Кошмар на улице с вязом

Татьяна встала, намереваясь незамедлительно с нами расстаться, но вынуждена была сесть. Сидя ей было удобнее реагировать на мой вопрос. Я спросила адрес, по которому расположен гостеприимный дурдом жены Игоря Родионовича.

– Не скажу! Еще не хватало мне грех на душу брать. Да что вам на месте-то не сидится?! Кто вам Родионыч? Сват? Брат?

– Меценат! – отрезала Наташка. – Благодетель иными словами. Хотим ему долг отдать. Последний. И я…ай!

Мой легкий пинок под столом достиг цели. Надо же, не промахнулась! Наташка подпрыгнула, осеклась и уставилась на меня, а я – на фикус.

– Нам пора, – с сожалением пробормотала я, не отводя глаз от сочных темно-зеленых листьев. – Печку страховщице сломают, потом ищи ее.

– Ну так оторвись от пальмы и поднимайся! – Наташкино раздражение выплеснулось из нее, как «медовуха» из бокала. – Такое впечатление, что ты собралась цветок обглодать. Божья коровка, блин! Травоядная.

Прощание с Татьяной носило скомканный и суетливый характер. Она, не глядя, пыталась навязать мне свой плащ вместо моей куртки, сетовала на то, что мы мало посидели, и приглашала «когда-нибудь» в гости. Если она, конечно, будет дома. Мы обещали «как-нибудь» заехать. Если, конечно, она будет дома. В промежутках Наташка, путаясь в рукавах своей куртки, успевала уточнять детали технологического процесса приготовления рулета, а также места произрастания белых грибов.

– На всякий случай дай нам номер своего мобильника, – отвернувшись и делая вид, что роюсь в Наташкиной сумке в поисках ключей от машины, вклинилась я в общую неразбериху.

– Сейчас! – Татьяна метнулась в комнату, но на пороге остановилась – споткнулась об умную мысль. Медленно развернулась и оживленно залопотала о том, что совсем разум потеряла. Мобильника у нее отродясь не имелось. Он тут же и возмутился, отозвавшись приятной мелодией звонка. Реакция на него была неоднозначная. Наташка, сумев-таки попасть в нужный рукав, машинально начала его стягивать. Татьяна, судорожно перехватив ворот халата у горла, вытянула губы в трубочку и скосила глаза в сторону по максимуму. Такое впечатление, что до сего момента ни разу не слышала музыкальное соло мобильников.

– Звонят! – добродушно подсказала я, выгребая из сумки ключи. – О! Перестали звонить.

– Ага, – согласилась со мной Татьяна и вернула глаза на место. – Это, наверное, подруга у меня телефон забыла.

– Та, которая обещала приехать и не приехала, – догадалась Наташка. – Не приехала и в результате забыла у тебя телефон. – Она отрешенно посмотрела на свою куртку и сунула ее под мышку. – Ир, ключи отдай. Все еще помню, что за рулем. Надо же!

Татьяна силилась улыбнуться, но лучше бы она этого не делала. Я покраснела. Типичная аллергическая реакция на чужую ложь, в случаях, когда приходится делать вид, что в нее веришь. Иными словами, тоже врать. И если уж начала…

– Жарко тут до невозможности.

С этими словами я выскочила на крыльцо и заспешила к калитке, уверенная в том, что Наталья спешит за мной. Однако подруга задержалась. На целых три минуты. Я списала их на внезапно возникшее у нее желание все-таки натянуть свою куртку. Но подруга выскочила из дома по-прежнему держа свой раритет под мышкой.

– Ну я ей устроила! – победно брякая ключами, заявила она. – Теперь не скоро поднимется.

– Ты шарахнула девушку по голове… – не зная, чем именно – не ключами же и не курткой, – кулаком! – предположила я. У Наташки чужая откровенная ложь тоже вызывает аллергическую реакцию. Довольно радикальную.

– Обижаешь. Я обвинила ее в том, что она увела у меня Игоря Родионовича. Посмертно. Но нагло. Танечка тут же решила съехать по стенке на пол. Решила – сделала. Ей там ничего, удобно было. Хотела помочь упаднице подняться, но она руками замахала и замычала. Ну, я и обиделась. По-моему, Татьяне перешла по наследству от мужа тяга к спиртным напиткам… Ирка, ну что ты все в траву лезешь? Выбирай островки суши между лужами, а лучше всего шагай за мной по пятам. Честно говоря, я плохо понимаю, зачем нам страховщица Нинка. Может, потому что домой очень хочется? И это удачный повод побыстрее удрать от гостеприимной Татьяны?

– Мы к страховщице всерьез, но не надолго. Наша задача – выяснить, успела ли она переоформить Каретникову страховку на дом и не заметила ли при этом каких-либо странностей.

– Ты думаешь, Игорь Родионович погиб при пожаре для того, чтобы получить страховку? – Наташка даже остановилась. – Ну да… Посмертно. И отдать ее своей любимой деревянной истуканше. Может, она его идеал женщины? Ничего не требует и все время молчит. Честно говоря, на сумасшедшего он не очень походил. Но кто его знает. Иной раз вполне нормальный человек такое отчебучит! Да я сама два раза в жизни компот из сухофруктов солила.

Наташка принялась приводить примеры сезонного обострения психических болезней у целого ряда знакомых, которых, мягко выражаясь, не уважала. И умолкла только тогда, когда мы, приехав в деревню, остановились у третьего по ходу движения дома. Сразу выяснилось, что печку уже сломали. Дом был закрыт на замок. Любопытная и словоохотливая соседка пояснила, что Нина Андреевна пошла в Грачики. Наташка рассердилась и мигом приобщила меня, а заодно и себя, к вышеуказанному общему списку знакомых. Тех, что с сезонным обострением. По дороге в Красково мы действительно видели женщину, спешащую в Грачики и не лавирующую между лужами. Я еще позавидовала ее резиновым сапогам высокой проходимости.

Соседке не удалось договорить об обдираловке, связанной с газовым отоплением. Мы невежливо развернулись и покатили в обратную сторону. Тоже не выбирая дороги. И догнали резвую страховщицу как раз у указателя с названием деревни Грачики. Наташка успела поделиться сомнениями в плане обоснованности народной мудрости. На самом деле ноги не только волка кормят, но и страховых агентов.

Удивлению Нины Андреевны, крупной женщины лет тридцати отроду, не было предела. В первую очередь из-за того, что мы, несколько ее опередив, нырнули в основательную яму, существование которой, подозреваю, было ей известно, поскольку она круто забрала к краю обочины. Застоявшаяся от безделья вода волнами разошлась в разные стороны, чуть не смыв страхового агента с намеченного невооруженным глазом пути. Я охнула и от волнения зажала рот руками.

Нина Андреевна отчаянно завизжала и сразу перешла на «ты». Наташка попыталась извиниться и вежливо предложила женщине довезти ее до дома. Сразу выяснилось: то направление, в котором Нина Андреевна предложила нам катиться, никак ей не по пути. Разговора не получалось, пока Наташка не рявкнула:

– Сама дура!!!

Женщина осеклась, подбирая ответный «комплимент». Я поняла, что пора вмешиваться:

– Вы Нина Андреевна? Страховой агент?

Напоминание о занимаемой должности заставило женщину проглотить обидные слова. Она насторожилась, приосанилась, сделала пару шагов вперед по бездорожью, напряженно вглядываясь в мое бесстрастное лицо.

– Ну я страховой агент Нина Андреевна. А в чем дело?

– Почему вы утаили от милиции тот факт, что накануне пожара были у Каретникова с целью страхования его дома?

– Так меня никто об этом факте не спрашивал, – удивилась она. – А что в этом такого важного?

Женщина нагнулась в попытке как следует рассмотреть нас с Наташкой.

– Интересное совпадение, – продолжила я в том же духе, одновременно гадая, съедет или нет страховщица в придорожную канаву на своих резиновых «лыжах». – Вы переоформляете Каретникову договор страхования на новый срок, и сразу же после этого дом странным образом сгорает.