Копье и кровь

«А ты хотел бы вернуть это время?» – шепнул кто-то в глубине.

И, как ни странно, у него не нашлось ответа на этот вопрос.

Крис не имел никакого представления о том, сколько пролежал так, в каком-то полуоцепенении, под тихие песни, которые продолжал исторгать из себя тивишник. Короткая трель унидеска заставила его буквально подпрыгнуть. Он не помнил, как оказался на ногах и схватил со столика продолговатый черный аппарат. Чуть ли не задыхаясь, чувствуя, что его пошатывает от гулких ударов взбесившегося сердца, впился глазами в знаки, возникшие на экране под его мейлом. Знаков было всего три. Три цифры: «2», «4» и «7».

«247».

Не отводя глаз от экрана, словно боясь, что сообщение исчезнет, Габлер осел в кресло. У него было такое ощущение, что он он сейчас расплывется, расплавится, превратится в пепел…

Сердце бухало уже в горле.

По легенде, во время пира у какого-то древнего земного правителя появилась вдруг чья-то рука и начертала на стене три непонятных слова. Потом выяснилось, что это были грозные слова – и погиб правитель, и уничтожено было его государство. А какое известие несли в себе эти три цифры? Точнее, число двести сорок семь. Нет, не угрозу они несли, а радость – Лили была жива! Радость – и загадку. Конечно же, риголка не желала угодить за решетку, и скорее всего, пожизненно. Поэтому осторожничала.

Что значило это число?

Понемногу справившись с эмоциями, Крис поставил себя на место Лили и постарался найти ответ. Каких-то невероятных умственных усилий для этого не потребовалось. Вероятнее всего, Лили имела в виду номер багажной ячейки в космопорте столицы Роуза. Но как ее открыть? Разумеется, не с помощью тембр-кода – это мог сделать только тот, кто закрывал ячейку; голос не подделаешь. Значит, нужно набрать шифр – кажется, девять или десять букв, цифр или сочетания того и другого. И какой же это шифр? Ну, видимо, 247, и еще 247, и еще… А если там десять знаков, то нужно, наверное, добавить двойку.

Впрочем, не это было сейчас главным. Главное – Лили осталась жива…

Он набрал короткий ответ:

«Кажется, понял. Жди».

…Как прошло время до посадки, Габлер сказать бы не мог. Он помнил только, что молился всем богам, в которых не верил. Просил их, чтобы они помогли ему беспрепятственно покинуть космопорт и добраться до Лили.

Вероятно, боги приняли к сведению его призывы. Во всяком случае, никто не перехватил его на пути к камерам хранения. Крис отыскал нужную багажную ячейку – шифр там все-таки оказался девятизначным – и трижды набрал число «247».

И массивная дверца, щелкнув, открылась!

У стенки одиноко белел бумажный квадратик. Крис быстро взял его, сжал в кулаке и тут же сунул в карман. Оставил дверцу открытой и, в очередной раз окинув окружающее внимательным взглядом, направился к выходу из здания космопорта «Роуз».

Судя по окружающим площадь голым деревьям и фигурным кустам с набухшими почками, здесь стояла ранняя весна. В прохладном воздухе висела изморось, и тучи, обложившие вечернее небо, были готовы в любой момент превратить эту изморось в полноценный дождь. Со стоянок то и дело взлетали уникары, унося пассажиров прибывшей галеры. До Роузии было отсюда двести с лишним километров, это Габлер уже выяснил. Неторопливо пройдя вдоль ряда стандартных шопов, он свернул за угол последнего из них и оказался на небольшом пустыре, протянувшемся до ограды ближайшей стоянки. И только там, на открытом месте, исключавшем возможность подглядывания, разжал кулак и расправил бумажку. Прочитал то, что было написано мелким, но разборчивым почерком, и вновь скомкал записку.

«Нихрат, квадрат 9, 26, 2. Будь осторожен».

С помощью унидеска Габлер не только выяснил, что Нихрат – это город, расположенный чуть ли не в трех тысячах километров к югу от космопорта, но и нашел на карте девятый квадрат и здание с номером двадцать шесть. Вероятно, именно там, во второй квартире, и ждала его Лили. Крис изучил все строения этого квадрата, через который протекала река, и наметил место для приземления такси. Судя по карте, Нихрат был даже не городом, а городком. С севера к нему примыкали многокилометровые полосы агеров, а с трех остальных сторон подступали леса. Девятый квадрат находился на юго-западе, почти у самой окраины.

«Нихрат», – повторил про себя Габлер, затолкал бумажный комочек в набедренный карман джинсов и зашагал к стоянке.

Когда такси пролетело первые сотни километров, направляясь на юг, мелкий дождик начал усиливаться и вскоре перешел в настоящий ливень. Да еще какой! Создавалось такое впечатление, что уникар не летит, а плывет под водой. Салон его то и дело озаряли вспышки молний, заставив Габлера вспомнить о том, что есть на свете и буйные силы дикой природы, о которых как-то не думаешь в благоустроенных городах. Очередной роскошный огненный зигзаг словно прояснил что-то у него в голове, и он задал себе вопрос, который давно уже должен был задать: каким образом Лили, получив его мейл с борта галеры, успела добраться из Нихрата до космопорта «Роуз», чтобы оставить записку? Обычное такси для этого явно не подходило – не та у такси была скорость. Какой-то знакомый подбросил на попрыгунчике [43] ? В это верилось мало. Да и есть ли на Роузе попрыгунчики? И получалось, что Лили скрывалась не в Нихрате, а гораздо ближе к космопорту – в той же столице. Впрочем, оставив в камере хранения записку, она вполне могла отправиться именно в Нихрат. Для встречи с ним, Габлером. Подальше от центра. Может быть, там находилась одна из квартир, которые приобрела организация Каррина в целях конспирации.

43

Попрыгунчик (жаргон) – суборбитальный летательный аппарат для полетов на большие расстояния в пределах планеты.

Каррин… Если его организация разгромлена, а сам он погиб или схвачен имперцами, то что остается делать Лили? Выходить из игры? Или продолжать борьбу? И как быть ему, Габлеру? И что ему вообще делать?

Вновь всплыли те же самые неудобные вопросы, и Крис поспешно загнал их подальше.

«Мне нужно просто увидеть Лили, – сказал он себе. – Вот и все. А там будет видно».

Но каким это волшебным образом вдруг «будет видно», он не знал…

Ближе к концу пути дождь как будто приутих. Скомандовав пайлоту вывести на экран карту Нихрата, Габлер указал место посадки – небольшую площадку возле набережной, где стоял, судя по надписи, шоп с ничего не говорящим Крису названием «ВКБ». От него нужно было пройти квартал, удаляясь от реки, свернуть направо и, отшагав еще квартал, оказаться возле дома номер двадцать шесть.

Городок дал знать о себе редкими цепочками уличных огней и светом разноцветных вывесок. Только это и не позволяло ему затеряться в темноте, расплескавшейся до самого горизонта. Никаких других населенных пунктов поблизости не было, да и вообще планета Роуз не входила в список густонаселенных миров. Такси пошло на посадку и опустилось неподалеку от светлого кубика шопа.

Прежде чем покинуть такой уютный салон, Габлер осмотрелся. Дождь опять усилился, беспощадно колотя по листве невысоких деревьев – в этих краях уже давно обосновалась весна. Площадка перед шопом была безлюдна, и так же безлюдна была уходящая вверх от нее улица, по которой катились к набережной дождевые потоки. В бегущей воде отражался и дрожал свет фонарей. Тротуары на улице отсутствовали. Деревья и кусты словно стискивали неширокую дорогу, а за ними виднелись ничем непримечательные двухэтажные дома. Габлер вытащил из сумки плащ Анизателлы, пристроил его у себя на плечах, накинул на голову капюшон. Джинсы и свитер были непромокаемыми, как и мокасины, однако он не сомневался в том, что наберет в обувь немало воды, пока дойдет до нужного дома.

Он вышел под дождь, вскинул сумку на спину и проводил взглядом такси, отправившееся в обратный путь. Погода была довольно теплой, безветренной, но все эти плюсы перечеркивались хлещущей с небес водой. То и дело обводя взглядом все вокруг, Крис направился вверх по улице, и его сопровождал шум воды, льющейся на листья и землю, и воды текущей… и уже затекшей ему в туфли. Этого и следовало ожидать, потому что поток доставал чуть ли не до середины голеней. Можно было представить, что тут творилось бы, если бы не ливневая канализация – значительная часть содержимого туч уходила сквозь решетки в колодцы, расположенные по краям проезжей части. Не дойдя до первого из них, Габлер решил не изображать из себя лодку и свернул с дороги. Продрался сквозь кусты, прошагал по траве, лавируя между деревьями, и оказался на пешеходной дорожке. Тут воды было поменьше, и идти стало легче. По-прежнему вокруг не светилось ни одно окно, хотя не наступила еще местная полночь, и Габлер сделал вывод: окна на фасадах – ложные, для, так сказать, красоты. Они являются частью стен, а стены не пропускают свет наружу.

Дойдя до перекрестка, он повернул направо и сбавил шаг, изо всех сил вглядываясь и вслушиваясь. Но ничего подозрительного не увидел и не услышал. Судя по карте, дом номер двадцать шесть замыкал этот квартал и стоял на другой стороне улицы. Через несколько минут Крис оказался напротив него и шагнул под дерево рядом с перекрестком. Справа от него уходила вниз, к реке, еще одна улочка, и по ней тоже, бурля у сливных решеток, мчались дождевые потоки. Этот дом ничем не выделялся из тех, мимо которых Габлер уже прошел. Сквозь ветви деревьев просматривались слепые окна двух его этажей и двери двух подъездов. Указанная в записке квартира была ближайшей к перекрестку. Судя по ее номеру, в подъезде имелись всего две квартиры, и обе – двухуровневые. Ни возле дома, ни в отдалении не наблюдалось никакого движения. Темное небо… Фонари… Ливень…