Копи царицы Савской
Шрифт:
– Я понял, – усмехнулся господин. – Что ж... идемте?
Берестов ни словом не обмолвился о произошедшем накануне инциденте со старушкой Митрофанихой. Хотя перед встречей не поленился, заехал в районную больницу, проведал пострадавшую, оставил еды и денег на лечение. Поговорил с гравврачом. Тот рассыпался в любезностях и заверил, что жизнь старушки вне опасности... благодаря своевременно оказанной помощи. Кости черепа у нее оказались на редкость крепкими, несмотря на возраст. Так что полежит месяц и поправится.
«Вот и славно!» – обрадовался Берестов. Не дай бог преставилась
«Травма средней тяжести, – сообщил врач. – Участковый приезжал, беседовал с пострадавшей. Она ничего не помнит...»
«Но говорить она может?»
«Может... только сказать ей было нечего. Вероятно, у нее закружилась голова, она упала и ударилась обо что-то затылком. Знаете, со временем память восстановится, и, скорее всего, старушка все вспомнит. Но пока ждать этого от нее не стоит...»
«Вы передали участковому мою визитку?»
«Да, конечно! – кивнул доктор. – Только он звонить не будет. Ему лишняя работа ни к чему! Старушка жива, он запишет все как несчастный случай или бытовую травму... поверьте моему опыту».
Берестов вышел из больницы с легким сердцем. Хорошо, что обошлось малой кровью. Не хватало еще давать показания в милиции.
– О чем вы задумались? – спросила Глория.
– Да так... о жизни. Устал я от городского шума, от смога, от суеты. Сам мечтаю дачу построить... с террасой, выходящей на речку, с парной баней, с земляным погребом. Пора к истокам возвращаться... к природе, к здоровой пище, к чистому воздуху.
– Значит, вы советуете купить домик?
– Если деньги есть, покупайте. Почему нет? Только не пугайтесь беспорядка. Хозяева давно здесь не живут, все запущено. Сырость, запахи... Зато дом крепкий, на хорошем фундаменте, крыша не течет.
Он повел Глорию и Лаврова через двор к крыльцу, распахнул дверь на веранду.
– Прошу...
Алина наотрез отказалась ехать показывать дачу. Ей была невыносима даже мысль находиться рядом с Глорией, водить ее по дому, где проводил каникулы и отпуска покойный брат, который любил эту лживую меркантильную сучку... За что таких любят?
«Я не поеду! – уперлась она. – Если хочешь, окажи мне услугу. Избавь нашу семью от проклятого дома!»
«Попробую... раньше у меня отлично получалось. Когда-то я начинал маклером. Тряхну стариной...»
На веранде стоял запах гнили. Лавров скривился, Глория закрыла нос бумажным платочком.
– Фу-у-у...
– Помещение нежилое, затхлое, – не моргнув глазом произнес Берестов. – Это не беда. Окошки раскроете, проветрите...
В горнице все еще пахло чем-то кислым.
– Бражкой, что ли, несет? – буркнул Лавров.
– Я покажу вам спальню... – Берестов взял Глорию под локоток, увлек в другую комнату. Она не возражала. Ей хотелось осмотреть все помещения. Вдруг обнаружатся какие-нибудь следы Павла? Безумие...
Лавров задержался, блуждая брезгливым взглядом по стенам горницы, по паутине в углах, по грязному, сто лет не мытому полу... Он легонько поддел ногой пустую бутылку из-под красного вина. Стоп! Бутылка была свежая... как будто из нее недавно пили, даже запылиться не успела...
а вот еще одна, пластиковая, из-под уксуса...Лавров присел на корточки и принялся изучать каждый дюйм затоптанных половиц. В глаза бросился мужской носовой платок в знакомой бежево-коричневой гамме. Этот платок появился здесь максимум сутки-двое назад.
– Черт... – Он поднял платок и спрятал в карман. – Зачем я это делаю?..
Странные бурые пятна на стуле и на досках пола только с виду походили на кровь. На самом деле ктото пролил вино. Зато миска с остатками подсохшей ржаво-золотистой массы сразу привлекла внимание Лаврова. Это месиво тоже готовили не далее как пару дней назад. А это что за пакетики?.. Пустые упаковки от театральных блесток... коробочка с остатками золотистого порошка. Тряпка с ржавыми пятнами...
Он покачал головой и тихо выругался. Отколупнул кусочек месива, сунул в пакетик из-под блесток, коробочку тоже положил в карман.
Когда Глория и господин Берестов вернулись, Лавров как ни в чем не бывало стоял у окна, любуясь старым вишенником.
– Сад чистить пора, – сказал он.
– Да-да... – рассеянно подтвердил коммерсант. – Здесь все нужно приводить в порядок. Так что? Берете? – повернулся он к Глории. – По нынешним ценам дачка достанется вам практически даром. Выгодная сделка!
– Я подумаю...
– Думайте, только недолго.
– Послушайте, любезнейший, – вмешался Роман, – спешка тут ни к чему. Деньги любят спокойствие и размеренность.
– Согласен с вами, – степенно кивнул Берестов. – Однако мы вынуждены учитывать интересы хозяев этой недвижимости. Они торопятся с продажей из-за несчастного случая, который... Впрочем, вы должны быть в курсе...
Он опять повернулся к Глории, и та не стала возражать.
– Да, я знаю...
– Видите ли, мы с Алиной собираемся пожениться, – с неожиданной откровенностью заявил Берестов. – И нам хотелось бы начать совместную жизнь с чистого листа... А тот случай с ее братом бросает тень на... В общем, вы меня понимаете... Пусть ничто не напоминает Алине о прошлом, в том числе и этот дом.
Он скользнул взглядом по неприбранной горнице, заметил отсутствие на полу мужского носового платка и удовлетворенно хмыкнул. Платок явно забрал Лавров. В таком случае он не промах... Ну что ж, оно и к лучшему. Значит, у Глории и ее «секретаря» есть свои собственные мотивы для покупки нефедовской дачи.
– Господа... принимайте решение, а я, пожалуй, поеду. – Он бросил выразительный взгляд на часы.
– Вы можете оставить нам ключи? – попросила Глория. – Я хочу еще побродить по дому, по саду... прочувствовать, уютно ли мне здесь будет...
– Разумеется. Замки расхлябанные, и открыть их может любой. Но ключами, конечно, удобнее.
Он положил ключи на стол и откланялся.
– Я вам позвоню... – сказал Лавров ему вслед.
Когда «Лексус» Берестова отъехал, Глория вышла во двор и обошла дом со всех сторон. То, что она увидела, разочаровало ее. Ни внутри, ни снаружи не обнаружилось ни единого «знака», оставленного Пашей Нефедовым – живым или мертвым. Дом казался печальным разоренным гнездом, давно покинутым обитателями...