Королевская семья

– Сэр Дерек, вы по-прежнему считаете, что девушка не может понять всех трудностей вашего дела и всех параграфов вашей жизни? Вы, кажется, обещали мне разговор на эту тему, помните?

– Само собой, но это слишком долгий разговор людей с разными идеалами, стоит ли его начинать?

– Думаю да, – отрезала принцесса, – к тому же, откуда вам знать мои идеалы, чтобы утверждать, что они у нас разные, скажите на милость?

В дверь снова постучали.

– Ну кто там ещё, – прошипела себе под нос Беллона. – Войдите!

Мартин Бенк зашёл немного повеселевший с тех пор, как его видели десять минут назад.

– Слуги…они нашли кинжал сэра Дерека, недалеко от того места, где был убит кабан, совсем рядом. И ещё. Шевалье ля Мерлоут сказал, что когда услышал ржание коня принцессы, он обернулся и увидел лесника, высокого мужчину с густой бородой, который, когда понял, что натворил, кинулся бежать прочь. По-видимому, он действительно принял вашу кобылу за оленя, и хотел вернуться домой с добычей.

Беллоне хотелось вскрикнуть от счастья. Так вот всё как просто! А сколько волнений, напряжения, и всё напрасно. Ну, наконец-то, наконец-то она может преспокойно завершить сегодняшний день, счастливый нужно заметить день. Отдаться развлечениям, а всё своё внимание перекинуть на Дерека.

– Ну что ж, если теперь всё понятно, всё так замечательно разрешилось, можно расходиться каждый по своим делам, – непрошено возникла Мария. Принцесса уже хотела поставить её на место, в ласковой манере, разумеется, но её опередил граф Аморвил.

– Если у вас есть дела, не терпящие отлагательств, я думаю, её высочество вас отпустит, Мария, а вот мне был обещан разговор. – Дерек нагнулся и поцеловал принцессе руку, после этого заговорщически заглянув ей в глаза и отойдя на то почтительное расстояние, на каком стоял прежде. Беллона обмерла. У неё спёрло дыхание, а ритм сердца ускорился, как минимум в два раза.

– Да, кузина, вы можете быть спосо…то есть свободны я хотела сказать. А мы с сэром Дереком поговорим.

Мария нагнулась к самому уху принцессы, чтобы никто больше не мог их слышать.

– Белл, не теряй самообладания! Может, ты ещё всех отпустишь и останешься с ним наедине? Беллона, дорогая, это будет самым позорным, что ты можешь придумать.

– Извини, я совсем забылась, но что же мне делать, я так хочу пообщаться с ним?

– Оставь меня и этого будет достаточно.

– А маркиз? Я же не могу выгнать его! Это будет некрасиво. Они пришли вместе и, по-видимому, должны уйти тоже не порознь.

– Ну, оставь ещё и его, он довольно-таки тихий, скромный, я думаю, не помешает.

– Если я оставлю его, то я просто обязана буду оставить и Габриэль, иначе она никогда в жизни мне не простит того, что я лишила её нескольких минут удовольствия, а отправить восвояси в полном одиночестве баронессу, будет верхом невоспитанности. Эх, чувствую, тет-а-тет не удался.

– Милая, ты просто до него ещё не доросла.

Смутившаяся и огорчившаяся принцесса решила отвлечься от этого, оставив всё, как есть, хоть ей и безумно хотелось что-то поменять.

– Мартин, скажите на милость, а почему же этот шевалье…

– Шевалье ля Мерлоут, Густаво ля Мерлоут.

– Да, спасибо. Почему он сразу не рассказал обо всём, что он видел? Это настолько быстрее бы разрешило все наши проблемы. И такого переполоха бы не было.

– Я понятия не имею, ваше высочество, он поделился с нами буквально десять минут назад. Может он не знал, как начать разговор, может, ещё что…хотите, я пришлю его к вам?

– Нет, не нужно. Вы можете быть свободны.

Граф, уже в который раз, откланялся и отправился заниматься своими делами. Дерек развернулся к принцессе и произнёс.

– Вы очень верно заметили, что шевалье как-то странно умолчал об увиденном. Он должен был сразу поделиться с нами, своими товарищами.

– Прошу вас, давайте больше не будем об этом. Мне и так весь день было несладко. Я бы не хотела затянуть свои тревоги до позднего вечера.

– Как скажете, принцесса. Но всё-таки, как бы вам того не хотелось, мне кажется, эта тема будет подниматься ещё не раз.

– С чего вы взяли?

– Ну, как же, несчастный случай с такой высокочтимой особой теперь не будет давать покоя придворным сплетникам. Они будут чесать языки тут и там.

– Мне бы меньше всего этого хотелось.

– Понимаю, но, однако, когда узнает его величество Робин Третий…

– Он сейчас в отъезде.

– А когда он вернётся?

– Сэр Дерек, мой отец очень храбрый и сильный человек, но за меня он переживает слишком сильно. Я боюсь, как бы эта новость не нанесла вреда его здоровью. Поэтому мне бы хотелось сохранить в тайне то, что произошло. И, чтобы не было лишних толков, неплохо было бы сохранить в секрете всю охоту. Вы понимаете, о чём я?

– В свою очередь, я сделаю всё от меня зависящее, но я не властен над графом Финкер-Оренстофф и вашими подданными.

– По этому поводу вы можете не беспокоиться. Мои подданные так же пекутся о здоровье моего отца, как и я сама, так что никто ни о чём не узнает. А вот ваши рыцари…

– Мои рыцари, люди немногословные и понимающие. Даю вам своё слово, что на Олтерне ни одним словом не обмолвятся о сегодняшней охоте.

Мужчина и девушка посмотрели друг другу прямо в глаза. Она с облегчением и благодарностью, а он с пониманием и чувством выполненного долга. Они договорились. Дальше всё могло идти своим чередом. Беллона, уже почти счастливая, хотела устроить ещё какое-нибудь празднество, но при попытке встать, вспомнила о вывихнутой ноге, которая напомнила о себе резкой болью, дёрнувшей ступню и эхом отразившейся где-то в колене и даже выше. Принцесса ахнула и стала заваливаться прямо перед собой, рискуя разбить себе лицо или повредить ещё какую-нибудь часть тела. К счастью сэр Дерек стоял недалеко, и он вовремя подхватил девушку на руки. Маркиз округлил глаза, глядя на представшую пред ним картину – для него это было просто недозволительно, своеобразное святотатство. Предмет его восхищения и обожествления попал в руки, чужому, недостойному…одним словом – не к нему. Габриэль засияла довольной улыбкой, как будто осуществлялся план, который она чётко спланировала. Мария и Матильда издали испуганные звуки, а позже, скорее возмущённые. Их чувства были схожи с чувствами Сержио, но только они были вызваны исключительно приличиями и этикетом, без личных интересов.

Граф, не отпуская из рук прекрасную дочь короля, смотрел в её растерянное лицо, не выражая при этом на своём абсолютно никаких эмоций.

– С вами всё в порядке? Мне кажется вам, ваше высочество, ещё рано ходить без поддержки. Повреждение лодыжки – дело не шуточное, с ним можно провести в постели больше недели, если не соблюдать медицинских рекомендаций.

– Вы очень любезны, в таком случае мне теперь всё время придётся нагружать кого-то своей личностью.

– Я думаю, что любой воспримет за счастье, а не за нагрузку, носить вас на руках.

– Ну что вы, мне достаточно будет просто о кого-нибудь опереться…

– Я бы не советовал вам так напрягаться, когда вокруг столько галантных кавалеров, готовых быть к вашим услугам с любой миг.

– Что ж, тогда я воспользуюсь вашим советом.

Мария уже готова была взвыть и замахать руками в качестве протеста – это же недозволительно! Беллона, не сходи с ума! Не бери пример с Габриэль, ей всегда всё сходит с рук! Ну же, кузина, разуй глаза и оглянись на реальность, что ты вытворяешь? Эрцгерцогиня безвольно замотала головой и понуро опустила плечи.