Копайте глубже

– Ну, девой - то я точно уже не помру!
– резонно возразила я.

– Значит, старой дурой!
– заорала, выведенная из себя Лариска.

Тут очень кстати зазвонил телефон, Лариска была к ней ближе и потому решила ответить.

– Чего надо?
– сурово спросила она.

В трубке что-то залопотали и Лариска, вопреки моим ожиданиям, все это терпеливо слушала. Наконец, она вежливо попрощалась и осторожно положила трубку на рычаг.

– Кто звонил?
– спросила я.

– Это с твоей работы. Требуют, что б ты немедленно туда приехала.

– Зачем? У меня сегодня библиотечный день!

Лариска вздохнула и сказала.:

– Зинку убитую нашли. Прямо в кабинете. Уборщица пришла убирать, а там она с преререзанным горлом около двери лежит. Милиция всех допрашивает и тебе ехать надо.

Я потерянно кивнула и стала неуклюже выбираться из-за стола. Лариска схватила меня за руку:

– Подожди! Давай подумаем, что там говорить будешь!

– Что там думать? Как было, так и скажу! Что тут мудрить!

– Ага, умная какая! Если рассказывать все как было, придется начинать со Светкиного убийства. Тебе это надо?

Я опять плюхнулась на стул и с надеждой уставилась на подружку:

– И что ты мне посоветуешь?

– Скажи, что ничего не знаешь.
– наставительно сказала Лариска.
– Ты с ней не дружила, секретами она с тобой не делилась. Вчера ушла... Во сколько ты ушла?

– Почти в девять. Я на стуле час просидела, из комнаты выйти боялась.

– Вот так и скажешь: ушла почти в девять. В мелочах нужно быть правдивой, это легко проверить. Значит, ушла ты в девять, ничего необычного не видела и не слышала. Про Федора даже не заикайся! Поняла?

– Да поняла! Чего уж тут не понять!

– Ну, тогда собирайся и с богом!
– подвела черту подруга.

На работу я отправилась на машине, на месте уже через полчаса и, поднявшись на свой этаж, увидела, что обстановка в отделе совершенно нерабочая. Все курящие члены коллектива собрались на лестничной площадке, а все некурящие кучковались в коридоре. Никто не желал работать, все шепотом обсуждали случившееся и вспоминали всякие мелочи, которые казались мелочами вчера, а сегодня они вдруг приобрели знаковое значение. Только наш шеф беспомощно метался от одной группы сотрудников к другой и жалобно просил:

– Товарищи, разойдитесь по своим комнатам! Товарищи, займитесь же, наконец, делом!

Его никто не слушал и расходиться по кабинетам не собирался. Олег, в конце концов, выдохся, устало уселся на подоконник, вытащил сигарету и задымил. Увидив меня, он вяло махнул рукой в знак приветствия и бессвязно забормотал:

– Ирина Алексеевна! Приехали! Хорошо, очень хорошо! Товарищи из милиции тут всех опрашивают.. Так Вы уж постарайтесь! Не подведите! Может вспомните что интересное... Вы уж, пожалуйста!

– Что я могу вспомнить? Я только по утрам с ней и встречалась. пожала я плечами.

– Да это я так, на всякий случай.
– грустно сказал Олег.

Нас всех по очереди вызывали в комнату, которую Олег отвел сотрудникам милиции. Когда пришла моя очередь, я была совершенно спокойна. Шок от неожиданного звонка уже прошел, а жалости к Зинке я почему-то не испытывала. Видно, злопамятный я человек, если даже после смерти, я её не простила. Привычная комната, где обычно сидели двое наших сотрудников и куда я много раз забегала по делам, вдруг показалась мне чужой. Вот ведь, как странно! Одно присутствие представителя власти, ведущего допрос по поводу насильственной смерти, накладывало неуловимый отпечаток на все вокруг и вызывало чувство легкой тревоги. Я аккуратно села на предложенный стул и принялась отвечать на вопросы. Ничего неожиданного для меня в них не было и я отвечала, хоть и с долей приличествующей случаю печали, но вполне уверенно. Все мои показания сводились к тому, что жизнь погибшей я знала плохо, так как общались мы с ней только на службе и ничего интересного сообщить не могу. Допрос закончился быстро, я расписалась, как мне было сказано, в конце каждого листа, вежливо попрощалась и отбыла домой.

На следующий день сотрудники ещё собирались и обсуждали загадочную смерть, на второй день об этом говорили мало, а на третий и вовсе забыли. Появилась другая, не менее интересная тема: очередность ухода в летние отпуска. Я днями пропадала в библиотеке, воюя с переводом, а Лариска корпела над своей диссертацией. Каждый вечер после работы меня ждал Игорь с очередным букетом и, так как идти куда-либо я категорически отказывалась, покорно провожал меня до подъезда. Дома Лариска расставляла цветы по вазам, но от комментариев воздерживалась, только тихонько хмыкала.

Я привыкла к нашим ежевечерним встречам, поэтому, когда Игорь вдруг позвонил мне на работу и сказал, что на пару дней уезжает из города и не сможет встретить меня, я расстроилась. А когда поняла, что вечер без него будет казаться мне пустым и скучным, настроение испортилось окончательно. Похоже, я влюбилась в Игоря, это все здорово осложняло, так как доверия между нами по прежнему не было.

Глава 12

Домой я вернулась мрачная. Занятая нашими с Игорем непростыми отношениями, я не сразу заметила, что с Лариской что-то неладно. Обычно подружка радостно встречала меня у входа и, не дав переступить порога, обрушивала на меня лавину новостей.

Хоть она и сидела безвылазно дома и вроде бы занималась диссертацией, но, тем ни менее, успевала и телевизор посмотреть и с подружками по телефону пообщаться. Кстати, и на дачу уезжала только потому, что там не было благ цивилизации. Телевизор был давно сломан, а по мобильному телефону много не наговоришь.

Весело щебеча, она тащила меня в кухню и принималась сновать между плитой и холодильником, подогревая приготовленные днем кулинарные шедевры. А потом мы с ней сидели за столом, неторопливо ужинали и делились впечатлениями о прожитом дне.

Но в тот вечер Лариска была на себя не похожа, тихо сидела напротив меня и уныло ковыряла вилкой давно остывшую еду. В конце ужина, я, наконец, очнулась от собственных мыслей и заметила, что с ней что-то происходит:

– Ты чего такая смурная?

Лариска пожала плечами и, не поднимая головы от тарелки, сумрачно ответила:

– Генрих Иванович днем звонил.

Ларкин родственник меня в тот момент занимал меня мало, поэтому я равнодушно поинтересовалась:

– Опять проверял?

– Ну, как же без этого!
– хмыкнула подружка.
– Ты ж его знаешь!

Она помолчала немного, потом грустно сообщила:

– У него теперь новый пунктик образовался. Он вбил себе в голову, что я переутомилась и горит желанием отправить меня отдыхать. Целый час уговаривал куда-нибудь поехать. Несколько стран на выбор предлагал...

Ларка опять замолчала и принялась лениво ворошить овощи в тарелке. Я уж было решила, что это все и ничего больше она не скажет, как Лариска смущенно прошептала: