Короли

Словно привидение, Ханаби быстро миновала это крыло подземелья, направляясь к закрытому отделению госпиталя. Остановилась у, до боли знакомой, двери и перевела дух.

"Красивое тело мне не помешает...
– неожиданно пронеслось в памяти, - Раз ты не вещь, докажи это. Убей тех, кто стоит на твоем пути... "

Навязчивая мысль, словно бабочка, забилась внутри нее, разъедая весь здравый смысл. Отравляя самообладание. План вызрел сам собой. Она не позволит Узумаки так открыто насмехаться над ней. Что-то темное волчком завертелось в сердце, нагнетая волнение. Глубоко вздохнув, Ханаби легонько отворила дверь и зашла вовнутрь.

Палата была маленькой и темной. Слева стояла узкая металлическая кровать. Рядом полка для лекарств и стул. Небольшая настольная лампа освещала помещение, окрашивая стены глубокими тенями.

Сестра сидела в полуобороте от двери и отрешенно смотрела на спящего отца, подключенного к множеству датчиков.

– Переживаешь?
– тихо спросила Ханаби, прикрывая за собой дверь и подходя ближе. Хината обернулась и, поджав губы, отвела взгляд. Ее покрасневшие глаза свидетельствовали о том, что совсем недавно она плакала. Фыркнув, Ханаби подошла ближе и присела на краешек кровати напротив сестры. Отсутствующим взглядом уставилась на дверь, из-за которой неожиданно донесся чей-то вскрик.

– Позорище, - наконец выдохнула она, протягивая сестре платок.
– Хватит реветь уже.

– Я...
– девушка запнулась, беря его и комкая в ладонях, пытаясь найти нужные слова. Ханаби еще сильней скривилась, сложив руки на груди:

– Как маленькая, - вздохнула она, смерив Хинату жестким взглядом, - В печенках твое нытье, - заглянула сестре прямо в глаза. Сейчас их лица были настолько близко, что можно было ощутить дыхание друг друга кожей. Девушка презрительно усмехнулась:

– А с какой стати ты вообще жалеешь себя? Хоть бы раз что - то сделала...
– она сошла почти на шепот, - Или тебя все устраивает? Думаешь, кому-то нужна?
– прикрыв на мгновение глаза, Ханаби тяжело вздохнула, словно пыталась подавить злость. Голос стал мягче, - Может своему Узумаки? Ты же не слепая, - она провела ладонью по волосам сестры и заправила ей за уши выбившиеся прядки, - Он Сакуру любит... Начал с тобой шляться, лишь потому, что ты стала доступна.

Хината опустила голову, пряча глаза. Ханаби не умолкала:

– Сестра... Ему ведь надо только забыть, слышишь?

Девушка неожиданно усмехнулась и, вскинув подбородок, смерила Ханаби тяжелым взглядом. Ее голос был почти неслышен:

– Не завидуй...
– тихо выдохнула она, словно приказывая, ударяя по самому больному, - Ты ведь ничего не знаешь. Отец признал меня.

Ханаби неосознанно мотнула головой, словно не верила, а Хината, будто издеваясь, продолжила:

– Перед тем как наши техники срезонировали, он признал меня.

Девушка скривилась, отшатнувшись от старшей сестры. Презрение так и сочилось в ее взгляде:

– Признал?
– неожиданно ее лицо исказила издевательская ухмылка, - Ты этим себя тешишь? Чудесная мысль, Хината, вот только кто может подтвердить, - выплюнув слова, словно яд, она прикипела взглядом к абсолютно спокойному лицу отца. Не заметила, как сжала в кулак край своей кофты, закусила губу, - Если он не переживет... Будет лучше, если ты просто исчезнешь, - прошептала она, и взглянув на сестру колким взглядом, мягко улыбнулась, - В моем клане таким собакам как ты не будет места, сестренка. Так что... Сдохни уже. Лады?

Лады... В этом были все их отношения. Молча поджав губы, Хината поднялась со стула и отступила назад. Это было больно. Приподняв лицо вверх, что бы хоть как-то облегчить напряжение в глазах, тяжело вздохнула.

– Не буду мешать, - так же мягко улыбнулась она, выходя и закрывая за собой дверь. Фыркнув, Ханаби пересела на стул и сжала в руках ладонь отца.

"Папа признал ее... признал. Признал!" - кричало все внутри. И все же, что-то приятное тлело в сердце. Победное, вьющееся в душе словно змея. Улыбнувшись, девушка провела ладонью по волосам спящего мужчины.

Все же, какая разница, признал он ее или нет? Эта дура сейчас опять с головой бросится потакать собственным проблескам героизма. Захочет доказать что не слабачка. Хотелось смеяться. Конечно, Хината не вернется. Не теперь, уж точно ни при таких обстоятельствах.

И это было прелестно. От чего то опять припомнился суровый взгляд Рока Ли. Он бы не одобрил...

Духи, отчего же опять стало так больно?

* * *

– Это в наших интересах, - вяло возразил Шикамару, идя вдоль больничного крыла. Видно было, что Узумаки это не понравилось.

– Предлагаешь просто сбежать? Мы оба знаем, что им нужен я, так почему бы мне не пойти и...
– Нара помрачнел. Наруто, как всегда, был в своем репертуаре. Всех найдет, всех спасет, всех врагов победит, поставит на колени и добьет силой мысли или рассенгана. Фыркнув, Шикамару раздраженно взглянул на друга:

– И как ты себе это представляешь? Здрасьте, не хотите ли вы взять Кьюби в подарок?
– потерев лоб, он попробовал сказать иначе, пытаясь хоть как-то достучаться до здравого ума Узумаки, - Мадара нападал на Коноху и ранее, и тогда на хрен ты ему не был нужен. Вопрос: что он искал? Ответ - артефакты.

– Да мне параллельны эти дрянные артефакты, как ты не понимаешь?
– Наруто был на взводе, - Акацки уже добрались до оборонной стены. Почему я должен отсиживаться здесь?!!
– взмахнул он рукой. Нара поморщился, обходя какие-то коробки.

– Как же это проблематично, - просипел он, - Думай головой, Узумаки. Цунаде с Данзо вот так все просто придумали? Это не минутное решение. У них там есть свой план. В их же интересах, что бы мы сейчас не лезли в бой, - остановился он, давая проехать медсестрам с носилками, - тем более что все гражданские в убежище.

– Так пусть и сам говорит с Цунаде. Нам какое дело? Мне его камушки с шариками до одного места, - непреклонно процедил Наруто, с явным раздражением переступая с ноги на ногу.