Космическая чума. Сборник

Дамона ужаснулась.

С трудом ей удалось отогнать от себя это ужасное видение. Она отчетливо осознала, что Теракис ДОЛЖЕН быть задержан, совершенно безразлично, какой ценой. Видение, представшее перед ее сознанием, никогда не должно стать реальностью. Мурдор был ненасытен в своей жажде мести. Он не удовольствовался бы тем, что убил ее или Майка, он угрожал всему человечеству и готов был его уничтожить.

Дамона быстрыми шагами пошла назад к лестнице и, перепрыгивая через две ступеньки, без особой осторожности стала спускаться вниз. Свет стал ярче, а на середине лестницы она услышала шум: шаги, тихое, затрудненное дыхание, звуки, которые издает человек, старающийся идти тихо.

Наверху, прямо над ней, открылась дверь. Большая, четко очерченная фигура появилась и замерла в ярко освещенном прямоугольнике.

— Дамона!

Она услышала неподдельное удивление в голосе Теракиса, и хотя его фигура была не больше чем плоской тенью над ней, она почти ощутила на мгновение его горящий, ненавидящий взгляд.

Но он быстро овладел собой.

— Вы меня действительно изумили, — сказал Теракис.

— Я надеюсь на это, — ответила Дамона.

Внезапно в ней появился панический страх. Она пришла сюда для того, чтобы остановить Теракиса, но она не имела представления, каким образом сделать это.

— Вы должны рассказать мне при случае, как вам удалось перехитрить моих стражей, — сказал Теракис. — Но для этого у нас будет время позднее. Сейчас я очень занят.

Затем он добавил:

— Пожалуй, ваше присутствие очень кстати. Вы будете свидетелем начала конца. Конца вашего мира, понимаете?

Он тихо засмеялся, отступил назад и приглашающе кивнул головой.

— Идемте, Дамона.

Дамона подавила желание броситься на него и ударить. Теракис не был сильным человеком, и, возможно, она даже справилась бы с ним. Но ей было совсем ни к чему его убивать. Мурдор просто выскользнул бы в другое, более совершенное тело и продолжил бы свое черное дело.

Нет, должна была существовать другая возможность победить его.

Она принужденно спокойными шагами вошла в дверь. Эта комната была больше той, в которую она попала до этого.

Здесь тоже все покрывала серая пыль — легкий блестящий покров, который, как тонкая пленка, лежал на мебели и коврах.

Теракис захлопнул за ней дверь и указал на открытый металлический чемодан, лежавший на столе. Комок пустой одежды валялся рядом на полу. Это было все, что осталось от человека, жившего в этой комнате.

— Чудовище, — тихо сказала Дамона. — Вы…

Теракис сделал предостерегающее движение головой.

— Не будьте так опрометчивы, Дамона. То, что здесь произошло, не моя вина. Этот человек открыл чемодан и умер от того, что нашел внутри. Я ничего для этого не делал. Я же сказал вам, что вы будете свидетелем начала конца, не так ли? То, что вы видите, только… ну, скажем, исходный материал. Он давно потерял настоящую опасность, иначе ни вас, ни тела, которым я пользуюсь сейчас, давно бы не было здесь.

Он тихо засмеялся.

— Но я располагаю необходимыми знаниями для того, чтобы снова его активизировать.

Затем он добавил со злобной усмешкой:

— А потом он распространится буквально с быстротой молнии.

Дамона нерешительно подошла к столу.

Куча одежды зашуршала, когда она задела ее ногой. Дамона содрогнулась.

— Обдумайте все спокойно, Дамона, — сказал Теракис. — Сейчас здесь лишь начало. Но это будет иметь продолжение. Возможно даже, вы сделаете мне и другим одолжение, если поможете разрушить наши тела. Ваш мир иной, чем наш. Он слишком ориентирован на рациональное, на науку. А так как едва ли кто-либо верит в магию здесь по-настоящему, то победить вас средствами магии сложно, но средствами науки можно.

Он взял пустой чемодан, перевернул и встряхнул его.

— Пыль, — сказал он.

Усмехнулся.

— Ничего, кроме безобидной пыли. И все же…

— Вы не добьетесь успеха, — глухо сказала Дамона. — Вы не первый, кто пытается уничтожить человечество. Все потерпели неудачу.

— Но я первый, кто имеет реальную возможность это сделать, — невозмутимо возразил Теракис.

Он взял горсть тонкой серой пыли и пропустил ее сквозь пальцы.

— Она еще безобидна, но это долго не продлится. Одно маленькое заклинание…

Он запнулся, посмотрел на Дамону и стал недоверчиво разглядывать ее.

— Как вы попали сюда? — спросил он, как будто это лишь сейчас пришло ему в голову. — Охрана была запрограммирована на ваши телесные импульсы. Она бы вас никогда не пропустила.

— Я знаю, — сказала Дамона. — Она и не сделала этого.

Теракис немного подумал.

— И вы… — сказал он.

Он запнулся.

— Потом вы…

— Ваш охранник выполнил свою задачу, — сказала Дамона.

Она кивнула.

— Но вы начали делать роковые ошибки. Вы должны были бы убедиться, что ваши создания действительно подчиняются вашей воле.

Теракис побледнел. Казалось, внезапно он что-то понял. Но было слишком поздно.

Дамона подняла руки. Из кончиков ее пальцев заструились серо-голубые искры.

Протоматерия начала бурлить. Дрожь сотрясла все вокруг, и на какие-то короткие секунды Дамона смогла услышать стон чужеродной материи.

Теракис закричал. Мурдор тщетно пытался вернуть власть над протоматерией. Но власть Дамоны была сильнее. Она боролась не только своими собственными духовными силами, но и силами гигантского существа. Она была в нем. Ее собственное тело было составной частью этой невероятной громады, в то время как Мурдор пытался повлиять на нее извне.

Серая пыль съежилась. Как при обратной прокрутке фильма, когда камень вылетает из воды, ленивые серые волны побежали к Теракису, подкатились к его ногам и начали медленно подниматься по телу.

Теракис закричал. Отчаянными движениями он пытался сбросить, стряхнуть с себя пыль, но мысленные приказы Дамоны бросали на него все больше смертоносной материи, пока грек не оказался в центре причудливого тайфуна.

Он зашатался. Тяжелый, едва ли по-человечески прозвучавший стон вырвался из его горла. Слепой от боли и паники, он начал отмахиваться руками, споткнулся, но в последний момент устоял на ногах.

Его тело начало растворяться. Внутри его еще оставались невероятные силы Мурдора, но сопротивление заметно ослабло, и протоматерия начала свою разрушительную работу. Кожа его посерела и растрескалась. Тонкие языки пыли стали сочиться из рукавов куртки. Он попытался закричать, но изо рта вырвалась лишь серая пыль. Лицо разрушилось и оплыло, превратившись в плоское место, на котором все бурлило и кипело.

Он покачнулся, шатаясь, двинулся через помещение и грохнулся об окно. Рама задрожала от удара. Стекло зазвенело и раскололось. Теракис потерял равновесие и беззвучно упал вниз.