Королевский шут
Шрифт:
— Скорее бы уж “согрелся”… Все ждём. Теперь понимаешь, почему я с тобой откровенен?
— Да. Мы в одной лодке сидим и спрыгнуть с неё не получится. Много ещё противников власти?
— Узнаешь, если время придёт.
— Ясно. Меньше знаний — крепче сон. Будем решать проблемы по мере их поступления. Так, что по сегодняшней ночи?
— Действуй, как сам посчитаешь нужным. Я со своими ребятами прикрою, если чего. Вообще-то, разобраться с веренгцами, пока они дел не наделали, и мне выгодно.
— А Магистр Замруд Хохотун? Как на такое посмотрит?
— Правильно посмотрит.
— Он тоже свой?
— Свой или чужой — не нам об этом говорить, — пробурчал Бурт, убирая моё официальное досье обратно в сундук. — Тебе пора.
Придя в казарму, улёгся одним из
Это, что получается? С одной стороны, Ипрохан и Веблия со своими жополизами и огромной магической силой, а с другой — некая тайная организация, пытающаяся свергнуть короля? Как свергнуть, если его власть волшебным образом неприкасаема? Организовать вторжение другого королевства? Вряд ли! Не те люди, чтобы отдавать свою страну. Что остаётся? Только принцесса Греяна, хрен знает где сидящая под замком. Очень рискованно! Даже если каким-то чудом и получится её освободить оппозиционерам, то как Греяна поведёт себя? Может и казнить в “благодарность” — прецеденты в земной истории были. Самое поганое, что теперь весь этот риск висит и над моей головой. Но с другой стороны, лучше в составе группы попытаться что-то изменить и, в случае удачи, вернуться домой, чем одному лоб расшибать о дворцовые интриги. Да уж… В недетские игры тут играют! А командир Бурт? Выглядит на "полтосик", но судя по откровениям, ему за семьдесят, а то и за восемьдесят лет. Надо будет выяснить нестыковочку.
То ли устал за день как собака, то ли тяжёлые мысли придавили, но, несмотря на настрой всю ночь бодрствовать, незаметно заснул.
Снилось мне, что схожу с трапа самолёта, а меня встречает Сергеич с дочерьми, держащими в руках букеты.
— Выжил! — радостно обнимаю я его.
— Выжил! И деньги твои пригодились! — обнял он меня в ответ.
Две девочки подошли и вручили мне свои букетики, а третья вдруг замычала и стала по взлётной полосе бить цветами, которые глухо стучали, словно колотушка.
“Странный сон, — подумал я. — Сон… Сон!!!”
Резко открыв глаза, посмотрел в сторону звуков. Проспал, идиот! Несколько человек навалились на Фанни, которая напрасно пыталась отбиться, в бессилии лупя пяткой по спинке кровати. Рот карлицы был плотно зажат широкой ладонью Марамбы Хваталки, поэтому только лишь глухое мычание раздавалось из уст бедолаги вместо криков о помощи.
Парб Большой довольно скалясь, наблюдал эту картину. Потом передал факел подельнику и, разорвав на обездвиженной девчонке ночную рубаху, положил свои лапищи ей на грудь.
— Ну что, Цветочек?! Пора отвечать за свои слова. Ты же этого добивалась? Сегодня получишь от меня самого большого, о котором только и мечтать могла.
— Порви ей там всё! Покажи суке настоящего веренгца! — взвизгнула с каким-то нездоровым азартом Хваталка, явно возбуждаясь сама.
Вот, мразота! Рывком вскакиваю с кровати и бью извращенку по затылку. Та, молча опадает. Ещё парочка “грязных” ударов по стоящим рядом — жалеть даже не пытаюсь! Запрыгиваю на кровать и обхватив голову Парба, не успевшего отреагировать на изменение обстановки, впечатываю колено ему в нос. Пробивать мускулистую тушу, обросшую жиром — занятие бесполезное, поэтому и выбрал самый простой способ “достучаться до совести”. Слышен хруст костей и дикий вопль. Правильно вопишь, падла! Это очень больно при хорошей постановке удара. Сзади раздаётся ещё один вопль. Спрыгиваю с кровати и вижу, как Фанни, словно бультерьер вцепилась зубами в руку одного из насильников и держит её мёртвой хваткой, несмотря на сильные удары с его стороны. Пара кулаков прилетают откуда-то сбоку. Ухожу в сторону, блокируя их, и пытаюсь прийти карлице на помощь, но не успеваю — с грохотом отлетает дверь. Отряд воинов быстро распределяется по помещению и кладёт всех нас мордами в пол.
— Почему кричим? Почему не спим? — спокойно спрашивает Бурт, как бы ненароком наступив на пальцы стонущего Большого. — Драка? Замечательно! Зачинщиков завтра исключат после показательной порки!
— Командир Бурт, — сиплю я,
придавленный коленом одного из охранников. — Не драка. Недоразумение вышло.— Поднять! — приказал начальник охраны. — Говори!
— А что говорить? — начинаю, скосив глаза на нож, приставленный к горлу. — Вышел тут у нас спор — сможем ли мы на одной кровати вдевятером поместиться. Парба положили снизу, как самого здоровенного. Я уже почти выиграл спор, когда на кучу из тел залезла Фанни. Поместились все, но кровать не выдержала. Видите сломана? Рухнули с неё и немножко покалечились.
— И я должен тебе поверить?
— Истину говорю! Не верите мне — спросите у Парба! Он больше всех пострадал — врать не будет, если били!
— Ну? — перевёл взгляд командир на эту жирную, стонущую свинью, не убирая свой каблук с его руки.
— Дааа… — плаксиво ответил Большой. — Тааак… Упалиии…
— Хорошо, — подытожил Бурт. — Теперь всем спать! И если чего, мои ребята дежурят у входа!
Охрана школы вышла, а мы остались, молча сверля друг друга взглядами.
— Убью… — размазывая кровь по лицу, прогундосил Парб.
— Убьёшся! — ответил я и, подскочив, схватил того за повреждённый нос.
Главарь веренгцев тихонечко завыл и слёзы покатились градом из его глаз.
— Ещё раз, гнида, тявкнешь в мою сторону, или кто-то из твоих недоносков посмеет, то не только нос — всю жизнь тебе сломаю. Поверь! Она будет очень короткой, так что, мучиться долго не будешь! Понял?
— Понял! — взвизгнул Большой, чувствуя, как мои пальцы поворачивают его "пятак" вокруг оси.
— Что случилось? — внезапно заглянул с улицы один из бойцов охраны.
— Другу нос вправляю, — пояснил я, застуканный за интересным занятием.
— Не надо. Завтра лекарь ему почти новый намагичит!
— Ого! И такой у вас есть?
— А чего ж не быть? Школа-то не из последних!
Воин скрылся, а мы, кое-как приладив дверь на место, потушили факелы.
Улёгшись, я увидел застывший силуэт на фоне окна.
— Фанни, а ты чего не ложишься?
— Кровать всмятку…
— Блин! Забыл! Забирайся ко мне.
— Обойдусь. Не до сна.
— Так и будешь стоять?
— Так и буду.
— Грохнешься. Залазь. Обещаю вести себя культурно.
— Отстань, я сказала. Не твоё дело, — уже почти привычным злым голоском отбрила меня она.
Ну, не моё, так не моё. Перестав играть в джентльмена, я закрыл глаза.
Поспать нормально опять не удалось — лишь только начал видеть очередной яркий сон про Землю, как звук падающего тела и тихая ругань карлицы вернули меня в действительность.
— А я предупреждал…
— Плохо, значит, предупреждал, — ответила эта вечная “заноза”, садясь на край моей кровати. — Подвинься… Разлёгся тут! Одеяло у меня своё. Не лапать!
Демонстративно отвернувшись, снова попытался вернуться в “объятия Морфея”, чувствуя, как сбоку, пыхтя, приспосабливает свою мелкую тушку Фанни. Не придавить бы во сне — криков потом не оберёшься…
9. Глядя по сторонам.
Фанни лежала, плотно укутавшись в одеяло, и пыталась унять внутреннюю дрожь, не отойдя до конца после происшествия. Ещё бы немного — и продолжилось то, от чего она пыталась сбежать. Если б не этот “красавчик”, то разделали её похлеще, чем в родном замке. Хотя, неохотно призналась карлица, Илий, действительно, хорош — высок, статен. Слегка взлохмаченные тёмные волосы, нагловатый, но весёлый и озорной взгляд прищуренных глаз, притягивал внимание. Хотелось ему улыбнуться в ответ и довериться, только доверяться Фанни никому не собиралась — особенно таким вот, вызывающим расположение. Сколько боли и унижений принесли в её жизнь подобные хлыщи, с азартом глумясь и издеваясь над бесправной шутовкой, с разрешения этой мрази — герцога Харийского? Сколько раз, голой и покрытой синяками, её выставляли за дверь “уважаемые гости” хозяина, находя это смешной шуткой? Что бы сказала мама, увидев свою дочь такой? Ничего не сказала бы… Снова бросилась с крепостной стены и, на этот раз, её с собой прихватила. Нет! Мужчинам доверять нельзя! Женщинам, правда, тоже — некоторые из них ещё более жестоки.