"Король" с Арбата
Шрифт:
А ведь только что Гога читал, и все было очень здорово, красиво, даже торжественно. Так о чем же он писал? Прямо никак не вспомню.
Толкаю Женьку: давай выходи. Он кляксу с пера выдавливает, плечами пожимает.
Лариска руку тянет.
– Пожалуйста, Лариса,- приглашает Пелагея Васильевна,- выходи сюда и рассказывай.
– Вот, значит, он написал про нашу Родину,- говорит Лариска,- вернее, за что он ее любит. Ну, он ее очень любит… Так сказать, всем сердцем… Очень любит… И он счастлив…
Она остановилась, на Пелагею Васильевну смотрит:
–
Лариска замолкла. Стены рассматривает.
– У тебя все, Лариса?
– Все,- выдохнула она.
– Садись. Кто еще перескажет это сочинение? Тихо в классе.
– Нет желающих?
Звонок трезвонит. А мы сидим. И Пелагея Васильевна сидит.
– А как же отметка?
– гудит класс.- Пелагея Васильевна, вы же обещали?
Я смотрю на Гогу. Он выпрямился, улыбается во все стороны. Лариска его толкает, а он не замечает.
– Мне кажется, что Гога поторопился,- говорит Пелагея Васильевна,- поспешил. Ты, Гога, сохрани это сочинение. Спрячь вог как оно есть сейчас. Потом подрастешь, работать пойдешь, женишься (мы хихикаем), будут у тебя дети (нам опять весело), тогда найди эти листки… Прочитай их себе, жене, детям… и поставь сам отметку.
Она торопится:
– Ну, так ребята… Мы не уложились. Прочитайте сами «Песню о купце Калашникове». Женя и Алеша! Завтра выходной. Сходите в Третьяковскую галерею. В зале XVI века не торопитесь, не спешите дальше по залам. Нарисуйте костюмы купца Калашникова, опричника Кирибеевича.
У нее никак не закроются застежки портфеля. Справилась с застежками, глазами Гогу нашла:
– Отметку себе поставь честно. Опять звонок разоряется. Ушла Пелагея Васильевна.
– Ничего не понятно,- говорит Лариска.- Какие дети? Какие отметки? Как же еще писать сочинения?
Кто- то нашу дверь трогает. Мы сидим тихо. Это, конечно, физик. Показалась щель, а в ней голова Славика:
– Учитесь! Ха-ха!
– Марш домой!
– кричит Лидочка.
– «До свиданья!», «Всего хорошего!», «Будьте здоровы!» - выпаливает Славик.
* * *
Мы по- прежнему тратим время на наше кино. Дома кручу аппарат, сколько хочется. Только неинтересно крутить ленту самому себе. Нет зрителей.
Нонке надоел. Мама тоже все торопится. Смотрю сам. Ребята придут, рассядутся и вслух рассказывают друг другу, •гг. 1.\д.дальше на экране.
Потом наш аппарат мы таскаем по квартирам друг к другу, опять крутим, и опять Мишка или Женька забегают вперед:
– «Англия уже потеряла свое господство на морях…» Я замечаю, что и зрителей становится все меньше и меньше. Просто неинтересно смотреть одно и то же, Л новой пленки у нас нет.
Сколько ни крути ручку, на экране все одно и то же: душ, нанайская борьба и «Англия уже потеряла свое господство на морях…»
…Кончилась паша картина, наше
«Попурри». Зажгли свет. Друг друга разглядываем.Лева несмело предлагает:
Надо бы найти Костю… Еще попросить пленки… Алешка, ведь он же заходит к твоей Нонке… Ну, вот и попроси…
– Привет, он уже давно к нам не заходит. Он учится в школе рабочей молодежи.
– Это как понять?
– Как понять? На студента разозлился.
– Почему?
– удивляется Мишка.
– Ну, потому что он студент… Высшее образование… Знает много.
– Алеша, как. же Нонка?
– спрашивает Лидочка.
– Ну, что Нонка? Не поймешь ее… Костя, конечно, лучше.
– Значит, он работает и учится?
– Работает и учиткя.
– А студент?
– Студент учится.
– Ну, он хоть к вам заходит?
– Кто?
– Костя.
– Л когда же ему заходить? Он в утренние сеансы крутит, а вечером в школе.
– Давайте его навестим,- предлагает Лидочка.
В дверь кто-то царапается. До звонка не достанет, вот и скребется…
– Это Славик,- определяет Женька.
Открыли дверь. Точно - Славик. Сказал всем: «Здравствуйте» и «Разрешите войти?»-шапку снял, уселся на табуретку, спрашивает:
– Ну, о чем задумались?
Мы переглядываемся, Женька объясняет:
– О кино, Славик. Нет, у нас новых лент.
– Давайте найдем Костю,- говорит Славик.
Нам просто удивительно, до чего умные эти люди, мальчишки.
– Костя работает, когда мы в школе. А когда мы дома, то Костя в школе. Понял?
– Ну и что же?
– просто говорит Славик.- Посмотрите мое горло.
Он раскрывает рот. Мы по очереди заглядываем.
– Горло как горло,- говорит Лидочка,- чуть-чуть краснота.
– Завтра у меня будет ангина,- обещает Славик.- В школу не пустят, чтоб других ребят не заразить. А если шарфом обмотаться - до «Кадра» дойду.
– Какие глупости,- ежится Лидочка.- Вы только посмотрите на этого симулянта.
– На эту молекулу,- добавляю я. Славик сползает с табуретки, идет к двери.
– Славик, постой,- говорю я. Он в замке путается, торопится.
– Славик, стой!
Хлопнула дверь. Догнал его на лестнице. Вырывается. Даже не знал, что в таком маленьком столько силы.
– Славик! Хороший наш мальчишка. Ну, конечно, все вместе пойдем, и ты с нами.
– А не врете?
– утирает он слезы.
– Вот. Давай твою руку.
Мы пожали друг другу руки. Пожали по-мужски.
В следующий выходной мы пришли во двор «Кадра», к нашей кинобудке. Постучали в окованную железом дверь, открыл Костя. Обрадовался, в будку пригласил. Скорее тряпкой вытер руки, со всеми здоровается.
Мы гудящий аппарат рассматриваем, восторгаемся его ровным гулом, любуемся на Костю, как он ловко, с щелчками перезаряжает аппарат. Славик прилип к моталке, изо всех сил ее раскручивает. Тут же на столе учебники, тетради. Учебники новенькие, а на страницах следы пальцев. Знать, Костя учится даже здесь, в своей будке.