мире стоило только бросить этот неприметный с виду кусочек руды в банку с бензином и оставить на ночь… Утром вместо этой железки лежал в бензине хороший кусок чистейшего золота, на полсотни–сотню граммов… — Там они сегодня никакие, — усмехнулся Серега, пряча два ширха поглубже в карман. — Можете порезвиться немного, пока они укуренные да пьяные. Только не очень там! И вождя живым оставьте, он мне еще нужен пока.

 - Харашо, — кивнул орк, ссыпая миндиллы в кожаную сумку, подаренную ему Серегой в одну из ходок. И подмигнул:

 - Павэсэлимса сёдни!

 ***

 - Щемись! — пыхтел Косой, топая сзади.

 - Может, пальнем? — спросил Шмайстер, задыхаясь, огибая накренившуюся иссохшую березу.

 - Дурак что ли! Нельзя…

 И черт их вывел на этих гаишников! Теперь разборок с Папой не избежать: дело не сделано, наследили как два барана — в косяках по самое не хочу, короче…

 - Может, шмальнем, а? — не отставал Шмайстер.

 - Я те ща шмальну! Уходим, уходим, наподдай!

 - Ну хоть это… для испугу… Отстанут, поди, мусора… — Шмайстер уже глотал слова, изнемог совсем. Может, завалить его да уйти одному?..

 - Нет! — ответил коротко, на ходу дергая затвор «Макарова». Остановился, ловя спину Шмайстера в прицел. Ствол ходил в трясущейся руке, дыхание задержать было невозможно…

 А Шмайстер вдруг, всхрапнув от неожиданности, исчез — как сквозь землю провалился.

 Косой рванул вперед, подбежал к тому месту, где только что был напарник.

 Яма, в которую провалился Шмайстер, была пуста, никого не видать.

 - Э–э, ты здесь? — позвал он на всякий случай.

 Тишина.

 - Что за нах?..

 Нерешительно спрыгнул вниз.

 - Нихрена себе! — услышал голос Шмайстера, сидящего на корточках посреди небольшой поляны в окружении странных деревьев — то ли кипарисов, то ли лиственниц. — Это чего было, а, Косой?..