Королевский гамбит

— Что, если убийца расправился не с тем? Что, если жертвой должен был стать настоящий епископ? Возможно, убийца просто принял двоюродного брата герцога, когда случайно столкнулся с ним в саду, за его преосвященство, ведь тот был в епископском облачении, столь искусно сшитом синьором Луиджи.

Учитель, ответив не сразу, стоял и молча смотрел на меня, и я испугалась, что меня обзовут дураком или хуже. А потом, когда я уже собиралась взять свои слова обратно, назвав их мимолетной глупостью, улыбка медленно расползлась по его лицу.

— Дино, ты пристыдил меня. Пока я размышлял над возможностью сложных заговоров, ты углядел очевидное. Действительно, не исключено, что граф погиб вследствие ошибки убийцы, хотя тогда возникает вопрос, почему хотели разделаться с архиепископом. Но я уверен, что теперь перед нами открывается новое поле для расследования.

После этих слов он широким шагом подошел к двери и распахнул ее.

— Мне потребуется некоторое время на обдумывание. Ты можешь идти, Дино. Мы поговорим утром.

Я почувствовала себя оскорбленной тем, что меня так бесцеремонно выпроваживают накануне, возможно, величайшего открытия. Однако я поспешно покинула комнату, чтобы он не передумал и не продержал у себя всю ночь, излагая различные версии. Скорее всего, он не заснет до рассвета, пытаясь найти разгадку; и он будет еще настойчивей, ведь миновал уже второй день, а ему так и не удалось пока ответить на вопрос своего покровителя. Моро не слыл терпеливым человеком, и он, несомненно, вскоре потребует у Леонардо отчета по делу его убитого двоюродного брата. И если убийца к тому времени не будет найден, терпение герцога может лопнуть. Пугающая перспектива!

Главная мастерская располагалась всего в нескольких шагах, и я проскользнула через боковую дверь, чтобы не привлекать к себе внимания. Остальные подмастерья, покончив с дневной работой, собрались, как обычно, отдохнуть под лампой. Константин дружески кивнул мне головой, но большинство юношей не заметили моего возвращения либо едва взглянули на меня.

Только Томмазо в полной мере уделил мне все свое внимание, оторвавшись от костей и проводив меня злобным взглядом, когда я шла к своему месту у очага. Я сделала вид, что не замечаю его сердитого взора, вновь вопрошая себя, чем же я заслужила его гнев. Решив не обращать на его поведение внимания, я уселась на грубый камень и сунула руку в кошель за записной книжкой.

Только тут я поняла, что все еще держу шахматную королеву. Я виновато раскрыла ладонь и посмотрела на белую фигуру. Поскольку учитель чуть не выбросил меня из своих покоев, я подумала, что он вряд ли обрадуется моему возвращению, даже если уже и увидел, что я случайно унесла одну из улик. Если она ему понадобится до утра, ему известно, где искать меня; в противном случае она спокойно пролежит у меня до следующего дня.

— Что же это, подарок великого Леонардо?

Вздрогнув, я подняла голову и увидела перед собой Томмазо, который, упершись кулаками в бока, с презрительной улыбкой, придававшей его крупным чертам жестокое выражение, смотрел на меня.

Я тут же сжала фигуру пальцами и одарила этого коренастого юношу таким же пренебрежительным взглядом.

— Хоть это и не твое дело, она принадлежит одному из знакомых разносчиков. Он попросил меня, пока его не будет, подержать ее у себя.

Объяснение, хоть и недалекое от истины, не успокоило Томмазо. Он наклонился ниже (я почувствовала запах лука, напоминавшего об ужине) и сказал:

— По-моему, ты врешь. Думаю, учитель подарил ее тебе. Посмотрим же, во сколько он ценит тебя.

И прежде чем я успела сообразить, он схватил меня за кисть рукой, а другой принялся разжимать пальцы, пытаясь вырвать у меня фигуру.

Я вскочила на ноги и, пытаясь избавиться от его хватки, свободной рукой стиснула его пальцы, хоть и могла упасть.

— Пусти меня! — крикнула я, сознавая, что уступаю ему, но решив не сдаваться ему. Когда он пропустил мои слова мимо ушей, я удвоила свои усилия и, перейдя к более решительным действиям, ударила его прямо по голени.

Томмазо вскрикнул, но не пошел на попятный, и я почувствовала, что моя хватка начала слабеть. Наша ссора вновь привлекла внимание товарищей. Перестав болтать и бросив азартные игры, они гурьбой бросились к нам.

— Ударь его, ударь, — хором кричали они, хотя кого они поощряли — его или меня, — я не понимала. И их вопли перекрывал голос Константина, требовавшего прекратить драку. Я бы с радостью послушалась, ведь напала не я, но я боялась того, что случится, если Томмазо удастся вырвать у меня шахматную фигуру.

Вдруг он отпустил руку и, развернувшись, нанес мне удар в челюсть. Я тут же рухнула на колени. Быстро замигала, пошатнулась, пытаясь избавиться от черной пелены, вдруг окутавшей мои глаза. Словно в тумане, я слышала насмешки в свой адрес и сознавала, что юноша одержал надо мной верх в схватке за шахматную королеву.

Меня обуял гнев. Все еще испытывая головокружение, я бросилась вперед и, когда он отступал, триумфально держа в руке украденную фигуру, схватила его за колени. Хоть я и весила не так уж много, он зашатался и рухнул лицом вниз. Впрочем, мое торжество длилось всего лишь мгновение. Сразу после шумного падения моего противника раздался безошибочный треск бьющегося камня, когда королева, вылетев у него из руки, упала недалеко от нас.

Этот негромкий звук и мой испуганный вздох заставили остальных подмастерьев умолкнуть. Они отпрянули от нас на почтительное расстояние, только Паоло и Давид помогли подняться пошатывающемуся Томмазо, а Константин — мне.

— А ну-ка все возвращайтесь к своим костям либо отправляйтесь по койкам, — прорычал он, затем, повернувшись ко мне, спросил: — Дино, ты в порядке? Вот удар так удар.

— В порядке, — слабо ответила я. Хоть у меня по-прежнему гудело в голове, это было сущим пустяком по сравнению с разбитой шахматной королевой. Как я сообщу учителю о том, что она разбилась? И, если эта фигура была действительно ключом к тайне, какую роль сыграет ее утрата в раскрытии убийства графа?

К этому времени ученики разбрелись и спокойно занимались тем, чем и раньше. Все, кроме Томмазо. Он сидел за одним из верстаков, приложив окровавленную тряпицу ко рту. Я была слишком подавлена, чтобы сочувствовать ему, ведь он был сам виноват в том, что ему досталось, да к тому же, возможно, уничтожил ценный предмет.

Еще раз заверив Константина, что со мной все в порядке, я взяла свечу и отправилась на поиски шахматной королевы. Может быть, мне повезет, и причиненный ей ущерб окажется ничтожен, и мне удастся, по крайней мере, собрать ее из кусочков.