Король умер, да здравствует король!

Мичи вальяжно восседал на складном стульчике с рупором в руках. Периодически кохай прикладывался губами к металлическому конусу и до меня доносилось его неблагозвучное пение. От каркающих воплей мальчишки хотелось посильнее заткнуть уши или вовсе продырявить собственные барабанные перепонки.

Посмотри на это чудо, ты посмотри,

Как над Ивакурой разгорается восход.

Море дышит светом утренней зари,

И повсюду, и повсюду ПХД идёт!

Ну а если, ну а если кто-то загрустит,

То тому я, то тому я вывихну плечо,

Песней нежной сухожилья затрещат,

И под эту песенку станцуют журавли.

Ты херачишь, а я сижу тут,

По-японски тебе спою я: Та-ри-ра-ра, та-та-ри-ра-ра,

Та-ри-ра-ра, та-та-ри-ра-ра.

Здесь мы будем любоваться белизною стен,

И на лавочках отмытых песни сочинять,

Если петь, то боль уходит насовсем!

Так давайте, так давайте петь и танцевать.

Только в этот момент хорошенько приглядевшись я понял, что гопники неуклюже пританцовывали в такт песне. Бедолаги! Не успели они отойти от того, что в их задницах побывали непредназначенные для этого предметы, как на многострадальные головы свалилась новая напасть. И имя ей мальчик-демон Юкимичи Накаи. Бедные парни, мне даже немного жаль этих тупых ублюдков.

Стоило мне пройти сквозь КПП и ступить во внутренний двор школы, как Мичи тут же соскочил со своего стула и со всей мочи гаркнул в рупор:

— Старший школы Ивакура прибыл!!!

Не успело эхо разнестись по окрестностям, как гопники словно вышколенная солдатня выстроились двумя шеренгами вдоль пути моего следования.

— Поклон!!!

Ещё один крик и бледные как мел парни переломились в поясе, а из их уст вырвалось дружное:

— ХОРОШЕГО ДНЯ, ГЛАВА!!!

В ответ я лишь тяжело вздохнул и поплёлся внутрь главного здания. Улыбчивый Накаи, гордо задрав нос, зашагал следом.

— Круто, да? — спросил кохай стоило нам переступить порог учебного корпуса.

— Ага, — согласился я, оглядывая преобразившийся холл. Стены помещения были отдраены и кое-где даже подкрашены, а в шкафчиках более не валялся мусор. — А это ещё что за дерьмо?!

Я был настолько обескуражен открывшимся видом, что не сразу заметил огромный транспарант. На притолоке прямо над лестницей ведущей на второй этаж висела белоснежная простыня. Надпись на ней гласила:

«Умереть, но не сдаться»

ОНИБАКУ

— Девиз нашей банды. Здорово, да? Я просто подумал, что раз уж Акихико восстал из мёртвых, то это будет к месту. С сегодняшнего дня старшая Ивакура официально объявляется штаб-квартирой Онибаку!

Не успел я ответить, что думал на этот счёт, как рядом появился призрак Миямото. Фантом сложил ладони перед лицом и слегка поклонился Мичи. Губы Акихико беззвучно произнесли «спасибо».

— Ой, дохлый сэмпай, вы меня совсем засмущали, — кохай не остался в долгу и тоже изобразил пантомиму. Мальчишка дурашливо склонил голову набок, после чего прикрыл рот едва сжатыми кулаками и неуклюже оттопырил полусогнутую в колене ногу. В этот момент Мичи был похож на маленькую девочку, которая впервые в жизни получила любовное послание.

От столь нелепого зрелища по лицу призрака пробежала непередаваемая гримаса и он тут же исчез. А я, в свою очередь, осознал, что спокойной школьной жизни мне не видать как собственных ушей.

— Ты не мог для этой тряпки места получше придумать?

— Вы, как всегда, правы сэмпай! Надо было сразу повесить над главным входом!

— Я не это имел в виду…

— Ни слова больше, ваш верный кохай сделает всё в лучшем виде.

— Я же говорю, я не это имел в виду, — спустя мгновение я вспомнил, с кем имею дело и горько добавил. — Ты ведь не отстанешь?

Мальчишка лишь искренне улыбнулся в ответ и я сразу понял, что выбора у меня особого нет.

— Ладно…делай что хочешь.

— Вы лучший, сэмпай!

Ну Мичи, ну заноза в заднице! Оказал дорогому семпаю медвежью услугу. Мало мне было должности командира в Ёкайдо, теперь ещё и это. А ведь я даже со своими подчинёнными из Потустороннего пути толком не познакомился. Хоть Нуэ и говорил, что моё назначение — это форменная синекура, но чутьё подсказывало, что главарь банды тогда лукавил. Надо бы в ближайшее время наведаться в Могру, чтобы прояснить этот момент. Да и с Амано стоило переговорить.

Когда мы с Накаи вошли в классную комнату, там нас уже поджидала Раттана в компании сэнсэя. Причём учитель истории был на диво улыбчив, я бы даже сказал чересчур. Глаза мужчины лихорадочно блестели, а радостный оскал не сходил с его уст. Подозрительно. Неужели Кобаяси так расстроился из-за разбитой Кресты, что подсел на наркоту? Ничем другим я не мог объяснить столь радикальных перемен. Два дня назад в пятницу он был сам не свой. Тогда казалось, что из сэнсэя вынули душу, а уже сегодня в понедельник лицо учителя сияло, словно до блеска надраенный унитаз. Ну точно сторчался!

После обоюдного приветствия сэнсэй официально представил Мичи, как нового ученика. И даже поведал нам о провинности пацана. Оказалось, что мелкий паршивец не только изуродовал любимый бонсай директора школы, но и украл у того личную печать. Зачем кохаю понадобился инкан [26] директора Тосэн мне было невдомёк, но ничего путного от этой новости я не ждал. Слишком хорошо я успел узнать пронырливого засранца.

Но беспокоил меня не только ушлый кохай, но и счастливый до усрачки сэнсэй. Именно поэтому до начала урока я решил поинтересоваться у историка по поводу его странного поведения.

26

Инкан — личная печать, используемая в Японии в качестве подписи.

— Скажите, Кобаяси-сэнсэй, у вас всё хорошо?

— Ох, Антон лучше и не бывает! — учитель едва не пританцовывал, стоя у доски. — Страховая компания всё-таки решила возместить мне ущерб. Сначала их работники говорили, что падения человека на автомобиль — это не страховой случай и вообще такого раньше не случалось. Но на днях произошло чудо! Представляешь, какой-то неизвестный отморозок врезался в точно такую же Кресту на парковке у мебельного магазина? А главное — машина во время столкновения была не на ходу! Всё прямо как у меня! Страховщикам пришлось признать, что это прецедент и выплатить мне компенсацию!

Мы с Раттаной невзначай переглянулись. В отличие от плешивого сэнсэя мы прекрасно знали виновника. Вот только это был не единственный сюрприз на сегодня.

Кобаяси внезапно сверился с наручными часами — настенных в помещении не было и произнёс загадочную фразу:

— Да где же эти двое, неужели придётся начать урок без них?

Интерлюдия

— Тц, — лысый, уродливый как Они громила сплюнул на тротуар. — И какого хера нам двоим приходится отдуваться? Мы же, мать его, пострадавшие! Сколько мы там в этой сраной больнице провалялись, две недели?