Королевы не плачут
Шрифт:
– Постой-ка!
– перебила его Маргарита.
– Но лошадей у тебя целый табун. Откуда же взялись остальные?
– Это другие господа их оставили, - в замешательстве ответил лесничий.
– Они оставили мне на попечение своих лошадей, а сами гурьбой пошли в лес. Только один господин с женой...
– А кто они, собственно, такие, этот господин с женой?
– Увы, ваша светлость, не знаю. Я не любопытен излишне. Очевидно, они гости моей госпожи - как и вы, вероятно... Ну, и еще за ужином они называли друг друга Симоном - это господина,
– Ага!
– рассмеялась Маргарита.
– Понятно. Графине де Монтальбан не терпится родить своему мужу наследника.
– О да, сударыня, да, - с готовностью закивал лесничий.
– Как видите, они еще засветло отправились в спальню... Надеюсь, ваша светлость вскоре тоже подарит монсеньору ребенка. Первая жена господина графа, царство ей небесное, так и не...
– Замолчи!
– рявкнул смущенный Тибальд.
– Не суй свой нос не в свое дело.
– Но почему же?
– ласково промурлыкала Маргарита, положив руку ему на плечо.
– Мастер Готье дело говорит. Ведь дети - это так прекрасно.
– О да, сударыня, да, - подтвердил лесничий и тяжело вздохнул. Жаль, что у меня нет ни жены, ни детишек... Да и поздно мне их заводить, старому монаху-расстриге...
14. МОСКОВСКАЯ СКАЗКА ОТ ГРАФА ТИБАЛЬДА
Поужинав, они уединились в одной из спален. Покои на втором этаже действительно были барские, предназначенные для отдыха господ, выбравшихся на охоту, но перегородки между комнатами были довольно тонкими, и из соседней спальни слышались сладострастные стоны, которые еще больше возбудили Тибальда. Он рывком привлек к себе Маргариту и жадно поцеловал ее, но она тут же высвободилась из его объятий.
– Погоди чуток. Прежде всего, нам надо поговорить.
– О чем?
Маргарита скинула башмаки, забралась на широкую кровать и села, обхватив колени руками.
– Ты тоже садись... Нет-нет, не рядом со мной. Возьми вон тот табурет, пододвинь его ближе... Вот так. Теперь можешь присаживаться.
Тибальд устроился на низеньком табурете и тотчас облизнулся - взгляду его открылись стройные ножки Маргариты и ее коротенькие панталоны.
Заметив это, принцесса быстро одернула платье.
– Как вам не стыдно, господин граф! Заглядывать дамам под юбки, уподобляясь сопливым пажам... Впрочем, ладно, Тибальд. Давай поговорим серьезно.
– О чем? Или о ком?
– О нас с тобой. Ты еще не отказался от идеи жениться на мне?
– Ну, вообще-то...
– Я не вообще спрашиваю. Я требую определенного ответа.
– Да. Определенно, да. Решительно! Я безумно хочу жениться на тебе, Маргарита.
– Ах, какой пыл, какая страсть! С чего бы это?
– Потому что я люблю тебя. Вот уже четыре года я безнадежно влюблен в тебя.
– Надо же! И можно подумать, что все эти годы ты хранил мне верность душой и телом.
– Душой да, но что касается тела... Знаешь что, Маргарита...
– Ну!
– Вот что я тебе скажу: чья бы корова мычала, а твоя молчала. Можно подумать, что ты само вместилище
добродетели и целомудрия, воплощенная невинность, олицетворение девичьей застенчивости. И не тебе упрекать меня в беспутстве, ибо ты сама отнюдь не монашка.– Так почему же ты любишь меня?
– Потому что ты ангел, - серьезно ответил Тибальд.
Маргарита откинулась на подушки и разразилась звонким хохотом, дрыгая в воздухе ногами. При этом ее платье задралось выше колен.
– Я - ангел?
– смеясь, переспросила она.
– Бесстыжая, развратная, вертихвостка - и ангел?! С ума сойти!
– Я как раз это и делаю.
– Что?
– Схожу с ума.
– От чего?
– От вида твоих прелестных ножек. Теперь у меня нет нужды заглядывать тебе под юбки - но и отворачиваться, уподобляясь стыдливому ханже, я тоже не собираюсь.
– Ну и не надо, - ответила Маргарита, и не думая поправлять платье. Смотри и дурей себе потихоньку. Только сначала скажи мне, почему ты считаешь меня ангелом?
– Потому что я люблю тебя.
– А любишь меня, потому что я ангел?
– Вот именно.
Маргарита вздохнула.
– Получается замкнутый круг. Однако, четыре года назад, когда ты впервые увидел меня, ты же меня еще не любил...
– И как только увидел, так сразу же и влюбился.
– Но чем я тебя привлекла?
– Любовь слепа, Маргарита, полюбишь и козла... то бишь ангела.
– И все-таки, что было первично - ты понял, что я ангел, или ты влюбился в меня?
– Я влюбился в тебя и сразу же понял, что ты ангел...
– Ага!..
– Но с другой стороны, - поспешил добавить Тибальд, - увидев, какой ты ангел, я тотчас влюбился в тебя.
Маргарита вновь приняла сидячее положение и обхватила руками колени теперь уже не прикрытые платьем.
– По-моему, мы зациклились, Тибальд. Тебе так не кажется?
– Вполне возможно. Мы блуждаем меж трех сосен, выясняя, что было вначале - курица или яйцо, вместо того, чтобы перейти к делу.
– К какому делу?
– Прежде всего (тут ты права) нам надо определиться в наших отношениях. Ты уже выяснила для себя, что я люблю тебя и хочу жениться на тебе. Теперь настал мой черед.
– Ну!
– В глазах принцессы заплясали чертики.
– Давай.
– Итак, спрашивать о том, любишь ли ты меня, я не буду.
– Почему?
– Я уверен, что в данный момент ты любишь меня.
– Да ну! В самом деле?
– Ну да! В самом деле. Насколько я тебя знаю, Маргарита, ты любвеобильная женщина и любишь всякого мужчину, с которым ложишься в постель... Прости, я не совсем точно выразился - ты ложишься в постель только с теми мужчинами, к которым ты испытываешь определенное влечение, именуемое тобой любовью.
– Ты в этом уверен?
– А разве это не так? Скажи откровенно, сама себе скажи - мне можешь не говорить.
Маргарита промолчала, сосредоточив все внимание на своих ногах, обтянутых тонким шелком чулок.