Контракт на невинность. Чужая невеста Императора Драконов
Шрифт:
«Создает портал» - поняла я с ужасом. В отчаянии попыталась сделать хоть какое-то движение, но сил хватило только, чтобы крепче сжать ткань присланного Картлендом платья.
– Подождите, господин Фраух! Пожалуйста, ответьте на мои вопросы! — умоляюще обратилась я к старику. Что-то подсказывало, что нужно заставить говорить его, потянуть время любым способом и, может, тогда у меня появится шанс спастись.
– Ну что тебе еще, — он открыл глаза и опустил руки. Время тянешь, надеешься, что спасение придет? Так напрасно — я же тебе сказал, что спит твой Картленд. А его служаки за
– Я просто прошу вас рассказать мне... ответить на несколько вопросов. Если мне все равно умирать, то какая разница произойдет это минутой раньше или минутой позже, — я добавила мольбы в голос и взгляд. — Кто заблокировал мою магию и зачем? Откуда вы об этом узнали? И еще, те магические послания... это вы их отправляли?
– Ты имеешь в виду писульки, что появлялись перед тобой во время завтрака? Так это твой бывший женишок на пару с моей женушкой тужится, пытается тебя как следует запугать. Надеется, ты сама захочешь сбежать от охранников.
– Ваша жена? — оторопела я.
– Она помогает графу Ферсею?!
Со своей любимой женушкой я позже разберусь. А твой женишок на что угодно пойдет, чтоб ты оказалась в его руках. Даже глупышку Летицию сумел за моей спиной уговорить помогать ему. Он ведь о-очень хочет тебя вернуть, Марианна.
– Конечно, ведь граф любит меня, — произнесла я, пристально глядя в глаза Фрауху.
– Любит! Любит! — старик запрокинул голову и зашелся булькающим смехом. Неожиданно закашлялся, хватаясь за грудь.
«Смейся, смейся громче и дольше! Может от этого твое гнилое сердце разорвется» - со злостью подумала я. Закрыла глаза и начала молиться святой Малессе: «Пожалуйста, я больше не буду спорить с лордом, выброшу свое уродливое платье и надену то, которое он прислал. Я послушно поеду к императору и сделаю то, что должна по контракту. Только останови этого безумца».
– Хватит болтовни, — просипел Фраух, когда отвратительные звуки, вылетающие из его горла, смолкли и он отдышался. Закрыл глаза, поднял руки и начал проговаривать заклинания.
– Помогите! На помощь! — закричала я изо всех сил, в последней надежде на спасение.
Старик оборвал заклинания, и, грязно ругаясь, пошел к кровати. С искаженным злобой лицом навис надо мной, заставив сжаться от страха. Одной рукой с силой сдавил мне челюсти, разжимая зубы, а второй начал заталкивать мне в рот рукав голубого платья.
Сказал, хватит болтать! И орать тоже - ты мне мешаешь.
Я замычала от страха и отвращения. Попыталась языком вытолкнуть ткань. Укусила лезущие в рот чужие пальцы и тут же вскрикнула от обжигающей боли — старик отвесил мне пощечину.
– Заткнись и прибери свои зубы, тварь! Такая же тварь, как твоя бабка! Ненавижу! — рычал он, все глубже и глубже заталкивая мне в горло голубой бархат. Я задыхалась, стонала от боли, ужаса и унижения, и была уверена, что пришел последний миг моего существования...
– Все, пора в портал, там уже ждут твое молодое и нежное тело, чтобы растерзать, — прозвучал полный ненависти голос, и я окончательно попрощалась с жизнью. Вдруг стала легкой, невесомой и полетела. Где-то позади прозвучал крик, затем страшный хрип, отдавшийся
в теле жуткой дрожью, и в следующий миг мир вокруг перестал для меня существовать.12.
Мне было больно. Грудь пылала огнем, горло разрывало в клочья, а глаза словно залили кислотой, так их щипало. Еще было страшно - я понимала, что умираю, что осталось совсем немного. И только голос, зовущий меня по имени, не давал уйти за грань.
– Марианна! Девочка моя, очнись... Марианна...
Голос звал и звал, не замолкая ни на секунду, и мне так хотелось, чтобы он продолжал произносить мое имя!
Казалось, умереть будет не так страшно, если он останется со мной, этот голос...
В какой-то момент тело скрутил новый спазм боли, и вдруг я поняла, что все изменилось. Что боль другая, уже не та, смертельная, а... просто боль, как в детстве, когда у меня начинался приступ необъяснимой лихорадки, случавшейся, сколько себя помню, каждую осень.
Я закашляла и захрипела, выталкивая из груди затухающий огонь. Попыталась принять вертикальное положение.
— сейчас меня стошнит. Так было всегда, когда приступ заканчивался и боль отступала.
Сильные руки мягко, но настойчиво удержали меня, не давая подняться. Тот же мужской голос с заметным облегчением произнес:
– Слава Амастису! Малышка, тебе нельзя вставать, просто полежи немного - теперь все будет хорошо.
Я прохрипела:
– Мне надо... помоги сесть. Иначе...
– договорить я не успела, меня начало выворачивать. Святая Малесса, стыд-то какой — тошнота в присутствии посторонних, в присутствии мужчины!
Я попыталась дернуться, отползти в сторону, но мужские руки снова меня удержали. Помогли поменять положение и наклонить голову, но так и продолжали обнимать, пока постыдные спазмы сотрясали мое тело.
Когда все закончилось и боль совсем ушла, я попыталась оттолкнуть обнимающие меня руки. Мне надо уйти, уползти куда-нибудь подальше от этого позора! Глаза я держала закрытыми, боясь посмотреть на мужчину - так мне было стыдно за произошедшее
Он снова не дал мне отодвинуться. Наоборот, обнял еще крепче и попросил:
– Марианна, малышка, попробуй открыть глаза.
Я в отчаянии помотала головой, тогда он поднял меня и куда понес, прижимая к своей груди.
– Лорд Картленд... мне надо...
– от все нарастающей неловкости я начала заикаться, не зная, как попросить оставить меня. Я в таком ужасном виде и от меня, наверняка, отвратительно пахнет!
В отчаянии выкрикнула:
— Отпустите меня. Мне нужно умыться и... Мне стыдно!
– Не стоит смущаться, моя хорошая. Твоему организму нужно было почиститься, и он это сделал. Просто положи голову мне на плечо и расслабься, — ответил мужчина спокойно, и я почувствовала, как моих волос коснулись его губы.
В полной растерянности я все-таки сделала, как он сказал: постаралась успокоиться. Все равно это уже случилось, исправить ничего нельзя, даже если со стыда готова сквозь землю провалиться. Неловко примостилась щекой на его плечо и замерла.